Когда проснётся мистер Дрискл - 2 (три мечты мистера Пома).

Когда проснётся мистер Дрискл - 2 (три мечты мистера Пома).

На одиннадцать часов были назначены проводы мисс Перкинс. Старушка лежала в гробу, открытом для последнего «прости», как королева, обрамлённая живыми, печально бордовыми цветами. Лицо строгое, спокойное, будто и не была она первой скандалисткой и сплетницей на всю Thrush street.

Прощальные речи были краткими, в меру прочувствованными. Некоторые даже попытались всплакнуть глядя во след уползающему в газовую камеру гробу.

С лязгом опустилась железная заслонка, в маленьком окошке полыхнуло. Шипение перешло в глухой гул. Запахло газом.

Присутствующие выдержали положенную паузу, стали переглядываться, особо нетерпеливые затоптались на месте, с тихим гомоном приглушенных разговоров потянулись к выходу.

- Спасибо, мистер Пом, - сказала Ева Стоун – внучка покойной, прикладывая платок к сухим глазам. – Бабушка была бы благодарна вам за ваши труды.

Мало кто знал, что Пом – это от Паломо по-испански. И уж совсем единицы смогли бы назвать его фамилию: Тратт. Вместе это прозвучало бы Паломо Тратт. Ужасно, правда?

Может быть ещё и поэтому окружающие и звали его просто - мистер Пом. И был он владельцем единственного похоронного агентства города Бренди. Того самого, под которым была пещера.

- Дружище, ты как всегда – на высоте, - сказал Донован Перкинс, сын умершей старушки, и пожал ему руку.

Ещё один сын, Роберт Перкинс, молча похлопал Пома по плечу. Судя по его лицу, он испытывал облегчение, что и этот этап похорон миновал. Оставался поминальный ужин, но это уже было совсем другое дело. В конце концов, что он, как не своеобразная вечеринка? Тем более, что после третьей порции виски мало кто вспомнит повод, по которому собрались.

Когда последний из скорбевших покинул крематорий, Пом закрыл дверь на замок и вернулся к пульту управления газовой горелкой.

Газ нынче дорог – он наполовину снизил подачу пропана. Гудение в криокамере перешло в тихое шипение. Подумав, он перевел таймер подачи газа на сорок минут. В среднем, чтобы сжечь тело, нужно два часа, но для миссис Перкинс и этого много.

Старая сука.

Мистер Пом глянул на круглые часы на стене. Ещё только полдень, а осталось только наполнить погребальную урну и отдать «безутешным» родственникам. Но это – завтра. Сегодня поминки. И негоже отдавать прах усопшей пьяным наследникам. А то, что нынче братья Перкинс накидаются в грязь, мистер Пом не сомневался. Они и так были не прочь. А тут такой повод.

На час он покинул крематорий, чтобы пообедать в забегаловке Дика Андерсона, а когда вернулся криокамера уже остыла. С помощью нехитрого механизма, открыл железный люк в полу и отправил в него останки покойной бабки Перкинс.

Куда конкретно вела эта, примерно с метр в диаметре, дыра в земле, Пом не знал. Кто-то из предков заштукатурил стенки этого отверстия, что бы не осыпались, замаскировал под колодец, и несколько поколений Траттов использовали его для сброса мусора и слива нечистот. И только Пом додумался построить над дырой крематорий и сбрасывать туда несгоревшие останки покойников. Каждый раз, когда кости и остатки плоти соскальзывали в чёрную бездну, он прислушивался: может сегодня раздастся всплеск или шум падения. Ведь скольких он уже отправил туда - куча должна была расти и расти. Он представлял себе эту многоэтажную конструкцию из останков, и чувство гордости переполняло его. Увидеть бы хоть глазком эту пирамиду из костей, которую он продолжает и продолжает творить.

Это была его мечта №1.

Сколько раз он укладывал в багажник мощный шахтёрский фонарь, садился в свой «Cadillac Flееtwood» и колесил у южной окраины Бренди, где зиял вход в Пещеры. Но так и не решился шагнуть под её своды. Мистер Пом не без основания думал, что там, где много падали, водятся и те, кто ею питается. Крысы, например. А их он до смерти боялся.

Конечно, был и другой путь. Он мог попытаться спустится в дыру по верёвке.

Но, во-первых, Пом не был уверен, точнее, был на все сто процентов убежден, что не сможет потом подняться обратно. А посвящать кого-либо в тайну дыры под крематорием, чтобы тот потом вытащил его, было неразумно. Кроме того, он боялся, что тот, кто останется вверху, отвяжет верёвку, сбросит её вниз, а потом возьмёт, да и закроет железную крышку. И Пом навсегда останется среди костей и гнилой плоти.

И крыс.

Бр-р-рр!

Пепла, который оседал в специальном отстойнике под постаментом, оказалось мало. Ничего - добавим к нему обычной древесной золы, и кто там разберёт, чей это прах: любимой бабушки или деревянного полена?

Наполнив глиняную урну в виде распятия, Пом вышел в ритуальный зал и поставил её на специальную подставку. С этим – всё.

Ещё час уборки в криокамере – и на сегодня с делами было покончено. Он принял душ, переоделся. С хрустом потянулся. Улыбнулся. Решил, что нынче будет особо внимательным. И если небо даст ему знак, значит именно сегодня он и воплотит в жизнь свою мечту №2.

Путь до дома занял у похоронных дел мастера всего пятнадцать минут. Загнав автомобиль в просторный гараж, он вошёл в дом. Пыль, лёгкий беспорядок, и застарелый запах одиночества – итог пятнадцати лет холостяцкой жизни. С тех пор, как умерла его мать, почти никто кроме него не переступал порог этого дома.

На кухне он сварил себе кофе, сотворил пару бутербродов. Прошёл в гостиную, включил компьютер. Зашел на местный новостной сайт. Главной новостью было день рождения старейшей фермерши в округе Каролины Спенсер. Старушке стукнуло девяносто семь, но она и не думала переселяться в дом престарелых в окрестностях Далласа, куда её мечтали сбагрить алчные родственнички. Далее, в хронике происшествий, была заметка про то, как Паркер младший, не справившись с управлением, снёс столб на перекрёстке у мэрии.

Отец уже год, как умер, а всё он младший, - пробормотал Пом.

Нижнюю часть страницы занимала реклама электрических степлеров и заклёпочных пистолетов.

Пом потёр лоб. Он даже немного испугался. Ладно бы один сигнал. Ну, два. Но чтобы три к ряду! Это не могло быть совпадением.