Клад

Клад

День начался как обычно: мать мимоходом между утренними делами разбудила его и отправила кормить кур. Солнце только что показалось из-за горизонта и еще не успело накалить воздух. Серёнька небрежно всыпал курам зерна и теперь, отчаянно зевая, наблюдал как они с кудахтаньем суетливо топтались возле кормушки.

- Серёнька, заснул ты там что ли? Завтракать иди,- мать вышла на порог, вытирая руки передником. – Умыться не забудь.

Мальчик нехотя плеснул на лицо холодной водой из бочки и побежал в дом, на ходу вытираясь подолом рубахи. Каша уже стояла на столе и он торопливо стал есть, обжигаясь и хватая ртом воздух.

- Ешь нормально. Успеешь еще наиграться,- проворчала мать. Серёнька согласно кивнул, но как только она отвернулась к печке, запихнул в рот полную ложку горячей каши. Егорка уже ждал возле калитки, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Бросив на друга недовольный взгляд из-под черной растрепанной челки, возмутился:

- Ну что ты так долго? Пошли скорее, пока наше место не заняли!

В чахлом, измученном летней жарой лесочке за деревней было душно. Разложив камни на земле в специально утоптанном для этого круге, мальчишки стали играть в выбивалы.

- Один, два, три... – считал Егорка выбитые из круга камни,- Ничего себе, десять выбил! Ну ты даешь!

- А ты как думаешь. Скорее бы ярмарка. Вот Макс удивится, когда я у него выиграю!

Серенька, живо представил себе удивление Макса, который не раз выигрывал у них карманные деньги, выданные по случаю ярмарки родителями, и довольно улыбнулся.

- Да, скорее бы. Зря что ли столько тренировались.

Серёнька лег на живот, и примерился к следующему броску. Гладкий камень с выемкой под пальцы удобно лежал в руке.

- А что вы здесь делаете? Играете? А можно я посмотрю?

Манюня, младшая сестренка Егорки, стояла чуть в стороне, не решаясь подойти ближе. Из-за низкой поросли кустарника была видна только ее голова с двумя коротенькими косичками, которые смешно топорщились по сторонам над воротом серого платья.

Егорка сердито нахмурился:

- Опять увязалась за мной.

- Да ладно, пусть остается, - великодушно разрешил Серёнька. – Только, чур не мешать.

Манюня тихонько подошла поближе, и аккуратно расправив подол платья села на траву.

Мальчишки вернулись к игре и больше не обращали на нее внимания. Наконец Манюня не выдержала и таинственным полушепотом спросила:

- А вы знаете, что вчера староста видел на дороге, что ведет к мертвому городу кузнеца?

Серёнька недовольно поморщился:

- Вот болтушка! – и опустил руку с занесенным для броска камнем.

- Того, что пропал в мертвом городе?- тоже полушепотом спросил, попавшийся на уловку, Егорка. Манюня важно кивнула в ответ, довольная что внимание мальчишек переключилось на нее.

- Враки это все,- категорично заявил Серёнька. Он поднялся с земли и, отряхнув штаны, стал собирать в круг выбитые камни.

- А вот и нет,- Егорка сердито насупился,- мне батя рассказывал, что тот кузнец отправился в мертвый город за кладом, и так его с тех пор никто и не видел.

- Правда, правда. Все знают, что там призраки тех других водятся, клад охраняют. Вот они то кузнеца и погубили. Не зря из наших туда никто не ходит, - Манюня многозначительно понизила голос. – Баба Нюра говорит проклятое место этот город.

Серёнька насмешливо фыркнул:

- А может, он нашел клад и давно уже в столицу подался? Только я думаю, нет там никакого клада, давно бы нашли, кабы был. Мамка говорила, что кузнец от жены сбежал, а та и придумала про клад и мертвый город, чтобы не позориться.

- Что же ты тогда туда не ходишь? Да ты даже и до первых развалин не дойдешь, сбежишь от страха! – Егорка с вызовом посмотрел на друга.

- А вот и дойду, до самого большого дома на вершине холма дойду!- мальчишка с раздражением взъерошил рукой выбеленные солнцем жесткие волосы. - Что бы я испугался каких-то камней? Вот еще!

- Спорим, не дойдешь!

- Дойду!

***

Серёнька пробирался между развалин мертвого городка. Он шел, ссутулив узенькие плечи и не отрывая взгляда от земли, осторожно выбирал место куда поставить босую ногу при следующем шаге. Воздух дрожал от полуденного зноя и солнце, многократно отраженное осколками битого стекла, слепило глаза.

Мальчик остановился, облизнул пересохшие потрескавшиеся губы и, приложив к глазам ладонь козырьком, посмотрел вперед, оценивая расстояние до большого дома в конце улицы.

Далеко. Нужно успеть вернуться до темноты, иначе мамка опять будет волноваться. Он вздохнул, вытер потную шею ладонью и продолжил подниматься вверх по улице.

Дом когда-то большой и добротный, теперь был покрыт паутиной трещин. В голубых выцветших стенах чернели оконные проемы. Серёнька, пройдя по полусгнившей входной двери, лежащей тут же около порога, вошел. Тишина внутри была наполнена шорохами осыпающейся штукатурки и, мальчику показалось, что кто-то невидимый шепчет стоя за его спиной. Он быстро обернулся. Никого. Пол был покрыт обломками деревянных рам, битыми стеклами и ржавым железом, ничего, что можно было бы прихватить с собой и показать Егорке как доказательство. На ослабевших ногах Серенька побрел дальше вглубь дома, настороженно прислушиваясь и поминутно оглядываясь через плечо.

В одной из комнат, сохранившейся лучше других он остановился привлеченный кусочком цвета, мелькнувшим в обломках, и стал осторожно разгребать руками мелкие камни и песок.

Сначала он нашел покореженную железную ложку и отложил ее в сторону. Потом вытащил кусок выцветшего полуистлевшего материала, под которым оказалась ржавая жестяная коробка.

Неужели клад! Серёнька испуганно замер, ожидая появления призраков. Откуда-то потянуло сквозняком, холодок побежал по вспотевшей спине. Тихо. Пусто. Может лучше не трогать? Он попытался открыть коробку, но крышка заржавела и пришлось сбивать ее камнем. После каждого удара Серёнька зажмуривался и втягивал голову в плечи. Наконец, когда он ободрал себе все пальцы, коробка открылась.