Клиника

Пролог

Ф уже не помнил, сколько лет их семье принадлежал этот дом. Старый, обветшалый, облупившейся штукатуркой, он упорно не желал обвалиться совсем. Балки, стены и крыша цеплялись за жизнь, словно высасывая ее из окружающего квартала, где никто не хотел селиться. Дом пользовался дурной репутацией. Одни говорили, что он используется мелкими уголовниками для проворачивания своих грязных делишек, другие — что здесь крупный бизнес избавляется от своих конкурентов, третьи склонялись к версии, что дом проклят, здесь водятся привидения и творится непонятное. Как бы то ни было, в дом уже много лет не ступала нога живого существа.

Во многих местах штукатурка облупилась, обнажив грубо отесанные камни. Разбитые окна никто даже не потрудился заколотить — зачем? Часть стены заросла вездесущим плющом, намертво вцепившимся в штукатурку. Кое-где она так и обвалилась — вместе с зеленой опушкой.

Злосчастный дом болтался обременительной гирей в списке имущества семьи. Мало того, что пользы от него не было, так еще приходилось платить налог на недвижимость в не самой плохой части города. К сожалению, плохая репутация района законом не учитывалась. Ф вздохнул, вспоминая счет, пришедший этой весной. Он как сейчас помнил. Запах первых цветов, пробившихся через снежный плен, талая вода и грязь, которой случайно запачкался уголок конверта из администрации Б. Открыв его, Ф испытал мучительное желание закопать его в весеннюю развезиху полностью и бесповоротно: в этом году налог на неиспользуемую недвижимость повысился и теперь составлял ощутимую сумму.

Ф не знал, как среди их имущества оказался этот дом. Сейчас казалось, что так было всегда. И дед, и прадед его пытались избавиться от развалюхи, которая была таковой уже сто лет тому назад. Но безуспешно. Пользующееся дурной репутацией здание никто не хотел покупать. Даже больше, дом неоднократно пытались подарить администрации, но каждый раз сделка срывалась. То где-то терялись документы, то увольнялся сотрудник, который должен был подтвердить принятие дома, а новому он неожиданно забывал передать это дело. Проклятый дом словно прикипел к семье и не желал исчезать. Наше проклятие — так его называли.

Сейчас у Ф забрезжила слабая надежда. Совершенно неожиданно нашлись люди, которые захотели купить дом.

***

Когда Ф подошел к дому, потенциальные покупатели уже ждали. Вестницы нежданной надежды выглядели невзрачно. Первая — темноволосая женщина неопределенного возраста — она казалось то очень молодой, но усталой, то среднего возраста — но молодящейся. Из под слишком большого пальто выглядывал краешек белого халата. Вторая была блондинкой с шапкой из мелких кудряшек. За ее спиной тускло мерцали крылья. Фея.

Ф, как и большинство жителей города, фей не любил. Тяжело и неуютно общаться с тем, чья психологическая норма отличается от твоей. Именно так и было у фей. То, что у обычных обитателей мира называлось «диссоциативным расстройством личности» у фей было нормой и наиболее удобным стилем жизни. Говорили, что чем больше у феи было субличностей, тем более высокое общественное положение она занимала, но как обстоят дела на самом деле — было неизвестно, да и, по большему счету, никого не волновало. Связи с королевском фей — Маргатом — поддерживались чисто деловыми. Феи мало кого допускали в свое общество, хотя сами нередко путешествовали по другим странам. Вот как эта.

«А, из этих, диссоциативных» - неприязненно подумал Ф, но вида не подал. Хоть умалишенная, хоть преступница, лишь бы купила.

Ф лучезарно улыбнулся, демонстрируя безбрежную любовь к собеседнику, уверенность в качестве товара (тут ему пришлось подавить желание как-нибудь загородить собой дом, чтобы покупатели не убежали раньше времени), расслабленность и непринужденность, призванные не допустить у клиентов впечатления, что он готов пасть в пыль у их ног с воплем «ну купите, ну купите, умоляю!».

-Добрый день, вы... - начал было Ф, но его тут же перебили.

- Мы хотим этот дом, - отрезала фея, не дав ему договорить.

Феи — удивительные существа, прекрасные и невероятные. И несколько личностей, мирно уживающихся в этой прекрасной головке делают эту конкретную фею невероятно прекрасной, загадочной и манящей. А этот деловой тон...

- Десять тысяч, - Ф быстро перенял предложенный стиль, не подразумевающий излишнего обилия слов.

Ответ был неожиданным.

- Это же практически даром, - блондинка тряхнула кудряшками и прищурила глаза, - даже с учетом состояния — даром. Нам однозначно пытаются впихнуть что-то подозрительное. Пойдемте отсюда, ваше сумасшествие, - обратилась фея к спутнице, - тут что-то не то.

И практически без перехода обратилась к Ф:

- Что же не так с этим домом? Вы что, храните там трупы конкурентов?

Ф похолодел. Долбаные феи!

- О чем вы говорите? Особняк нежилой и в плохом состоянии, о какой высокой цене можно говорить? Посмотрите сами, штукатурка обвалилась, внутри все разгромлено.

Девушку аргументы не впечатлили.

- Дом почти в центре города, будь с ним все в порядке, его бы уже давно купили и использовали. Если это не так, то с ним что-то не так. Или уголовная репутация, или вы невинно забыли упомянуть о каких-то неприятных обременениях. К примеру. Проклятиями, призраками, правом пользования... Или...

- Ни о каких обременениях мне неизвестно! - воскликнул Ф. Он сказал чистую правду — слухи о проклятии не были ничем документально подтверждены, а следовательно с юридической точки зрения здание было чистым.

Фея понимающе кивнула:

-Значит, все-таки трупы в подвалах.

- Я повышу цену! Воскликнул несчастный владелец дома. Предложение звучало отчаянно абсурдно, но в действие разумных доводов Ф уже не верил. Просто потому, что их было исчезающе мало.