Карнавальная ночь. История легенды нашего кино

Глава первая

Легенда под названием «Карнавальная ночь».

«Я и сам шутить не люблю, и людям не дам», — знакомая с детства фраза и.о директора Дома культуры товарища Огурцова. На экране ликует легенда нашего кино «Карнавальная ночь». Нарядная, как праздничный торт, кипучая, как шампанское, полная неувядаемой, льющейся с экрана молодости и счастья, она неизменно повышает градус новогоднего настроения. Песню «Пять минут» пели буквально в каждом доме:
Пять минут, пять минут,
Бой часов раздастся вскоре,
Пять минут, пять минут,
Помиритесь те, кто в ссоре.

Оглушительный успех, который последовал за премьерой 29 декабря 1956 года, стал для всех сюрпризом. Фильм посмотрели более 48 миллионов человек. Очереди в кинотеатр начинались ещё с улицы. «Карнавальную ночь» показали в Японии и странах Совета экономической взаимопомощи. Особенно фильм полюбился зрителям Восточной Германии.

Фильм «Карнавальная ночь» открыл миру таланты юной Людмилы Гурченко и начинающего режиссёра Эльдара Рязанова. «Для меня, — писал Рязанов, — подлинной школой режиссуры во всех её компонентах, и в особенности в становлении характера, стала «Карнавальная ночь» (Эльдар Рязанов. Неподведенные итоги. Вагриус. М. 1995).

В этом фильме персонажей деловитых, прямолинейных и веселых сыграли: Игорь Ильинский, Юрий Белов, Сергей Филиппов, Тамара Носова, Георгий Куликов, Андрей Тутышкин, Геннадий Юдин, Борис Петкер, Владимир Зельдин.

Знаменитые фразы из фильма.

Как только эта картина появилась, её тут же разобрали на цитаты. Люди так смеялись, что падали со стульев. Многие помнят фразы, ставшие знаменитыми:
«Есть установка весело встретить Новый год»;
«Бабу Ягу со стороны брать не будем – воспитаем в своем коллективе»;
«А я одна, совсем одна… с моим здоровым коллективом!»
«Докладчик сделает доклад, коротенько так, минут на сорок»;
«Мы уже видим две звездочки, три звездочки... Лучше всего, конечно, пять звездочек!»;
«Мы должны воспитывать нашего зрителя. Его голыми ногами не воспитаешь».
«Костюмы надо заменить, ноги изолировать».
«На чём я остановился?» — «На том, что они нашли в вашем лице дурака!» — «Вот именно! Точка».

Как всё начиналось?

Шедевры, как известно, рождаются крайне тяжело. Какие тайны, слезы и труды скрываются за нарядной обложкой? Как должны были сложиться обстоятельства, а может, и звезды, чтобы на экранах засверкала эта комедия? Для того чтобы чудо произошло, его должен организовать мэтр. Им в том самом 1956 году выступил знаменитый режиссёр и генеральный директор «Мосфильма» Иван Александрович Пырьев. Он обладал уникальным продюсерским чутьём: имел непревзойденный нюх на таланты, решительно выдвигал молодых, умел разглядеть в груде отвергнутых студией сценариев тот, что несёт в себе зерно успешного фильма.

Прочитав сценарий драматургов Бориса Ласкина и Владимира Полякова, Пырьев немедленно принял несколько решений. Запустить сценарий в производство, так как зрителям нужен веселый, заряженный энергией молодости музыкальный новогодний фильм. Поручить постановку недавно пришедшему на «Мосфильм» Эльдару Рязанову.
Молодой режиссёр до этого работал только в соавторстве и в качестве первого самостоятельного фильма видел что-то серьезное, а не попурри из эстрадных номеров. Но директор «Мосфильма» Иван Пырьев настоял на «Карнавальной ночи» и стал лично курировать проект.

«После окончания «Весенних голосов» меня приняли в штат «Мосфильма», и я намеревался ехать в свой первый в жизни отпуск. Как вдруг — срочный вызов к директору студии Ивану Александровичу Пырьеву.
Я вошел в кабинет Пырьева и увидел там двух сосредоточенных людей в серых костюмах. Одного из них я знал, это был обаятельный и веселый Борис Ласкин, написавший сценарий фильма-ревю «Весенние голоса». Вторым оказался известный писатель-юморист Владимир Поляков. Вроде бы ничто не предвещало той драмы, которая разыгралась здесь через несколько минут.
Иван Александрович начал задушевно и ласково:
— Вот, познакомься, это — замечательные, талантливые люди. У них есть замысел музыкальной комедии.
Соавторы согласно кивнули головами.
— Как ты относишься к тому, чтобы поставить музыкальную комедию? — спросил Пырьев невинным голосом и посмотрел на меня.
Я понял, к чему он гнет.
— С большим неодобрением, — бестактно ответил я.
Ласкин и Поляков были шокированы.
— Мне кажется, ты смог бы поставить комедию. И с музыкой ты умеешь работать.
— Не имею никакого желания ставить музыкальную комедию. И вообще, я еду в отпуск, отдыхать. Вот у меня путевка и железнодорожный билет, — я машинально полез в карман.
— Покажи, — вкрадчиво попросил Иван Александрович.
Я еще был очень наивен, плохо разбирался в Пырьеве и неосмотрительно вручил ему путевку и билет. Пырьев нажал на кнопку звонка, в кабинет влетел референт.
— Сдайте в кассу билет, путевку верните обратно, а деньги возвратите ему. — Пырьев показал на меня, референт кивнул головой и удалился.
— А ты поедешь в Болшево, в наш Дом творчества. Будешь там отдыхать и помогать им писать сценарий»(Эльдар Рязанов).