Казино для святых

Пролог. Апельсин в небе.

Из человечьих чувств ему знакомы три:
Страх, жадность, ненависть.
Он воплощался на бегу…
Максимилиан Волошин

  В оранжевом небе, апельсиновом сне приятно летать.
  Плывут облака. Тянутся вдаль длинными бело-серебристыми полосами, с краями, отороченными красновато-жёлтой рассветной каймой.
  Где-то внизу, далеко-далеко, туманная дымка, будто речная вода, течёт по верхушкам деревьев, спокойным теченьем своим мерно покачивая ветки.
  И туманная река мелеет, тает и исчезает под лучами солнца.
  Воздух лёгок и крылья не нужны, чтобы держаться в небе.
  Тёплый свет…
  Краешек сна согрет был утренним солнцем.
  Солнце было во сне, в уходящем сне, жёлтый луч, растворённый в воздухе.
  Вдох и выдох, пробуждение, ранний рассвет в середине лета, июльский рассвет.
  «Так рано…»
  Владимир открыл глаза.
  Сон ушёл, но солнце осталось.
  «Кажется, никогда ещё я не забирался так высоко… в небо…».
  Чайные шторы качались от лёгкого ветра.
  Из открытой форточки тянуло рассветной прохладой.
  Софья не любила оставлять на ночь включённым кондиционер, и Владимир, подчиняясь супруге, оставлял на ночь окно приоткрытым, или форточку, как сейчас.
  «Как же рано я проснулся! С чего бы это вдруг? Такой хороший сон был… Такой лёгкий, спокойный…»
  Он аккуратно отодвинул краешек одеяла, повернулся, чтобы посмотреть на жену.
  И увидел, что она не спит, а, положив голову на локоть, смотрит на него.
  - Доброе утро…
  И улыбается.
  - Доброе…
  Голос его со сна звучал неразборчиво и глухо. Ему показалось, что он и не произнёс эти слова, а проворчал.
  Звук его голоса напоминал ему ворчание потревоженного и недовольного нелёгкой своей жизнью старого пса.
  «Вот ещё!» подумал Владимир. «Вот так и жену напугаю. Что у меня со связками? Каждое утро садятся… Или это от сквозняка? Хотя от кондиционера, говорят, вообще можно ангину подхватить, особенно ночью».
  Он откашлялся и повторил, стараясь произносить слова как можно чётче. И самым жизнерадостным тоном… Хотя спросонья… Какой уж там!
  - Доброе утро!
  - Я давно не сплю, - сказала Софья. – Доброе, милый, доброе…
  Тёплыми губами она прикоснулась к его щеке. Поцелуй был каким-то удивительно нежным. Почти…
  «Материнским?»
  - А почему? – удивлённо произнёс Владимир. – Вот и мне что-то не спится. Странно… вчера вернулись поздно. Легли за полночь… Сколько же мы проспали?
  - А, может, это уже утро следующего дня? – предположила Софья. – Я себя чувствую такой, такой… Даже не знаю, как сказать. Не просто отдохнувшей, нет. Нет… Счастливой, радостной. Будто тяжесть какая-то упала с души. Знаешь, душа тоже отдыхает!
  - Правда? – переспросил Владимир и, потянувшись, посмотрел на часы.
  - Половина шестого… Как же быстро душа отдохнула!
  Софья засмеялась и погладила его по щеке.
  - Глупый ты. Ты спал, а я на тебя смотрела. Лицо у тебя было такое светлое, радостное. Ты улыбался во сне. Похож был на мальчишку. Глупого, счастливого мальчишку.
  «Небо… Лет тридцать не летал во сне. Что со мной?»
  - А ты? – спросил Владимир. – Что снилось тебе?
  Софья привстала. И прижалась к нему. Так, чтобы груди её коснулись его груди.
  - Мне снилось…
  Владимир обнял её. Сейчас она была для него особенно желанной.
  - …Мне снилось, что мы с тобой…
  Его возбуждало тепло её тела.
  - И что? – спросил он, искусно играя роль непонятливого мужа.
  Хотя, конечно, всё уже понял. И был готов…
  - …Мы вместе…
  Самый сладкий – утренний поцелуй.
  - Мы сейчас вместе, - прошептал Владимир.
  - Сегодня мы пойдём играть, - прошептала Софья. – Сегодня счастливый день… Я чувствую это! Вова, Володенька, я чувствую! Мы обязательно… А сейчас…
  Она целовала его грудь.
  И кожа под её поцелуями становилась горячей.

  Кофе-машина, с пронзительным свистом перемолов зёрна, зашипела и налила в синюю чашку с витой ручкой щедрую порцию кофе.
  Иван зажмурился, втягивая ноздрями тонкий, терпкий кофейный запах с лёгкой винной кислинкой, и довольно заулыбался.
  - Ты сейчас на кота похож, - сказала жена, протягивая ему тарелку с бутербродами.
  - Я это… смакую, - пояснил Иван. – Запах кофе с утра, особенно если он хорошенько перемолот, а потом вот так, с кипятком… И чтобы обязательно через фильтр. И чтобы не спеша! Это самое главное! Между прочим, эту чудесную машину я сам настраивал.
  - Я помню, - сказала Ирина. – Ты уже раза три говорил мне о том, что не доверяешь мастерам из сервиса… Да ешь, наконец! Вань, у тебя времени немного!
  Иван посмотрел на часы.
  - Да, Ириша, ты права. Как всегда. Эх, нет времени погурманствовать. Всё на бегу, в спешке.
  - Так не куда-нибудь летишь, а к итальянцам, - напомнила супруга. – А они по кофейной части мастера…
  - Мастера, - согласился Иван.
 Для экономии времени он сложил два бутерброда в один и получившийся сэндвич, порадовавший размерами и богатством начинки, должно быть, и самого Джона Монтэгю, четвёртого графа Сэндвича, коли довелось бы его британскому сиятельству увидеть этот удачный кулинарный экспромт, съел в три минуты, непрестанно при том поглядывая на часы.
  - Подавишься, - обеспокоенно заметила Ирина, подвигая мужу чашку с кофе. – Запивай же, ради бога…  И не буду тебя больше торопить, одно расстройство с тобой!
  Иван покачал головой.
  - Никогда! – решительно заявил он, прожевав остатки сэндвича. – Я обжора со стажем. Потому и в спортзал бегаю, что потолстеть боюсь. Всё-таки форму надо держать. Представляешь, Николай…
  - Это какой Николай? – переспросила Ирина. – Генеральный ваш?
  - Наш, - подтвердил Иван. – Он самый… Надумал было премии выплачивать сотрудникам, которые будут регулярно ходить в тренажёрный зал. Уж не знаю, как он там собирался посещаемость контролировать, сам-то к тренажёрам лет сто не подходил. Но меня вот сразу из списка потенциальных получателей премии вычеркнул.
   - Почему? – удивилась Ирина. – Вот ты бы и мог присмотреть…
  Иван досадливо махнул рукой.
  - Не буду я ни за кем присматривать… И в офисе не присматриваю. Мне результат работы важен, а не посещаемость. А вычеркнул… Полагаю, решил эти самые премиальные сэкономить. Он-то знает, что у меня абонемент в «Джим Пэлэс». Так что дорого я ему обойдусь…
  - Да он и так тебя бонусами не обделяет,.. – начала было Ирина.
  Потом вздохнула и, присев к столу, взяла Ивана за руку.
  - Вань, - каким-то робким и просящим голосом произнесла она, - не помешайтесь ненароком на деньгах-то на этих. Вот на прошлом корпоративе, весной… Помнишь? Ты сам рассказывал. Только об одном и говорили: как зарабатывать, какие новые проекты начинать, как деньги вытягивать… Зациклились вы, что ли?
  - Ты чего это?
  Иван повернулся к ней и пристально посмотрел жене в глаза.
  - Ириша, чего ты переживаешь? Зарабатываю, слава богу, нормально. Семья обеспечена…
  - Вот-вот, - ответила Ирина. – И опять ты о деньгах… Мы ведь тебя не видим, Вань. Совсем не видим. То работа у тебя до полуночи, то совещания, то встречи и переговоры по выходным. И спортзал этот… О семье не забыл ещё?
  - Нет, - уверенно ответил Иван. – Ириша, ты чего? Как же это – забыл? Помню! То есть, вспоминаю всё время…
  «Глупость какую-то сказал» подумал Иван.
  - Вспоминаешь…
  Ирина грустно усмехнулась.
  - Хорошо, что вспоминаешь. А то ведь дети скоро забывать начнут. Ладно вот, фотографии регулярно в ноутбук загружаешь. Будет что детям показать…
  - Ну, хватит! – решительно заявил Иван.
  И снова посмотрел на часы.
  - Всё ты преувеличиваешь. Обычные женские всхлипы… А вот, кстати, и дитё моё любимое!
  У входа в кухню стоял Мишка. Только что проснувшийся от громкого папкиного голоса, стоял он в ночной пижаме, жмурился от яркого утреннего света, и старательно тёр пальцами сонные глазёнки.
  Иван встал. подошёл к сыну, наклонился и прижался лбом к его тёплому детскому лбу.
  - Хорошо спал? – шёпотом спросил Иван. – Сегодня мама у тебя экзамен принимать будет. Пропись и чистописание!
  Миша чихнул и деловито осведомился:
  - На компьютере писать?
  - На бумаге, - ответил Иван. – Сначала на бумаге. А на компьютере тексты набирать я тебя потом научу. Когда грамматику освоишь. А то привыкнешь, что текстовой редактор всё время поправляет, и расслабишься. Так что с бумаги начнём…
  - А когда научишь? – спросил Миша.
  - А вот как…
  Сквозь приоткрытое окно с улицы донёсся длинный, протяжный, требовательный автомобильный гудок.
  Иван быстрым шагом подошёл к окну и, выглянув во двор, погрозил кому-то пальцем.
  - Что там? – спросила у него Ирина.
  - Да сосед, - повернувшись к ней, пояснил Иван. – Сам свою машину поставит посреди двора, на газоне, а потом ему, видите ли, выезд загораживают!
  - Ну его, не связывайся, - попросила Ирина.
  - Да нет уж, свяжусь! Объясню ему популярно и доходчиво…
  Иван, быстрым и решительным движением надев снятый со спинки стула пиджак, пошёл к выходу, на ходу потрепав Мишку по и без того взъерошенным волосам.
  - А ещё пожарную машинку обещал, - напомнил сын. – А вот Танька говорила…
  - Куплю, - коротко бросил Иван. – Сразу, как вернусь. А сестру надо Таня называть… Ириша, иди сюда! Платком мне на прощание помашешь!
  Ирина вышла в коридор и встала, молча, опустив голову, у двери.
  - Не грусти, - сказал ей Иван, погладив по плечу. – Ничего особенного, обычная деловая поездка. Мало ли их было? Что ты, в самом деле…
  - Знаешь, - тихо ответили Ирина, - нехорошо на душе… И сон ещё приснился…
  - Так, - прервал её Иван, - со снами и приметами мы потом разберёмся. Всё, радость моя, не печалься!
  Он поцеловал жену и наклонился к сыну.
  - Без фокусов! – строго сказал он Мише. – Если ещё раз баба Маша пожалуется, что ты ей бумажки на балкон бросаешь…
  - Это парашютисты были! – решительно возразил Мишка. – Я их даже не поджигал!
  - Всё! – строгим голосом сказал Иван. – Ещё один десант – и останешься без пожарной машины. Дай пять!
  Он хлопнул сына по подставленной ладони.
  - Сестра проснётся – передай, что…
  - Не-а! – перебил папу Мишка. – Ничего не передам. Она дразнится…
  Иван подхватил загодя оставленный в прихожей портфель, открыл дверь и вышел на лестничную клетку.
 
  «Передай привет генералу! Что там нового? Как Павел Владимирович поживает? Что-то давно он нам не звонит».
  «Сам понимаешь, занят. Такие события грядут!»
  «Да ладно, события… Обычная проверка. Прощупываем потихоньку. В одном месте надавим, в другом. Где помягче, где пожёстче. Ничего особенного. Пока команды не было, ведём себя тихо. Твои ребята, вроде, на прошлой неделе три зала прошерстили?»
  «Это другая контора была, не наши с тобой подопечные. Наши-то законники, правильно жить хотят, заразы! А те, с которыми мои ребята поработали, люди попроще, вообще без вывесок сидят, «левачат» потихоньку прямо у нас под носом».
  «И чего?»
  «Да, срубили с них помаленьку. Закроем их на неделю, а потом подышать дадим. Наш паренёк порулит там немного, дальше подумаем… Может, что серьёзное по деньгам получится. Серьёзное, конечно, по нашим меркам…»
  «Понятно, что не по генеральским. А с этими, «правильными», как решим? Указания были?»
  «Были, потому и звоню. В их главный офис на этой неделе наведаться бы…»
 
  «Вот что они получат, а не миллиардные инвестиции…»