Карт-Бланш для Синей Бороды

35

Проводы до постели запомнились мне сплошной сутолокой. Часть гостей отправилась за Констанцей и Анной, но большинство решили проводить графа и устроили настоящую давку. Подвыпившие мужчины ругались, женщины взвизгивали и ахали, и все толкались, как рыночные торговки на разнос! Если бы не граф, меня бы затоптали и не заметили. Но рядом шел он, обнимая меня за талию, и я чувствовала себя в безопасности, как древний мудрец, который переплывал штормовое море в брюхе огромной рыбы. Хотя… была ли я безопасности, если верить леди Аларии?..

Графская спальня располагалась на втором этаже, и именно туда нас проводили. Мы с графом вошли первыми, в сопровождении Пепе и трех горничных, а когда остальные гости попытались войти следом, слуга графа встал в дверях с очень недвусмысленным выражением лица.

Гости присмирели, и кто-то из толпы попросил графа передать им подвязку невесты.

- Пепе, не позволяй никому зайти, - сказал граф, хотя такой приказ и был излишним – слуга и так не собирался никого впускать.

Граф поставил меня у кровати, чтобы было видно тем, кто толпился за порогом, и посчитал нужным подбодрить:

- Ничего не бойся.

Но я не боялась. Мне было известно об этом старинном обычае, я была готова к нему и не видела ничего страшного в том, чтобы снять подвязку и отдать ее гостям. Я уже взялась за подол, но граф меня остановил.

- Не сама, глупая, - тихо сказал он со  смешком.

Опустившись на колено, и приподнял подол моего платья. Я ощутила, как рука графа  скользнула моей щиколотке, поднялась выше, пытаясь нащупать свадебную подвязку. Как странно, что тело мое оказалось таким чувствительным к чужим  рукам. Все во мне словно запело, когда горячая ладонь прошлась по икре, скользнула по колену и поднялась выше. Наверное, я вздрогнула, когда мужские пальцы коснулись обнаженной кожи повыше чулка. Граф де Конмор это почувствовал, потому что поднял голову и взгляды наши встретились. Серые при дневном свете, при свечах его глаза казались золотистыми, они пленяли, манили, молили о чем-то, но о чем – я не могла понять. Время словно остановилось, а сердце мое принялось колотиться, как безумное.

- Милорд граф совсем забыл про нас, - раздался мужской голос из-за порога.

- С такой женой и я бы про тебя забыл, - с пьяным пылом ответил ему другой голос.

В тот же миг граф рывком стащил подвязку и выпрямился так резко, что я чуть не потеряла равновесие, едва он отпустил меня.

- Подвязка невесты! – загомонили зрители. – Бросайте ее нам, милорд!

Белая кружевная лента полетела в жадно протянутые руки, а потом Пепе заставил гостей потесниться и захлопнул дверь.

В комнате сразу стало тихо, а звуки праздника – музыка, хмельные голоса, превратились в приглушенный рокот, словно где-то далеко ветер гулял в кронах дубов.

Горничные помогли мне раздеться, распустили и причесали волосы, протерли кожу ароматической настойкой и поднесли ночную рубашку. За ширмой Пепе помогал раздеться графу. Я слышала, как они о чем-то переговаривались, но слов не разобрала, и хотя знала, что наш брак – всего лишь игра, представление, волновалась все больше и больше.

В двери постучали условным стуком, и Пепе отворил. Пришла матушка, а горничные, поклонившись, удалились.

- Я уже была у твоих сестер, - зашептала матушка, перебирая мои распущенные волосы, - и хотя понимаю, что в эту ночь твое целомудрие не пострадает, все равно должна была зайти. Ты дрожишь? Тебе холодно?

- Нет, совсем нет, - я взяла ее за руку и прижалась щекой. – Это от волнения – столько всего произошло…

- Тогда тебе надо отдохнуть, - матушка поцеловала меня в макушку. – А свои наставления я приберегу до следующего раза… Когда они, действительно, понадобятся.

Загасив почти все свечи, матушка и Пепе удалились, и мы с мужем остались одни.

Он вышел из-за ширмы в рубашке и подштанниках, оберегая меня от смущения. Штаны были короткими – лишь до колен, а сапоги он снял, и я увидела, какими мощными были у него икры – этому человеку явно приходилось много ходить. Или… сражаться.

- Дело сделано, Бланш, - сказал граф, падая на одну сторону кровати. – Давай спать, завтра надо выехать пораньше, не хочу видеть утром всю эту пьяную толпу, а они будут гулять до утра, можешь мне поверить.

Стараясь держаться невозмутимо, я улеглась на другую сторону, отвернулась к стене и укрылась до самой шеи одеялом, хотя в комнате было жарко натоплено.

Можно было и спать, но сон не шел. Хотя граф не шевелился, я чувствовала, что и он не спит. Напряжение между нами звенело, как натянутая до отказа струна. Сейчас кто-то затронет ее и…

- Хотел спросить, - подал голос граф, и  я вздрогнула, хотя и ожидала, что он заговорит. – Что там сказала тебе леди Алария?

Я затаилась, и граф сразу понял причину:

- Наболтала какую-то чертовщину про меня, верно?

- Не все ли равно, что она сказала? – ответила я, не поворачиваясь к нему.

- Выслушала ее, так дай мне возможность оправдаться.

- Вы уверены, что вам надо оправдываться передо мной?