Книги, чудища и кофе

Сказка первая "Книги, чудища и кофе". 1

Первое письмо пришло в начале августа. Я вынула конверт из почтового ящика и запихнула в сумку, чтобы прочесть на работе. Наверняка, очередной поздравление от тети Нины. Она любит старомодные бумажные открытки и присылает их по любому поводу. Зато их можно использовать как закладки, потому что новый начальник позволяет мне читать на работе. Когда никого нет, разумеется. Едва звякнет колокольчик над входом книжной кофейни, нужно отбросить задумчивость и вытянуться как по струнке. А еще улыбнуться широко, чтобы глаза вылезали из орбит и рявкнуть:

— Добро пожаловать в «Кофе, чудища и книги»! Ароматные строчки и напитки со смыслом — к вашим услугам!

Хозяин по имени Фирн строго следил за сервисом, когда выходил из своего кабинета в углу. Я представила его крючковатый нос, лысину и грустные глаза. Вздохнула. Снова целый день в компании скучного старика, который слова тебе не скажет и снова не позволит включить радио. Еще немного и начнется привычная будничная суета. А пока можно оттянуть момент, пройтись пешком, чтобы насладиться последними теплыми днями. Я закрыла дверь и замерла на верхней ступеньке. М-м-м, первый прохладный ветерок! В городе еще лето, но осень не за горами. Мне захотелось одеться сегодня в тыквенный цвет с головы до ног. Нашелся тонкий кардиган и легкий шарф нужного оттенка, юбку выбрала бордовую, а ботинки любимые — рыжие. Бледно-зеленая большая сумка выбивалась, ну и пусть. Зато в нее может поместиться все, что угодно: и обед, и пачка печенья, и новая книга, и блокнот. А еще смена обуви и косметичка. Главное не забыть «Пекарню, дарящую мечты», этот сборник рассказов хозяин позволил мне забрать почитать накануне.

Я спустилась по ступенькам, прошла палисадник и открыла скрипящую калитку. Все время забываю смазать петли: на работе недосуг держать такие мелочи в памяти, а вернувшись домой, я думала только об ужине и мягкой кровати. Снаружи начиналась брусчатка, не очень удобно ходить, но что не сделаешь ради того, чтобы жить в красивом месте. Мой домик узкий и высокий, больше похожий на скворечник, стоял тесно зажатый почтенными кирпичными соседями. У них все было как полагается: наличники выкрашены в белый, террасы украшены ротанговой мебелью, а на клумбах растут только горделивые гортензии. У меня же красная дверь, на крохотном крыльце тканый половичок, а в палисаднике гигантские ромашки и подсолнухи.

Этот дом мне оставила троюродная бабушка, которую я никогда не видела. Перед смертью она разругалась с детьми и отказалась иметь с ними дело. Чтобы насолить близким, она переписала жилье на меня. А я? Да я до потолка прыгала, узнав о таком щедром подарке! Мама думала, что я откажусь, а папа был уверен, что я в жизни не покину родную деревню. Они думали, что знают меня от и до. Но их от и до не включало книги, что я хранила под матрасом. Пришила к нему снизу кармашек, чтобы даже во время уборки очередное сокровище не могло выпасть и регулярно пользовалась тайником. В библиотеку ходила, пока никто не видел, чтобы не приставали — а что ты там читаешь? И не читали потом нотаций о том, как должна вести себя девушка из приличной семьи (книги не в обязательной программе, домоводство — непременно). В книгах все яркие герои, жаждущие славы, остаются наказаны. А неприметный тихони дожидаются своего часа и получают шанс все изменить. Я точно была из тихонь и домик упускать не собиралась!

Часть родни от меня отвернулась (я даже торт купила в честь этого), а часть регулярно наведывалась в надежде на крепкие отношения (и бесплатную ночевку в столице, когда их ждали здесь дела). Одна тетя Нина, я уверена, посылала мне открытки просто так, потому что старательно поддерживала репутацию мирной и доброй старушки. Что, впрочем, легко делать, когда ты богатая вдова и не обязана думать о хлебе насущном.

Мы с домом подружились быстро, он так же не жаловал гостей (пару раз замок на входной двери заедало в тот момент, когда кто-то приезжал без предупреждения) и даже призрак бывшей хозяйки не преследовал меня. Думаю, она была удовлетворена тем, что поселила здесь именно меня. Самую неподходящую из родственников, самую неприметную и ничем не выдающуюся. Не считая внешности, разумеется, потому что мамина темная кожа и пышные кудри вступили в схватку с папиным блондом и получилась я непохожая ни на кого. Слишком светленькая для маминой родни и слишком темная для папиной. Рост мог быть и повыше, тогда в витрине кондитерской через дорогу я бы смогла разглядеть выпечку дня, не вставая на цыпочки. Волосы шикарные, ничего не скажешь. Для всех, кто хвалит мою «смоляную гриву». Но если бы пробовали ухаживать за такими волосами, вы бы поняли, что это значит. Хорошо, что завитки только у лица и волосы не пушатся в дождь, как у мамы. Кожа смуглая как у нее и с веснушками как у папы. Нос вздернутый (из-за упрямого характера, по словам мамы), лоб высокий (умная, так говорит папа). Ни того, ни другого у меня нет, я читала, что это называется родительские проекции. Возраст, когда мне хотелось изменить все уже миновал, но вот бедра чуть поуже заказала я бы у Вселенной. Чтобы хоть чуть-чуть быть похожей на папиных племянниц. Когда летом все менялись нарядами, одна я осталась при своем, на меня бы не налезли их юбки, а мои сидели на них как колокольчики.