Киевская сказка

Девятая глава

«Передо мной на столе лежит VHS-кассета, на которой записан документальный фильм, озаглавленный «По следам «Улисса», – продолжала читать Иванна рукопись очкарика с куриной косточкой, неловко отстуканную одним пальцем на печатной машинке. – К счастью, дублированный на английский язык – поэтому, собственно, мы о нем сегодня и говорим. «По следам «Улисса» рассказывает о вполне героической попытке поставить в Аргентине девяностых годов экспериментальную экранизацию джойсовского романа, в которой все формальные изыски «Улисса» нашли бы адекватное визуальное воплощение.

История началась в 1992 году, когда работающий на телевидении режиссёр Карлос Альберто Сервиан подписал контракт с общественным ТВ Буэнос-Айреса о съёмках цикла телепередач, посвященных постановкам экспериментальных театров страны.

Одним из первых сюжетов стал рассказ об инсценировке фрагментов «Улисса» Иренео Моррисом – молодым театральным режиссёром, склонным ко всякого рода радикальным экспериментам. В фильме есть несколько кадров из этой передачи и фотографии, сделанные во время репетиций, благодаря которым можно получить некоторое представление о постановке.  Например, в спектакле активно использовался видео-арт: изображения дублинских улиц и фрагменты документальных съёмок транслировались на несколько экранов, установленных на сцене.

В этом же телевизионном сюжете показали небольшое интервью с Моррисом. Лысеющий полный мужчина экспрессивно говорит по-испански, единственное понятное слово – «Джойс». (Увы, переводчики так и не додумались пояснить, о чем он, собственно, говорит.) Забегая вперед, отметим, что за долгие годы борьбы за экранизацию «Улисса» Иренео Моррис растеряет остатки волос.

Далее Моррис и Сервиан, уступая друг другу кресло ведущего (но вместе, как я заметил ещё во время первого просмотра, они не появляются в кадре ни разу), рассказывают, что замысел экспериментальной экранизации «Улисса» возник мгновенно, буквально за вечер. Большие поклонники Джойса, они легко нашли общий язык. Например, Сервиан уверяет, что перечитывал «Улисс» не менее дюжины раз, причем и по-испански, и в оригинале. (Во время обучения в Англии он даже предпринял несколько поездок в Дублин – пройтись по блумовым местам.) А Моррис, готовясь к спектаклю, запоминал огромные фрагменты романа наизусть. Все, кто читал книгу, могут оценить его подвиг.

В тот вечер они беседовали до поздней ночи и набросали примерный план дальнейших действий. По словам Иренео Морриса, оба хорошо знали фильм Джозефа Стрика, и обоих неприятно поразил буквалистский подход режиссёра к экранизации текста – притом, что все эксперименты Джойса со стилистикой и формой остались за кадром. («Ни одного слова…».) 

«А именно эти эксперименты делают «Улисс» великой книгой», – подчеркивает Моррис.

«Главной задачей было найти такие визуальные решения, которые являлись бы адекватным переложением на язык кино литературных экспериментов Джойса», – в кадре Сервиан нервно приглаживает длинные, зачесанные назад волосы: вальяжный, в прекрасно сшитом белом костюме он напоминает упрямо не желающего стареть пожилого поп-певца.

Так как финансирования не предвиделось, и режиссёры вполне логично подозревали, что в будущем им регулярно придется сталкиваться с проблемой поиска денег для своего заведомо некоммерческого фильма, решено было снимать эпизоды в произвольном порядке, а начать с наименее затратных.

Идеи для реализации первых двух эпизодов «Улисса», с которых режиссёры начали работу над экранизацией, подсказал Сервиан, имевший опыт работы на ТВ.  Речь идет об эпизоде 15, построенном в форме пьесы, с диалогами и ремарками, и об эпизоде 7, который организован как серия коротких газетных репортажей с броскими заголовками. (В этой главе романа Джойс пародирует репортёрский стиль письма.)

Вполне естественно, предложил Сервиан, чтобы визуальные решения этих эпизодов отталкивались от телевизионной эстетики. Таким образом, эпизод 15 задумывался театральной постановкой, запечатлённой на телевизионную камеру. (Сервиан на таких телефильмах собаку съел.)  А эпизод 7 – как подборка новостийных сюжетов условного ТВ-канала, «Bloom TV Channel», почему бы нет.

Сценарий эпизода 7 был написан за один уик-энд, на невероятном подъеме энтузиазма (подогретом, как вспоминал со смешком Сервиван, океаном крепчайшего кофе с коньяком), решено было снимать его в первую очередь, как только найдутся средства для постановки.

Наполовину съёмки были профинансированы из личных средств Сервиана и Морриса, остальную половину внесло общественное ТВ Буэнос-Айреса. 23-минутный эпизод целиком вошел в документальный фильм, главные роли исполнили актеры, задействованные в театральной постановке «Улисса». Красавец-актер Херман Валентин, похожий на Жана Дюжардена, только с безвольным лицом (Валентин изображал Блума в пьесе и эпизоде 7), через несколько месяцев после окончания съёмок умрёт от сердечной недостаточности, и в дальнейшем облик Леопольда Блума будет меняться еще дважды».