Каждый твой шаг

10 "Сестра"

Нужный фильтр никак не находился.

Невозможно сосредоточиться на работе, когда чувствуешь себя, как разбитое корыто: шея ужасно затекла, руки не слушаются, а задница стала похожа на камень. Кирилл встал со стола, отпихивая стульчик на колесиках ногой. Перед глазами стояла красная пелена, а ноги словно не держали.Если хочешь отвлечься от мыслей о голубоглазой девушке, стоит занять свою голову работой, до самой ночи. Чем и занимался Кирилл последние восемь часов.

Но это не помогло.

Посмотрев на стол, заставленный пустыми чашками из—под кофе, он хмыкнул, стягивая через голову свитер. В доме было прохладно: из открытых окон доносилась жизнь города, которая уже не занимала Кирилла, как раньше.

Опираясь одной рукой об оконную раму, он массировал веки, а оголенную кожу будоражил прохладный, по—осеннему влажный ветер. Интересно, а чем сейчас занимается Афродита? Возможно,она сейчас также, как и он встречает рассвет. Сидит на кухне, — пьет кофе или крепкий чай. Смотрит в окно и видит свой двор, который знает вдоль и поперёк. Принимает душ, используя кучу возможных гелей, шампуней, масок… Нет, не особо то она похожа на девушек, которые столь щепетильно относятся к своей внешности. Наверное, она медленно бредет по улицам города, садиться в общественный транспорт и держит путь на работу, а может быть на учёбу, где её будут ждать друзья или молодой человек..

Дьявол! Да какого хрена?

Жаль, что взбитые костяшки пальцев об стену, разумного ответа не дали.

Казалось, что весь мир, в котором когда существовал Кирилл Веленский, вдруг сжался до размера не большого города, а потом до размера комнаты с большими окнами, а потом… До хрупкой светловолосой девушке, в огромной толстовке, растрепанными волосами, и напуганными глазами. Вся та дерзость и агрессия, что была при первой их встрече, почему —то исчезла, вместо этого появился страх. А с ним он знаком довольно давно.

Почему же рождается страх? В чем его смысл? Зачем он появляется и как с ним бороться?

Эти вопросы, Кирилл чуть ли не гуглил когда—то. Ошибочно полагая, что он сможет справиться со всем сам. Что он, уже достаточно взрослый, и, сам сможет принимать важные решения. И он принял. Разрушив при этом не одну жизнь.

Сколько ещё стыд и совесть будут давить на тебя? Сколько он ещё будет закапывать самого себя в могилу? Почему не ищет выход? Почему ему не плевать на всё это? Почему его вообще волнует какая—то девка? Почему решил, что можешь помочь ей?! Ты не Бог мать твою! Ты не можешь спасти всех! Сначала себе помоги!

Мурло.

Кружка с изображением альпийских гор, столкнулась со стеной, вдребезги разбившись. Осколки валялись возле дивана, а на стене остался след от кофе.

Нервы совсем не к чёрту!

От сеанса самоедства его от отвлек телефон— ранее он поставил его на вибрацию, чтобы не разбудить девочек.

— Привет, Дэн.

— Привет чувак! Слушай, тут ко мне одни перцы заходили. У них свадьба вроде как скоро. Они нас как фотографов заказать хотят. Работаем?

— Да, но убедись, пожалуйста, что они изучили наш контракт. Мы работаем только с фотографиями, видеосъемкой и монтажом мы не занимаемся.

— Да они вроде как и не хотят никакой съемки. Странные они конечно! Видел бы ты невесту— полный атас! Повезло тому парню.

— Всё, отбой. Я позвоню чуть позже.

Заблокировав телефон, Кирилл босыми ногами прошлепал на кухню.

Бледно—оранжевые лучи восходящего солнца, украсили кухонный шкаф, сделав его чуть светлее и приветливее. Он стер на висках подступающие капли пота, включил конфорку на плите, достал яйца из холодильника.

— Киля, а что это за бум был? — он едва не порезал палец —нарезая колбасу— когда за спиной раздался заспанный голос Лизы.

Кирилл обернулся, стараясь выдавить из себя непринужденную улыбку.

— Всё хорошо, Лиза. Я просто случайно разбил кружку. —прижав к себе всё ещё сонную девочку, Кирилл понёс её обратно в спальню, бросив растерянный взгляд на осколки.

"Придурок! У тебя дети в доме, а ты посуды хреначишь как ненормальный! Надо срочно убрать осколки, пока девочки не поранилась."

— А когда Настюша к нам плиедет? — потирая сонные глазки спросила девочка.

Кирилл осторожно открыл дверь комнаты. Кристина спала, забросив руки за голову, очки лежали под подбородком, а одеяло собралось у её ног непонятным комком. Положив Лизу рядом, он взбил подушки, распутал ноги Кристины и осторожно укрыл обоих девочек. Очки перекочевали на прикроватную тумбочку рядом со светильником.

— Так как когда, Киля? — зевнув, Лиза подложила под свою, по—детски пухлую щёку, ладонь и закрыл глаза. Кирилл слегка поглаживал её растрепавшиеся косички, которые сам же ей заплетал прошлым вечером.

— Скоро, — он улыбнулся, глядя на двух спящих девочек.

***
 

Квадратный двор. Бледно—зелёные пятиэтажки с детской площадкой посередине, наводили на тоску и желание вздернуться на ближайшем дереве. По крайней мере, ничего кроме мысль о самоубийстве, не возникали у Кирилла, стоило ему только увидеть старый двор ещё прошлого века. Наглухо застегнул кожаную куртку, заглушил двигатель автомобиля: тот чихнув что—то напоследок, заглох. Сигналку в таких местах включать особенно важно.

Засунув руки в карманы куртки, медленно двинулся в сторону знакомого подъезда. Не яркая, далеко не современная детская площадка, не вызывала ничего, кроме, отвращения и мыслях бренности бытия. Скрипящие качели с железными цепями, горка с неровной дырой, похожей на кратер вулкана, турник покрашенный дешевой краской, рядом песочница, в которой дети возились уже очень давно, — слишком рискованно, легко можно напороться на шприцы и битое стекло из—под бутылок пива.

Окурки встречались повсюду. Кирилл ходил словно по минному полю, не забывая уворачиваться от плевков и жеваных жвачек.

Ржавая дверь подъезда противно скрипнула. Сквозняк просочился внутрь дома, а в нос Кириллу ударил запах кошачьей мочи, прокисшего пива и всеми возможными кулинарными приправами, которые хозяйки добавляли в свои блюда на данный момент.