Каратель

1

Проклятые варвары! Только и ждут случая, чтобы убить кого-то, ограбить, изнасиловать, привести всё окружающее в хаос. Мрази.

Льес сжал кулак, стальные чернёные пластины издали скрежещущий металлический звук.

Ненавижу.

О, мой народ!

Мои люди!!!

Он сбросил с себя шлем, считая его бесполезным. Песочные пронзительные глаза были полны непередаваемой скорби, глядя на очередную разорённую деревушку. Вид с холма был хорош, всё можно было охватить быстрым взглядом и оценить масштабы потерь, понесённых по вине беснующегося клана. Этот клан появился совсем недавно, и предводителем в нём была женщина. Она была из расы левиан, поэтому ненавидела людскую расу настолько, насколько позволяла её бессовестная душонка.

Издревле левиане были ненавистниками всего рода людского и старались всячески ему досаждать, вплоть до того, что посреди улицы могла начаться беспричинная резня абсолютно невинных людей.

***

Странно встретиться в степи с таким "Видом". Льес кинул пару взглядов на внушительный вооружённый отряд дикарей и темноволосую предводительницу. Что-то было не так с этими существами...

"Убить принца Лериина!" - Выкрикнула предводительница, грозно махнув копьём в сторону князя. - "Пусть этот падший ангел заплатит за всё!" - Воины вторили последним её словам, яростно выкрикивая их, интерпретируя на свой лад.

Льес заворожённо следил за происходящим вокруг: Кого?

Придя в себя через какое-то мгновение, он сделал замысловатое движение руками, выкрикнув: "Да прольётся небесный свет на этот бренный мир. Да спасёт он души заблудших или же ниспошлёт им наказание за грехи!"

Мгновение спустя с неба пронзительным лучом впечатался столб ослепительного белого света, невыносимого настолько, что варвары закричали, как резаные, бросаясь врассыпную. Женщина же просто прикрылась ладонью — ей не вредила святая магия. Она с диким криком бросилась вперёд, замахиваясь для броска.

Льес сильно стушевался — драться с женщинами запрещал моральный кодекс. Но он испытывал в себе противоречия. Разве не она убила столько его горячо любимых жителей некогда процветающих земель, уничтожив и насадив на пики даже младенцев? Разве не она и её прихвостни выжгли все поля, чтобы перед тем как убить, люди голодали?

Он всё-таки принял решение и, спрыгнув с коня, бросился ей навстречу, обнажив верный клеймор: "Убийца!" - Выкрикнул мужчина, уворачиваясь от первого удара, рубя со всей силы.

Лезвие нашло свою жертву, как оказалось не слишком умелую, и прорезало плоть, кости, словно масло. Женщина дико вскрикнула и, чуть было не упала, но Льес подхватил её за шиворот. Он взглянул в черные, словно угли, глаза и нашёл в них одну непроглядную, всепоглощающую ненависть.

"За что?" - Выдохнул он.

Стремительно бледнеющие губы предводительницы скривились в насмешливой гримасе: "За то что ты отказал мне!"  - Она совсем смаком постаралась плюнуть ему в лицо, но не вышло, кровь вместе со слюной вязко начали стекать по подбородку, вызывая дикое отвращение.

Мужчина всё-таки не выдержал и отшвырнул от себя противницу: "Надо было голову тебе отрубить, а не руки."

Небесный благословенный свет постепенно угасал, оставляя варварское племя кататься по земле, с плачем и стенаниями, закрывая руками глаза.

Внезапно стало темно.

А ведь верно, итак, наступали вечерние сумерки, а теперь уже должно было окончательно стемнеть.

Поднялся сильный ветер — холодящий и грустный. Льес же горестно распростёр над собой руки, поддаваясь тоске и стонам слепцов. Он что-то выкрикнул, глядя в чёрное небо и, когда грянули гром и молния, принял на лицо и ладони первые живительные капли дождя. Тот хлынул так внезапно и с такой лютой мощью, словно хотел смыть всё имеющееся зло с лица земли.

Будто бы он так же желал чистоты и справедливости.

Длинные пшеничные волосы мужчины растрепались, прилипая неприятной волной к телу. Льес неприязненно почесал спину и стал быстрым взглядом искать какую-нибудь верёвку или кусок ткани, чтобы перевязать их. С недавних пор он ничем не мог их срезать, даже магические артефакты не дали результаты. А волосы то растут. Ну не выдёргивать же их, верно? Этак в расцвете лет стать молодящимся старичком с залысинами. Пока искал, сырую копну пришлось выжать и снова закинуть назад, она шлёпнулась о спину звуком брошенной об землю картофельной ботвы. У мужчины задёргался глаз.

Немного поразмыслив, он отстегнул с рукава пряжки для кинжала и перевязал ими свою сосульчатую шевелюру.

Свистом подозвал своего боевого скакуна и, запрыгнув в сырое седло, проклял несвоевременный дождь. Он хотел пришпорить коня, но, вроде как что-то вспомнив, выпрыгнул из седла и прочавкал в сторону поверженной и наверняка уже мертвой предводительницы варваров-разорителей. Он опустился рядом с ней, проделал какие-то манипуляции руками, что забрал, что-то отрезал и, опять-таки, стащил в карман.

Конь недоуменно на всё это глядел, будто осознав, что его благородный и честный хозяин внезапно сошёл с ума или на него так подействовало дикое племя. Он подошёл к мужчине и уткнулся ему в затылок своим большим носом.

"Рахэ, отстань." - Отмахнулся Льес и дополнительно для себя срезал с убитой жертвы пару ногтей и прядь волос.

Скакун ошарашенно на заморгал, а потом зло фыркнул, легонько ударив хозяина в спину.  Мужчина чуть не упал лицом в грязь, он выругался и вскочил на ноги: "Да понял я, осознаю, что подлец! Но она так легко от моего возмездия не уйдёт, уж это я ей обещаю!" - Он повертел сверкающим крохотным сосудом перед лошадиной мордой. - "Видишь, это душа этой проклятой предводительницы. Как, бишь, её зовут... Аа, неважно."

Пару секунд конь глядел на сосудик не мигая, а потом скептически фыркнул, поворачиваясь боком. Льес с готовностью запрыгнул в седло.

Ему не хотелось думать о грустном.