Книга Мерлина

Сказание четвертое

О том, как высадились на островах бриттов

сыновья Константина Аврелий Амброзий и Утер;

о царствовании Аврелия Амброзия и о деяниях Мерлина,

помогавшего славному королю и его брату;

о горестной смерти Аврелия Амброзия

Пока снедаемый предчувствиями Вортегирн укреплял замок Каир, следуя совету Мерлина, из Арморики вышел большой флот с армориканскими бриттами. На головном корабле плыли два брата, могучие сыновья Константина – Аврелий Амброзий и Утер. Оба они успели прославиться рыцарскими подвигами, но еще более прославились они нежной привязанностью друг к другу. Часто в суровых боях, встав спиной к спине, сокрушали они врагов так, будто это был один человек, имеющий два тела.

Армориканские бритты были славными воинами, безоговорочно преданными своим вождям. Они одинаков хорошо бились в пешем и конном строю, в их руках смертельно разило боевое копье, с легкостью вздымалась боевая секира, молнией сверкал тяжелый двуручный меч. Сердца их пылали гневом против нечестивых саксов. Всего более возмущало бриттов подлое убийство соотечественников у стен монастыря Амбрия, именуемого также Амбресбери. Они плыли не завоевывать чужие земли, а освобождать страну своих предков от захватчиков. Над белыми парусами их кораблей развевались стяги с оскалившими пасти алыми драконами.

Когда армориканские суда подходили к островам бриттов, встал вопрос, где высадиться на берег. Аврелий Амброзий удивил видавших виды военачальников, предложив высадиться там, где стояли циулы саксов. Утер, как обычно, поддержал брата. Когда один из рыцарей попытался возразить, ссылаясь на опасность подобного предприятия, Амброзий рассмеялся своим заразительным смехом и сказал:

– Я заметил, что эти саксы очень любят морские прогулки. Если мы просто вышвырнем их с острова, они опять вернутся. Разве мы пришли сюда для рыцарских забав, а не для того, чтобы убить всех врагов нашей родины? Поэтому для начала я хочу сжечь их циулы. Пусть, если хотят, плывут к своим землям, как рыбы. Они пришли сюда не с добром и останутся здесь.

– Вспомните Амбресбери, рыцари! – сурово добавил Утер. – Им неведома рыцарская честь, и у бриттов остались для саксов лишь огонь да железо.

И, вопреки всем предположениям саксов, армориканцы высадились в Кантии и, уничтожив охрану, забросали их циулы горящими факелами. Свои же корабли они отправили назад в Арморику за подкреплением, ибо знали, что свобода их родины будет оплачена многими жизнями.

Когда пламя горящих циул начало угасать, а на землю спустилась ночь, в стан армориканцев прибыл епископ Герман и, поприветствовав сыновей Константина, спросил, на чью голову должен он возложить королевский венец по законам божеским и человеческим.

– Среди нас только один старший брат, – гордо ответил епископу Утер, – а значит, только один король. Наследник Константа – Аврелий. Пока у моего брата нет детей, я – наследник Аврелия.

Епископ улыбнулся.

– Преклоните колена, сын Константина, – обратился он к Амброзию.

Но тот лишь покачал головой.

– В стране не должно быть двух королей. Пока жив Вортегирн, я не смею принять корону. Сначала я должен покарать предателя и убийцу.

– Разве не на саксов двинешь ты прежде свои войска? – изумился Герман.

– Извините меня, святой отец. Гнев не красит христианина. Но я ничего не могу с собой поделать. Пока Константин и Констант не отомщены, а венец бриттов узурпирован негодяем, я не могу спать спокойно. Что же касается саксов… – Аврелий показал рукой на дымящиеся остатки циул, – им некуда деваться. Наши мечи найдут их, и найдут очень скоро.

– Если Утер с тобой согласен, пусть будет так, – нехотя согласился Герман. Утер молча кивнул. Поход на Вортегирна был определен.

Весть о прибытии сыновей Константина с армориканскими бриттами летела по стране, обгоняя гонцов Амброзия. И вот уже потянулись в лагерь братьев островные бритты, не доверявшие Вортегирну. Прибыл со своим войском отважный Элдол и его брат, епископ Клавдиоцестрии Элдад, примчался наместник Корнубии герцог Горлой, приведя с собой немалую дружину. Пришли в лагерь и другие рыцари. Одних сопровождали целые отряды, других – один-два оруженосца. Армия Аврелия скоро удвоилась. Не дожидаясь, пока соберутся островные ритты, а тем более не думая о подкреплении из Арморики, Амброзий повел свое войско под стены Каира, где укрылся Вортегирн.

Амброзий обложил стены замка и приступил к осаде. Многие армориканцы торопли своего вождя, настаивая на штурме, но Аврелий, глядя на глубокий ров и грозные башни твердыни, лишь качал головой. Наконец он призвал к себе Утера и Элдола для совета. Указав им на стены замка, Амброзий промолвил:

– Нет такой твердыни, которая устояла бы против наших рыцарей. Но стоит ли жизнь Вортегирна тех жизней, которыми придется заплатить нам, если мы решимся на штурм? Рано или поздно голод и мор сделают свое дело, и замок падет сам, как рушится построенный весною шалаш, когда на него ложится зимний снег.

– Если бы не саксы, против которых должны мы обратить свое оружие, я бы не жалел о времени, – мрачно сказал Элдол. – Но Хенгист – опытный воитель. Он не преминет воспользоваться нашим промедлением. Я и сам с горечью думаю о своих вассалах, гибнущих в борьбе с королем-предателем. Мне не нравится штурмовать замок, который защищают не саксы, а бритты…

– Брат мой, – вступил в разговор Утер, – то же самое, что делают голод и мор, может сделать огонь. Почему бы нам не поступить с замком Вортегирна так, как мы поступили с циулами саксов? За стенами Каира много деревянных построек, есть дерево на стенах, башнях и воротах. Погода стоит сухая. Бросим в замок огонь!