Карма

Часть 1

Всё началось как невинная шутка. Непристойное, казалось бы, предложение, на которое она согласилась из интереса, и их троих захлестнуло роковой страстью. Кто-то назвал бы это вожделением, кто-то отвернулся бы с отвращением. Для них же это стало кармой. Для всех троих, кто начал всё с невинной шутки, ещё не зная, чем на самом деле она обернётся…

***

- Кажется, Матвей говорил, что у тебя восточные корни?       

Светловолосая девушка с голубыми глазами повернулась к мужчине, который уверенно вёл машину по трассе, и посмотрела на него с прищуром.      

На «восточного» парня он совсем не походил, даром, что звали его Эмиль. Светловолосый, несколько прядей даже рыжиной отливают. И глаза - то ли стальные с зелёным, то ли ближе к охре, подёрнутой цветом свинцового неба - так сразу и не разберёшь. А для неё восток всегда с чем-то тёмным и жгучим ассоциировался.         

- Я бы и с натяжкой это не назвал. Один из пра-пра-каких-то там прадедов был турком. - Эмиль снял руку с руля и небрежно поправил упавшую на лоб прядь волос. Повернулся к ней и подмигнул, и от этого внутри что-то ёкнуло. - А что? Тебе нравятся восточные мужчины?        

- Нет! - Она рассмеялась почти сразу от того, с какой скоростью выпалила это слово. - Не подумай, что я расистка или что-то вроде того… Просто ты на того, кто с востока, не похож.      

- Да? Турки вообще разные же бывают. И светловолосые тоже. И голубоглазые.      

- У тебя глаза не голубые.      

- А ты меня уже рассмотреть успела?        

Эмиль снова улыбнулся, и она не смогла сдержать ответной улыбки.        

- Успела. Но не особо хорошо.       

- Ммм. Это упущение, я считаю. А у тебя что за корни? Не в Питере родилась?      

- Неа. Не в Питере. В Ленинграде.      

Эмиль тихо рассмеялся и, остановившись на светофоре, снова поправил непослушную прядь, сползающую на глаза.       

- Люблю этот ответ. Сам грешу тем же, когда спрашивают. Но ты тоже на коренную не похожа. У тебя глаза чуть раскосые. И имя такое. Карма.       

- Не индийское, если ты хотел об этом спросить.     

- С языка сняла. А какое?     

Она отвернулась и фыркнула. То, о чём в детстве говорила с гордостью, а после - спокойно - сейчас вдруг стало вызывать стеснение.       

- Ты будешь смеяться.      

- Не буду. Говори.      

- Ладно. У меня безумная семейка. Маму бросает из крайности в крайность. Слава богу, никаких сект, но изучений брахма-пудры, буддизма и прочего - хоть отбавляй.      

- Брахма - что, прости?      

С губ Эмиля срывается короткий смешок, а ей и самой хочется смеяться.       

- Я могу ошибаться в терминах.       

- Так, понял. А папа?       

- А папа у меня - патриот до мозга костей.        

- Ну, это не так уж и плохо.      

- Да. Но имя…       

- Не улавливаю, прости. Тебя Кармой папа назвал?      

- Скажем так… совместное творчество. Папа хотел назвать Кармией.      

- Красиво. А что оно означает?     

- Имя? Я же говорила, что ты будешь смеяться.      

- А я обещал этого не делать.      

Они уже припарковались возле большого дома за простым деревянным забором, куда Эмиль привёз её на день рождения их общего друга Матвея, но покидать машину не торопились. И ей, и ему нравилось общество друг друга и общаться было легко и приятно, хотя познакомились не больше часа назад.       

- Это от Красная Армия… представляешь?       

Карма и сама не выдержала - расхохоталась звонко и искренне, хотя раньше порой обижалась, когда кто-то высмеивал её имя. А сейчас, когда рядом сидел улыбающийся Эмиль, дуться совсем не хотелось.      

- Представляю. И знаешь, это круто.      

- Круто стать Кармой вместо Красной армии?     

- Нет, что ты не какая-нибудь Маша или Катя. Тебе бы и не подошло быть ими.     

- М-м-м. Вообще-то мы приехали.     

- Уже минут пять как.      

- И? Почему никуда не идём?     

- Уже хочешь от меня сбежать?      

Эмиль снова улыбнулся и взялся за ручку дверцы, впрочем, открывать её не торопился.       

- Не хочу, мне нравится с тобой… болтать. Но на месте твоей девушки я бы уже заревновала.       

- Она нормально к этому относится.      

- Значит, девушка всё же есть?      

- А тебя это расстраивает?     

Карма покачала головой. С лица не сходила совершенно дурацкая улыбка. Расстраивало ли её наличие девушки у Эмиля? Однозначно, нет. Было бы странно, если парень двадцати пяти лет, да ещё с такой внешностью, был одинок. Но и почему-то при упоминании о другой что-то царапнуло внутри.      

- Почему это должно меня расстраивать?     

- Слушай, кажется, я понял. Никакие мы не индусы с турками, а самые настоящие евреи. Сплошные вопросы в ответ на вопрос.      

Карма тоже взялась за ручку на дверце и, рассмеявшись, проговорила, прежде чем выйти: