Книга Лилии. Том 3. Искупление

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

"Чем бы ты ни занимался, что бы ты ни ел, какие бы ни приносил дары, что бы ни отдавал и какую бы тапасью ни совершал, делай это, о сын Кунти, как подношение Мне".

Бхагавад-Гита, 9.27

Эта книга – моё подношение.

I

С тех пор как я стала королевой вампиров, прошло восемь лет. За это время я полностью приняла свою сущность. Я понимала, что для пропитания мне необходима людская кровь, и не видела в этом ничего предосудительного. Более того, я любила охотиться! Охота на людей и присущий этому азарт доставляли мне порой даже большее наслаждение, чем вкус крови и чувство насыщения. Теперь для убийства я использовала не только клыки. Иногда мне совсем не хотелось доставлять людям удовольствие перед смертью. Я давно поняла и приняла тот факт, что страдания других меня не волнуют. Наверное, люди бы назвали меня социопаткой. Но я королева вампиров, и меня не волнует мнение людей. Впрочем, чужое мнение не особо волновало меня, даже когда я сама была человеком. Теперь люди для меня – всего лишь еда.

Я по-прежнему жила с Владом во дворце. Так как он не мог появляться в земном мире чаще, чем раз в год, то, как любящая жена, заботу о его пропитании я тоже взяла на себя. Обычно я заманивала жертв в наш с Владом дом, в котором мы с ним жили ещё до того, как он вернул трон, и там мы либо сразу их убивали, либо вначале устраивали с ними оргии, а после – убивали. Кровавые оргии, кстати, тоже были моей идеей. Мне нравилось не только самой чувствовать боль во время секса, но и причинять её. Казалось, что природа… или дьявол хорошо придумал с жаждой во время секса. Да и в принципе, создавая вампиров, он всё хорошо продумал. Вечная молодость, бессмертие, власть, свой мир, свои законы, безнаказанность – я упивалась этим! Быть вампиром было приятно, а ещё приятнее было быть королевой вампиров!

После смерти Цезаря я поселилась в принадлежавшем ему особняке в Риме – теперь этот особняк стал моей резиденцией в земном мире. Как говорила Саманта из «Секса в большом городе», девушка должна получить компенсацию за то, что не вышла замуж. Хоть замуж я за Юла не собиралась, но компенсацию явно заслужила. Влад помог мне переоформить документы на дом на моё имя. Ангелика всё ещё работала здесь, но теперь она стала вампиром: я обратила её. Это было не насильно, я предоставила ей выбор – и она с радостью выбрала вечную жизнь. Она призналась, что втайне мечтала о том, чтобы Цезарь обратил её, но боялась попросить его, так как думала, что он убьёт её. Теперь же мы с ней подружились. Хоть я и была её королевой, но общались мы больше как подруги. Ангелика и Лорен – они были моими единственными подругами, с другими вампирами мои отношения не выходили за рамки официальных.

Надя по-прежнему жила всё в том же вольере в образе волчицы. Я практически не вспоминала о том, что мы с ней когда-то дружили. Сейчас я обращалась с ней как со своим домашним питомцем и даже больше не просила Влада вернуть ей человеческий облик. Признаться, в облике волчицы она мне нравилась даже больше.

Университет я закончила с красным дипломом по специализации «врач общей практики», но работать не стала. Как правильно сказал Юл, помочь я могла людям, только обратив их. Но обращать их я не собиралась, а помогать им в лечении болезней традиционным способом не видела смысла. Потому что, во-первых, сострадания к ним я не испытывала, а во-вторых, они всё равно умрут. Так какое мне дело до того, умрут они сейчас или чуть позже? В любом случае в своих болезнях виноваты были только они сами.

Моя мама всё так же жила с Джеком. Но с тех пор, как она узнала всю правду обо мне, мы не виделись… На самом деле она прокляла меня. Она сказала, что больше у неё нет дочери. Это очень ранило меня. Впрочем, я не могу её осуждать. Пожалуй, так даже лучше. Мне больше не приходилось притворяться перед ней и выдумывать очередную ложь. С отцом я тоже практически не общалась. Но он думал, что мы с Владом уехали в Италию на постоянное место жительства. Отцу правду о нас я решила не рассказывать.

Единственным, кто для меня имел значение, был Влад. Он всегда знал правду обо мне и никогда не осуждал. В отношениях с ним у нас была практически полная идиллия! Я растворялась в нём, а он – во мне. Те оргии, что мы устраивали, были лишь прелюдией к нашей близости. В его объятиях я полностью забывала обо всём, считая, что в мире не существует никого, кроме нас.

Я всегда была готова на всё ради Влада, а он – ради меня. Мы настолько были увлечены друг другом, что нам не было никакого дела до других… Мы погрязли в похоти и жестокости, и каждому из нас это нравилось. Мы вели себя так, словно были бессмертными, и таковыми и являлись. Мы чувствовали, что в наших руках власть всего мира, ведь мы были королём и королевой!

II

Я стояла возле клуба, наблюдая за входом. Место было популярным, и десятки молодых людей сновали туда-сюда. За всеми пристально следил секьюрити. Некоторых людей, одетых, по его мнению, недостаточно хорошо, он разворачивал у входа, отказывая в доступе в клуб и пропуская только красивых и эффектных. Одним для прохода необходимо было быть одетыми с иголочки, другим же, особенно девушкам, было достаточно просто иметь красивую мордашку. Я могла похвастаться и тем, и другим.

Подойдя к охраннику, я мило улыбнулась ему, и он без разговоров пропустил меня внутрь. В клубе уже было много народа, играла громкая танцевальная музыка, и танцпол был практически забит весёлыми и немного пьяными людьми. Те, кто не танцевал, активно беседовали друг с другом, занимая столики по периметру зала и барную стойку, одновременно потягивая алкогольные напитки. Я тоже подошла к барной стойке и заказала себе бурбон – этот напиток мне нравился более всего – а затем продолжила наблюдать за отдыхающими.