Клуб любителей книги

Окончание

КАРСАИ.

Внезапно, без предупреждения, вечером того же дня примчалась из губернии Алка и жизнерадостно заявила, что выходит замуж.

— Мама, мы с Витом решили пожениться!

Мне стало настолько дурно, что я дрожащими руками расстегнула пуговицы на рубашке, пытаясь поглубже затянуться воздухом.

— Девочка моя,— хлынули слезы из глаз,— я итак едва выживаю! Мне не потянуть ещё и твоего мужа!

— Мамочка,— покровительственно прижала меня лицом к своей груди моя стадевяностосантиметровая дочь,— Вит вполне состоятельный человек, и может содержать семью!

Но разве меня было успокоить этими уверениями? Наверняка, моей глупой девочке заморочил голову наглый хват, который заставит её бросить институт, а потом оставит с младенцем на руках. «Вит»! — кличка-то какая-то хомячья!

— Мама!

Голос Алки привел меня в чувство и отвлек, от живо набросанной распоясавшимся воображением красочной картины, на которой мы — я, дочь и новорожденный скитаемся по помойкам в поисках пивных бутылок с клеткой с хомяком в руках.

— Мама, завтра Вит и его родители приедут к нам знакомиться!

Любая хозяйка поймет, почему я, судорожно вытерев слезы, метнулась к холодильнику. Менталитет русской женщины таков, что хоть неприрученную обезьяну со всей родней приведет дочь в дом, всё равно — стадо, прежде чем выпроводить восвояси, нужно вдосталь накормить!

Но, скажите на милость, что я ожидала увидеть в своем холодильнике? Нет, там не дрыгала лапами мышь, пытаясь вырваться из петли, но и половина бутылки кефира вкупе с начатой банкой соленых огурцов не особо радовали взор.

Слезы с новой силой хлынули из глаз.

— Мама,— Алка нежно обняла меня и поцеловала в макушку,— я сама все куплю! У меня есть деньги!

Тревога за свое единственное чадо прорезалась сквозь хозяйственную панику, властно напомнив, что я не только мать, но и строгий воспитатель ребенка:

— Дочь, откуда у тебя деньги? Тебе что, этот самый Вит дал? Сколько раз я тебе говорила, что нельзя брать деньги у мужчин, потому что…

— Мама,— со смехом перебила меня дочь,— я хорошо усвоила, что в таком случае они не уважают девушек! Но милая, любимая мамочка, я эти деньги заработала сама!

Я сурово нахмурилась.

— Где ты могла заработать?

Алка, между тем, разбирала свою большую, видавшую виды спортивную сумку, с которой, казалось, срослась за годы учебы. Она вытащила и поставила на стол банки с зеленым горошком и консервированной кукурузой, оливковое масло, черную икру, нарезку из красной рыбы, красивую коробку конфет, ананас и бутылку вина.

— Я ездила на соревнования!

Моя тревога набирала обороты. Разве можно честным путем заработать на такое угощение? Ребенок определенно сбился с пути!

— И что? Ты постоянно ездишь на соревнования! И кроме порванных кроссовок ничего не остается на сдачу!

— За эти, мамуля, мне хорошо заплатили! Я играла за клуб, который спонсирует очень богатый человек, поэтому завтра пойдем на рынок, возьмем мяса, и ты приготовишь своих сногсшибательных отбивных!

При одном упоминании об отбивных в комнате мгновенно появился, до этого где-то крепко спавший Мурзик. Едва завидев Алку, он с громким мяуканьем бросился к ней, и вскоре эта пара, обнявшись, закружилась по комнате.

— А тебе, малыш,— ликующе пообещала дочь, гладя млеющего от нежности кота,— я куплю огромный пакет «Вискаса»!

— Ты, никак, вообразила себя Дедом Морозом? — грустно улыбнулась я, любуясь её оживленно раскрасневшимся лицом.— Откуда он хотя бы взялся, этот Вит? Ты никогда о нем не рассказывала!

Алка легко перевела дыхание, осторожно опуская Мурзика на пол.

— Так его и не было! Мы познакомились недавно…

— И ты уже собралась за него замуж? — мне стало плохо с сердцем, и я обессилено опустилась на стул.— А вдруг это бандит какой-нибудь? Или ещё хуже — извращенец?!