Картина

Картина

"Если Вы скажете, что Вы боитесь тьмы, я Вам поверю. Если Вы скажите, что Вас пугает водная бездна, я приму Ваш страх. Если Вы скажете, что Вы страшитесь девушки…

Она смотрела на меня неотрывно, не моргая. Я отходил от неё, вставал со стороны, и каждый раз ловил на себе пристальное внимание её черных глаз. Прелестная картина, выполненная рукой неизвестного художника, висела в моей спальне всего третью ночь, но мои сон и покой неожиданным образом покинули меня, когда мне впервые довелось лицезреть сие творение прямо напротив моей кровати. Я, честное слово, не могу понять, что меня тревожит. Картина, как произведение искусства, могла похвастаться невероятным исполнением, от которого я первоначально принял её за фотографию, пока не обнаружил, что в раму обернут самый простой холст.

Изображение, что было возвеличено неизвестным творцом, достойного именоваться художником высшего класса, не представляло собой никакого ужасного события, что могло бы отдаваться во мне инстинктивным страхом. Увы и к счастью, это был портрет юной леди с кудрями цвета ранней осени в белоснежном воздушном платье, вставшей за пустым стулом, обитым алым бархатом. На лице её виднелась грустная улыбка, говорившая об одиночестве сего прелестного создания.

Я бы не решился писать сейчас это, если бы не чувствовал всю сюрреалистичность ситуации. Я не сумасшедший и не собираюсь обращаться по поводу бессонницы и ощущения близящегося кошмара к психологу. Я никогда не был подвержен необоснованным и продолжительным расстройствам и не позволю, чтобы хоть тень пала на стойкость моего рассудка!

Пока сон не пришел ко мне, и я в самом деле не сошел с ума от беспричинного волнения, я собираюсь заняться прочтением записей моего дорогого друга. Он мне и подарил эту картину, однако, сославшись на состояние здоровья, подарок был отправлен по почте вместе с письмом о величайшем сожалении.

А этим утром мне пришли бумаги, написанные от руки почерком, несомненно принадлежащему моему другу! Я бы с превеликим удовольствием хотел узнать, что значат эти записи, но вместо голоса друга на том конце провода меня приветствовал незнакомый человек, представившийся следователем прокуратуры. Меня несколько озадачило и насторожило данное обстоятельство. Разговор продлился недолго, и суть его свелась к одному факту — мой дорогой друг исчез. На протяжении нескольких дней полиция занимается его поиском, опросом местных жителей, коллег по работе и немногочисленных родственников. Пока никаких результатов добиться не удалось.

Свои записи я буду складывать отдельно, однако в один ящик. Надеюсь, дневник моего друга поможет мне узнать, где он находится. Раньше я не замечал за ним рвения конспектировать свою жизнь или мысли. Это на него не похоже, так что зацепка, связанная с произошедшим с ним, однозначно будет. Ну, с Богом!"

"Как я устал от бессонницы! Я чувствую, как силы покидают меня, но организм никак не желает отправляться на покой. И это лишь недоразумение, которое меня беспокоит меньше всего. В последнее время меня одолевает невыносимый страх, и он не безоснователен. Возможно, я слишком поздно взялся вести дневник, поэтому сейчас я отнесусь к событиям, с которых начались кошмары в моей жизни.

Где-то с месяц назад, в самый разгар августа, мне довелось принять участие в выставке картин, что прошла в городе. Узнал я о ней через приглашение моего лучшего друга, молодого преподавателя, некогда бывшего моей, если позволите, второй половиной, однако нас с ним разлучила судьба, когда мне в наследство остался одинокий особняк, близ которого располагалась лишь вымирающая древняя деревенька. Выставка стала предлогом, чтобы на время бросить наши дела и, наконец, вновь воссоединиться.

Я был не против. В конце концов, не так давно меня постигла прискорбная участь. Моя драгоценная жена в совсем юном возрасте оказалась подвержена ужасной несправедливости, результатом которого стала её кончина. Я не хочу описывать это событие более подробно, но, считаю, каждый любящий муж поймёт тот удар, что Рок нанес мне в самое сердце.

Мой друг был извещён о моём горе и сам присутствовал на похоронах, поэтому наше воссоединение имело не только характер радостной встречи, но и дружеского утешения. Я в этом убедился, так как на протяжении всей нашей прогулки по выставочному комплексу, он неустанно пытался поддерживать моё здоровое состояние духа, при этом старательно обходя прямого разговора о моей супруге. Я ему за это безмерно благодарен, хотя он, по моему мнению, считал меня более погруженным в печаль, чем было на самом деле.

Однако произошёл на этой выставке случай, который сумел омрачить наше воссоединение. Всем прекрасно известно, что помимо картин на выставке представляются и сами авторы. Они стоят возле своих произведений с гордой осанкой, наигранным смущением и тщеславным взглядом. Юные дарования ещё не настолько подвержены творческому лицемерию. Они пока что не получили твердого признания и боятся оказаться выброшены из культурного общества, что заставляет их держать собственную гордыню внутри.

Совсем другое дело старые пейзажисты, что получили признание общественности и сейчас надменно смотрят на проходящих мимо зрителей и молодых коллег. Их взгляд выражает полное и непоколебимое превосходство. Многие замечают эту спесь, однако подсознательное одобрение творчества дает поблажку бесстыдному хамству.

А я из тех, кто не прощает надменность. Публика, купленные журналисты, задобренные видные деятели могут твердить о появлении нового Ван Гога, но лишь одного взгляда на человека хватит, чтобы понять, что без холста и кисточек он ничтожество. И я особо обожаю раскрывать эту ничтожность, что и стало моей профессией. Критики нынче не имеют особого положения, однако их статьи и рецензии порой вызывают сильный резонанс, от которого взявшие на себя венок непорочности не могут убежать ещё долгие годы.