Клуб любителей прозы в жанре "нон-фикшен"

Шесть-седьмой

2

Сегодня самый замечательный день в моей жизни - мы едем покупать телевизор. Вот только проснётся отец, отдыхающий после ночной смены, и сразу поедим. Я взволнован, мне радостно и чуточку не по себе.

Как долго тянется утро. Тревога наполняет сердце - а вдруг отец передумает. Я так ждал этого дня. Сумбурные чувства теснятся в груди – напряжённое любопытство, счастье, страх, надежда, сомнение, нетерпение.

Будто издалека доносится голос сестры:

- А что ты сделаешь, если тебя захотят отлупить?

Я опасливо отодвинулся.

- Не собираюсь тебя бить, просто хочу узнать, что ты делаешь в таких случаях?

Я сунул указательный палец в рот и стал грызть ноготь. Люся вытащила палец из моего рта и посмотрела на руку с обкусанными ногтями.

- Рука как рука. Всё нормально. Скажи, а тебе никогда не хотелось дать сдачи?

Широко раскрыв глаза, я покачал головой.

- Так и будешь всю жизнь козлом отпущения?

Я опустил голову. Палец снова оказался во рту.

- Послушай, Тотошка, - хрипло прошептала она, наклонившись к самому моему уху, - я научу тебя давать сдачи. И когда какой-нибудь здоровенный парень начнёт приставать к тебе, ты покажешь ему, где раки зимуют.

Я вытащил палец изо рта и недоверчиво уставился на неё.

- Ты слышал, как я отлупила Катьку Лаврову? А она ведь старше и больше меня.

Я почтительно кивнул.

- Так вот, я научу тебя, как это делается. Тресь! Тресь! Тресь!

Её кулаки отмутузили воздух.

- Тресь! – тихо повторил я, неуверенно сжал кулак и нанёс слабый удар в пустоту.

- Прежде всего, если кто-нибудь заорёт на тебя, никогда не трусь, не веди себя так, будто думаешь, что тебя убьют на месте.

- Тресь! – я неуверенно ткнул маленьким кулачком перед собой.

- Нет, начинать надо с другого. Может, тебя вовсе и не собираются бить. Первым делом – глубокий вздох, - она глубоко вздохнула воздух и подождала, пока я сделаю тоже самое, - рёбра проступили под моей рубашкой, - а потом орёшь во всё горло: «Вали отсюда к чёртовой матери!»

На её крик в дверях комнаты появилась мама.

- Что вы тут делаете?

Она с тревогой посмотрела на меня. А я поднялся на цыпочки, сжал кулаки, зажмурил глаза, сделал глубокий вздох и заорал:

- Вали отсюда к чёртовой матери!

Потом повернулся к сестре и улыбнулся:

- Ну, как, нормально?

- Люся,… – сказала мама.

- Должен же он, наконец, научиться защищать себя.

Мама остановилась в дверях, словно не зная, что ей делать дальше. Тогда я насмелился, подошёл к ней, выставил перед носом свой маленький кулачок, глубоко вздохнул и пропищал:

- Вали отсюда к чёртовой матери!

Мама покачала головой:

- Дожила…

- Я просто тренируюсь. Это я не тебе сказал.

Мать вытерла нос передником, махнула рукой:

- Чему хорошему, а этому быстро учатся. Лучше б почитали…

- Читать его в школе научат, а вот защищать себя вряд ли.

- Ну, учи-учи, - мать шмыгнула носом и вытерла глаза передником.

- Не собираюсь делать из него задиру, - сказала Люся. – Просто хочу, чтобы он мог постоять за себя. Не может же он прятаться за твою юбку каждый раз, когда кто-нибудь на него не так посмотрит.

Отец проснулся от наших воплей, заскрипел пружинами кровати, поворачиваясь на бок, сказал: