Кладбище несбывшихся надежд

Глава 1

Мозг полностью состоит из нейронных коррелятов – небольших групп нейронов, объединенных по схожести молекулярных и нейроанатомических признаков. Основная и главная задача нейронных коррелятов – обеспечение направленности внимания. И именно внимание является высшей психической функцией, которая обеспечивает существование, единство и целостность сознания.

В качестве главного центра внимания в мозге выделяют следующую подкорковую структуру: ограду. Функции, которые выполняет ограда, не до конца изучены, но обнаружено, что она связана и обменивается информацией почти со всеми моторными и сенсорными участками коры головного мозга, а также с миндалевидным телом, которое играет ключевую роль в формировании эмоций. Таким образом, ограда может с помощью своих нейроанатомических связей координировать работу различных участков мозга и формировать единое и целостное сознание.

Марк гундел какую-то научную статью, пока Дана жевала кашу. Иннокентий Петрович сидел в кресле и листал новости искусства. Ему было уже за 60, он был скептично настроен почти ко всем новейшим технологиям. Особенно к Марку. Мешок запчастей, исполняющий любой твой приказ – это, конечно, хорошо, но Иннокентий Петрович считал это перебором.

— Может, выключишь? — Иннокентий поднял взгляд на дочь. Дана дожевывала кашу. Ей был 21 год.

— Можешь, ты не будешь мне указывать?

И она была очень упрямая. О да, очень упрямая. Иннокентий вздохнул. Он сам ее такой воспитал. Воспитал, и теперь пожинал плоды. Жена сбежала с каким-то не то адвокатом, не то судьей, когда Дана была еще совсем крохой. Марк стал рассказывать о предстоящих опытах на крысах. Марк. Его он купил сразу после того, как предыдущую модель забраковали. Это было три года назад, так что вскоре стоило ожидать пополнения на рынке андроидов-домохозяек.

— Какие еще опыты на крысах? — Иннокентий вцепился длинными бледными пальцами в подлокотники кресла и уставился на Марка.

— Молодой ученый Руслан Голденблюм не так давно доказал теорию Крика и Коха о строении мозга. Подтверждение этой теории позволяет копировать сознание и переносить его на другой носитель.

— И к чему это все приведет?

— К бессмертию, пап, — Дана скривила губы и попросила Марка продолжать.

— Бессмертию? — мужчина еще сильнее впился пальцами в мебель. — Ты не понимаешь. Это может привести к геноциду.

— Не приведет, это еще ничего не было.

— Ничего не было?! Да одной только мысли об этом богохульстве достаточно, чтобы разрушить привычную жизнь!

— Ты можешь замолчать и дать мне дослушать?! — выкрикнула Дана, стараясь перекричать и отца и Марка, который все еще читал статью.

— Нет! — Иннокентий поднялся с кресла, уронив на пол планшет. — Позволяя тебе поступить в институт мозга, не думал я, что тебе взбредет в голову заниматься таким бредом!

— Это не бред! Это наше будущее! — Дана тоже встала и оперлась руками о столешницу.

— Такое будущее не сулит ничего хорошего! Ты сегодня же заберешь документы из этого проклятого места, и чтобы я больше не слышал этот бред в своем доме!

— Ты не имеешь права!

— Имею! Ты моя дочь. И ты сегодня же заберешь документы, а с завтрашнего дня подыщем тебе другое занятие. У тебя два дня, чтобы решить, чем ты будешь заниматься. Рисование, пение, вышивание, на твой выбор. Но чтобы никакой нейробиологии больше в моем доме! Поняла?

Дана схватила миску, в которой были остатки каши, и швырнула в отца. Миска пролетела над его головой и разбилась о стену, оставив на ней серые брызги густой овсянки. Марк замолчал и опустил голову. Девушка пролетела мимо отца, схватила сумку и выбежала из квартиры, напоследок крикнув, что она ничего не поняла. Дверь хлопнула, заставив Иннокентия вздрогнуть. Петли противно заскрипели. Иннокентий вышел из кухни, дверь еще раз хлопнула, щелкнул замок, и мужчина вернулся. Он посмотрел на андроида и приказал ему прибраться.

***

— Если наши исследования верны, то всю информацию из мозга можно скопировать и перенести на другой мозг. У нас нет технологий для хранения такого огромного количества данных, но это можно сделать минуя хранение: этакая операция по пересадке сознания. Если все участки пересадить правильно, то сознание одного человека будет успешно существовать в теле другого.

— И что ты хочешь этим сказать? — женщина закашлялась, сжимая слабые опухшие пальцы на ладонях молодого ученого.

На Алевтине Георгиевне не было живого места: ее пальцы съедал артрит, легкие заходились от бронхита, позвоночник страдал от грыж и остеохондроза, а колени подкашивались из-за ее огромной массы. Она уже давно не ходила, и в животе ее раздуло, а ноги так и оставались палочками. Ей было 93, и она отчаянно не хотела умирать, как не хочет умирать подросток, которому только что сказали, что у него рак. Жаль, не все подростки знают, что рак лечится. Но старость неизлечима.

— Я хочу сказать, Алевтина Георгиевна, что могу подарить вам вторую жизнь. Опыты на крысах прошли более чем успешно. Мы абсолютно уверены, что эти крысы обменялись сознаниями, так как ведут себя так, как вела себя ранее другая подопытная.

— Я готова испробовать это на себе.

— Это пока опасно. Мы пока не проводили опыты на людях, и я не уверен, что все пройдет гладко. Дело в том, что сознание крысы очень ничтожно – его можно хранить даже на флешке. Но человеческое сознание – это вещь настолько необъятная, насколько вы только можете себе представить. Человеческое сознание весит около одного петабайта, что равняется объему всего интернета. Мы не в силах хранить такие данные.

— Ну, так попробуйте сделать прямой пересадкой.

— Алевтина Георгиевна, это опасно, — мужчина продолжал стоять на своем. Старуха схватила его за запястье и сжала, что было сил. Костлявые пальцы сомкнулись на руке ученого мертвой хваткой.

— Руслан, ты видишь в каком я состоянии? Моей смерти стоит ожидать со дня на день, и мне уже все равно.

— К тому же, у меня нет подходящего донора для вас. Мы не можем использовать для этой цели искуственновыращенное тело, потому что сейчас поздно начинать его выращивать. А хранить это в механизированном теле мы не сможем, так как нужна физическая структура – мозг.