Когда я был золушкой

Глава 14

Я шел вперед, делая небольшие передышки на сон и отдых, берег еду, которой меня снабдили в обители. Ночи были прохладные, а спать приходилось прямо на сырой земле, такой ледяной, что пробирала меня до костей. Я не жаловался, наоборот, считал, что мне повезло – небо стояло чистое, с редко проплывающими мимо меланхоличными кучевыми облаками. Дождя не было, а значит, вероятность простудиться, заметно снижалась.
Я не помню точно, сколько дней у меня заняло путешествие, но в конце я мечтал только о горячей еде и хоть какой-то крыше над головой. Запасы в мешке кончались, как бы я ни старался их экономить, и перспектива голодать в лесу меня пугала. Охотник я был никакой, и все на что мог рассчитывать – какие-нибудь дикие ягоды, вроде земляники, но разве можно было ими насытиться? 
Лес я давно миновал, и теперь мой путь лежал по широкой дороге через холмы и луга. Я жаждал встретить хоть какое-то поселение, в надежде, что золотой в моем кошельке откроет для меня двери чьего-нибудь дома. 
Поселение действительно появилось на моей дороге спустя пару миль. И оказалось оно не маленькой деревушкой, обнесенной плетеным заборчиком, а вполне себе крупным поселком, с высокими деревянными стенами и коваными воротами. Я издалека заметил украшенные флюгерами крыши высоких домов и вздохнул с облегчением, представляя, как снимаю комнатку в каком-нибудь постоялом дворе и засыпаю в теплой кровати.
Но не успел я постучать в ворота, как недалеко от пригородных стен раздался крик о помощи. Он доносился с овражка, густо покрытого деревьями, и был настолько тихим, что кто-то в поселке смог бы его услышать. 
Я глубоко вздохнул, убеждая себя, что это проблемы чужие и лезть туда не нужно. Протянул руку, чтобы дернуть за ворота, и крик повторился. Проклиная собственную совесть, я кинулся к овражку. Без труда пробравшись сквозь заросли молодых ясеней, я обнаружил небольшую опушку, посреди которой стояло несколько человек, все молодые парни. Самый высокий и жилистый из них держал вверх тормашками извивающегося мальчишку лет шести. 
Между парнями и мальчишкой был заметен резкий контраст в одежде. Ребенок был одет в красный камзол, расшитый золотыми узорами, а значит, родители не скупились на наряды своему малышу. Взрослые же юноши таким богатством похвастаться не могли: туники на них были серыми, кое-где подранными, башмаков не было вообще. Потому я и решил, что местные нищие решили просто поживиться имуществом маленького богача.
- Что вы творите, черт возьми? – твердо спросил я, пытаясь казаться внушительнее, чем было на самом деле, - Оставьте ребенка в покое.
Парень, которого я мысленно окрестил главарем, только презрительно фыркнул, кривя свой покрытый щетиной рот.
- А ты часом ничего не попутал? – ухмыляясь, спросил он, - Мама не учила, что не нужно вмешиваться, куда не просят? 
- Нет. Поставь ребенка на землю, - все тем же тоном повторил я. 
- А ты смелый, - оскалился главарь, и дал знак своим приспешникам. Те синхронно достали откуда-то ржавые кинжальчики, будто долго репетировали этот жест. Главарь отпустил хнычущего мальчишку, и тот с визгом побежал в сторону поселка. Бандит, хохоча, посмотрел ему вслед, - Думаешь, он вернется? – спросил он меня, - Приведет помощь? А вот и нет. Маленький избалованный крысенок. Как и его семейство, и вся остальная знать.
- То есть вы просто хотели покалечить ребенка за то, что он знатного рода?
- Маленький крысенок плюнул на Джо. Ведь так, Джо?
Толстый приспешник энергично закивал, подтверждая слова главного. Тот многозначительно посмотрел на меня и спросил:
- Ну, как тебе такая причина? Крысенок заслужил небольшой встряски, а мы заслужили немножко богатеньких шмоток, которые можно сбагрить втихаря и купить жратвы. А теперь из-за тебя мы лишились неплохой наживы. И кто же будет отвечать за это. Хм. Может ты, Джо? – теперь толстяк замотал головой, - Или ты, Хьюго? Нет. Кажется, по заслугам придется отвечать тебе, неизвестный полурыцарь, защитник избалованных крысят. 
Главарь в один прыжок оказался рядом со мной, и не успел я моргнуть, как к моему горлу оказалось приставлено холодное лезвие короткого ножа.
- Шевельнешься – зарежу, - с показной нежностью прошептал парень.
Я нервно сглотнул, продолжая глядеть противнику прямо в его леденящие глаза. Биение сердца участилось, но дышал я по-прежнему ровно, изо всех сил скрывая страх.
- Деньги есть? Вытряхните его барахло, ребята, - мне оставалось только с горечью наблюдать, как роются в моих вещах своими грязными руками бандиты.
- Смотри, Пит, это кошель, - просиял толстяк Джо, - Четыре золотых. Эх, гульнем теперь!
Главарь убрал нож от моей шеи, и я смог облегченно выдохнуть, настороженно проводя рукой по еще прохладному следу от лезвия.
- Не боись, я не поранил, - хмыкнул Пит, - Ты мне понравился. Смелый. Никогда не видел невооруженного смельчака. Умеешь ножом пользоваться, пацан? Нет? Тогда учись. Не все будут такими же добряками, как мы.
- Спасибо за заботу, но кидаться на людей с ножами – не мое.
Разбойники чуть не лопнули от смеха.
- И в кого ты такой благородный, а, полурыцарь? – утирая выступившие слезы, спросил Пит, - И на людей он не кидается, и незнакомых деток защищает. Если бы не твои простолюдинские шмотки, я бы принял тебя за благородного, - а затем добавил, уже спокойным голосом, - Хотя благородные обычно ведут себя иначе. Не хочешь к нам? Научим тебя тырить из карманов и глотки перерезать.
- Это, конечно, очень благодушно, но вынужден отказаться. 
- Слишком честный, - протянул главарь, - Ну, мое дело предложить. Ну что, бывай, полурыцарь.
Пит махнул рукой, и вся банда быстро и бесшумно скрылась в деревьях, даже толстяк Джо. Я еще немного постоял в рощице, а затем понуро поплелся к воротам. Горячий ужин и теплая постель явно отменялись, но может быть, я бы мог переночевать у кого-нибудь в хлеву.
Последнюю лепешку я прикончил еще на подходе к поселку, надеясь пополнить в нем свои припасы, а потому теперь почувствовал подступающий голод, обещающий усилиться ближе к вечеру. Вода в дорожной фляжке тоже закончилась, несмотря на то, что последний раз я набирал ее доверху в одном из лесных ручьев.
И если утолить жажду я смог у колодца в самом центре поселения, то с голодом дела обстояли хуже. Вечерело, прохожих на улице почти не было, а стучаться по домам с просьбой дать мне еды не хотелось. Да и вряд ли бы кто открыл, учитывая, сколько преступников бродило по округе. 
Терпеть голод мне было не впервой, хотя и не могу сказать, что к этому ощущению можно привыкнуть. Ночь медленно подступала, и я решился поискать местечко, чтобы отоспаться и уже завтра решить, как поступать дальше. 
Побродив по округе, я приметил небольшой сарайчик, внутри которого было пусто, лишь только солома валялась на полу. Решив, что это идеальный вариант, я улегся прямо около входа и, подложив под голову свой мешок, заснул. 
***
Разбудил меня холодок, который я ощутил на своей шее. Тут же распахнув глаза, я увидел ухмыляющееся лицо Пита.
- Осторожнее надо быть, - фыркнул он, пряча нож за пояс, - Считай, что ты чудом избежал смерти, полурыцарь.
- Если ты пришел в надежде раздобыть еще денег, то спешу разочаровать, - раздраженно ответил я, потирая шею.
- Конечно, если бы у тебя были деньги, разве ты бы мерз здесь? – хохотнул бандит, - А вот спасенный мальчуган нежится в кроватке, которую ему застелила нянюшка, и кушает куриные отбивные, политые сметанным соусом.
При упоминании еды у меня заурчало в животе.
- Жрать хочешь, да? – понимающе хмыкнул Пит, - Держи.
Он протянул мне завернутый в грязноватый льняной платок большой кусок пирога. Я недоверчиво переводил взгляд с парня на пирог.
- Ты чего, думаешь, я травануть тебя хочу? – рассмеялся он, - Не, если мне надо будет, чтоб ты помер, то я ножом чикну. Все равно ты не местный. Даже опознавать никто будет.
Слова его звучали пугающе, но вполне убедительно. Я откусил угощение. Пирог вроде как был мясным, но что именно это было за мясо, я предпочитал не думать.
- Спасибо, - жуя, поблагодарил я, - А с чего такая щедрость?
- Ну, твоя доля вроде как тут тоже есть, - пожал плечами Пит, - Ты не думай, что мы с ребятами такие уж подлые. Обычно если человек небогатый, мы его не трогаем, просто ты влез ну очень уж некстати и под раздачу попал. Не, деньги я тебе не верну, не надейся. Мы с ребятами тоже хотим пожрать.
- Я и не надеялся. А за пирог спасибо, не знаю, что бы я без тебя делал. А как ты узнал, где я?
- Мои парни на всех улицах рыщут, - ухмыльнулся парень, - На всякий случай, вдруг стража из столицы нагрянет или еще что. Так что они и сообщили. Не оставлять же было тебя подыхать от голода.
Я только улыбнулся в ответ, проглатывая последний кусок пирога. 
- А часто тут стража столичная появляется? И зачем это им?
- Ну, здесь типа город разрастается, - почесал свой щетинистый подбородок Пит, - Они смотрят, чтоб все как надо было. О, еще за строительством храма следят. Ну, знаешь, новая религия же. А ты сам-то зачем сюда пришел?
- А я как раз в столицу. Надеялся здесь передохнуть и сил набраться.
- Кажется, мы с парнями сбили твои карты, - хохотнул Пит. И тут же выудил из кармана небольшую горстку медяков, - Держи, тебе и на хлеб, и на дорогу до столицы хватит. Просто завтра выходишь к воротом и спрашиваешь у любого мужика в повозке местечко, чтоб подвез. Согласятся, даже за мелочь, им-то все равно ехать, а мелочь никогда не помешает.
- И что, любой меня возьмет?
Пит одним резким движением вытащил нож и стремительно провел по моей шее. Я даже охнуть не успел, только почувствовал, как из ранки сочится кровь.
- Теперь точно возьмут, - удовлетворенно рассматривал свою работу бандит, - Скажешь, что мы напали, мы ограбили и мы же чуть не убили. Тебе, честненькому, даже врать не надо будет. Оно ведь так и есть.
- Предупреждать надо о таких вещах, - возмутился я, стирая капли крови с горла.
- Не, не надо. Мне-то лучше знать, - подмигнул Пит и протянул руку на прощание, - Удачи в дороге, полурыцарь.
- Пришел ко мне, поделился едой и деньгами. Ну и кто из нас еще полурыцарь? - сжал в ответ шершавую ладонь разбойника я. Пит только хохотнул, перемахнул через сарайную оградку и исчез в ночи. 
На сытый желудок спалось гораздо легче, но все же в голове успела промелькнуть парочка шустрых мыслей. Сегодняшняя встреча с бандитом и его маленькой жертвой вновь заставила вспомнить прежнего себя. И раньше я был чем-то средним между ними обоими. И как ни стыдно было признаваться в этом самому себе, ближе я был к ребенку, чем к Питу.
***
Бандит оказался прав. Повозок, направляющихся к столице, было достаточно, а рана на шее была убедительным доказательством моей честности. Какой-то мужчина с удовольствием взял меня попутчиком в обмен на пару медных грошей, и всю дорогу я провел, валяясь в его повозке и беседуя на отвлеченные темы.
Я был жутко рад, что Пит вернул мне часть денег, потому что иначе вряд ли мне бы удалось добраться до города в добром здравии, таким долгим оказался путь. Пешком он занял бы у меня не меньше суток.
Столица отличалась от нашего местного городка, как лужа от озера. Вдоль всего города тянулась высокое обнесение, оканчивающееся подъемным мостом, ведущим через глубокий ров, заполненный водой. По широким и чистым улицам чинно расхаживали стражники, разгоняющие попрошаек и хватающие воров. Высокие, многоэтажные дома по большей части были чьими-то мастерскими, это легко читалось по их красочным вывескам. Ближе к вечеру я впервые увидел фонарщиков, бродящих от одного угла у другому, одаривая горожан теплым светом только что зажженных фонарей. Люди здесь гуляли допоздна, совершенно не боясь за свою жизнь. Я тоже прогуливался по городу, любуясь его уютными вечерними пейзажами, особенно на центральной площади, где переливалась при вечернем свете журчащая вода в огромном фонтане в виде птицы с расправленными крыльями. Я не очень-то разбирался в птицах, но предположил, что это ворон. Именно ворон был изображен на гербе нашего короля. Мне лично казалось это странным, потому что эта птица вызывала ассоциации с чем-то потусторонним и недобрым. Однако древние правители считали иначе, ворон для них был символом величия, мудрости и прямой связи с их божествами. Мол, ворон приносит на своих крыльях послания сквозь миры. «Наверное, скоро эту его должность наш король упразднит», - усмехнулся я в мыслях.
Что мне не терпелось разглядеть, так это королевский замок, чьи высокие шпили уже поражали своими размерами. Он оказался действительно большим, просто огромным, отделенным от остального города высоченной каменной стеной с громаднейшими воротами. У ворот стояли два внушительных стражника, и по их серьезным лицам я понял, что во внутренний двор мне не попасть. Но чтобы восхититься красотой и размерами белокаменного замка с синеватой крышей, достаточно было просто посмотреть издалека. «Только подумать, а у меня ведь был шанс туда попасть. И даже своими глазами увидеть короля», - с печалью подумал я и тут же отбросил дурацкие мысли. Глупо было жалеть о чем-то подобном, ведь я всего-то пожертвовал праздником ради человеческой жизни.
И все же, чтобы больше не травить душу мыслями о том, что могло бы быть и чего не случилось, я отправился на поиски порта, откуда должны были отходить корабли прямиком в Северные Снега. 
***
- Пожалуйста, возьмите меня на корабль юнгой, - молил я капитана. Это была уже третья попытка выбить себе место. – Вы не пожалеете, честно. 
- Прости, парень, - толстопузый моряк надменно втягивал дым толстенной сигареты, - У меня вся команда собрана. Иди к кому-нибудь еще.
- Ваше судно было последним, - понуро ответил я.
- Так то среди пассажирских. А у товарников ты спрашивал?
- Нет. Думаете, у меня есть шанс?
- А почему нет? – развел руками капитан, - Видишь, хольк у западного причала? Ну, вон тот с тремя мачтами. Это «Лилианна» судно грузовое, перевозит товары между странами всего Альянса. Капитан свою команду в грош не ставит, редко кто с ним ходит в море дважды. Самые матерые только. Так что если не боишься, можешь попытать счастья. 
Поблагодарив за капитана за совет, я направился к указанному кораблю. Команда его сплошь состояла из заросших и неприглядно выглядящих мужчин, неодобрительно смотрящих на меня, поднявшегося на палубу. На мой вопрос, где находится каюта капитана, они ничего не ответили, только один из них, смачно харкнув на пол, указал нужное направление. 
Найти каюту труда не составило, потому что ругань капитана было слышно издалека. Заглянув в приоткрытую дверь, я увидел дюжего усатого мужика, громко и нецензурно отчитывающего дрожащего от страха мальчика, безуспешно пытающегося вжаться в стену. Наверное, так бы эта сцена и продолжалась, если бы мужчина не заметил меня.
- Какого дьявола на моем судне посторонние? – рявкнул он, испугав бедного мальчишку еще больше. 
- Прошу прощения, вы капитан? – вежливо спросил я, не обращая внимания на повышенный тон, - На берегу мне сказали, что вам могут быть нужны люди в команде.
- Ты, салага, шаришь в морском деле? – недоверчиво спросил капитан.
- Нет, к сожалению. Но может, возьмете меня как юнгу? 
- У меня уже есть юнга, - капитан кивнул в сторону все еще трясущегося мальчишки, - И он не очень-то доволен своим положением. Уверен, что мой корабль то, что тебе нужно?
- Ваш корабль – мой последний шанс, - вздохнул я, - Мне нужно доплыть до Северных Снегов, но из денег у меня осталось только два медяка. Поэтому я прошу вас, возьмите меня юнгой. Я хорошо умею выполнять поручения, вы будете довольны. 
Капитан призадумался, почесав затылок. 
- Вообще-то необходимости большой в этом нет, но с другой стороны рук мне сейчас не хватает. А от этого, - мужчина схватил своего подчиненного за шиворот и хорошенько тряхнул, - Вообще никакого толка. Можешь спуститься в кубрик и найти там себе местечко. Выходим в полдень. И медяки свои давай, как оплату за проживание. 
Не успел я обрадоваться тому, что с капитаном все уладилось так легко, как злая судьба снова подставила мне подножку. Точнее, это был сильный толчок в спину, и получил его я от одного из моряков, когда спускался на нижнюю палубу. 
- Ты, пацан, мне не нравишься, - похрустывая пальцами процедил мужчина с диким взглядом и шрамами по всему лицу - Пялишься слишком высокомерно. Продолжишь в том же духе – мясо с твоих худеньких косточек обглодают стерляди.
Я вскипел от такого отношения и сжал кулаки, собираясь показать этому наглецу, чего я на самом деле стою, но внезапно между мной и моряком возникла тоненькая фигурка, оказавшаяся мальчиком из каюты капитана. 
- Он не будет вам досаждать, - лепетал мальчик, опустив голову, - Пожалуйста, позвольте нам удалиться. 
Моряк со шрамами презрительно фыркнул и с надменным видом ушел прочь. Мальчик взял меня под локоть и повел в каюту, бормоча по дороге:
- Не ссорьтесь с ним, это Картер, первый помощник капитана Хьюберта. Он уже давно с капитаном, поэтому может позволить себе всякие колкости в отношении новичков. Главное, потерпеть немножко, дальше будет легче.
- Это ты на своем опыте убедился? – саркастично спросил я.
Мальчик покраснел.
- Капитан Хьюберт кричал на меня, но это не значит, что он плохой, - неуверенно возразил он, - То есть, он иногда злится и орет, но никогда не колотит меня, и Картеру не позволяет. Других Картер может и побить хорошенько, даже тех, кто старше. Показывать силу – это у него любимое развлечение. 
- Значит, мне придется с ним туговато.
- Главное – не обращайте внимания на его колкости. Когда он поймет, что вы не реагируете – сразу же отстанет. К тому же, вы ведь ненадолго здесь? Только до Северных Снегов?
- Да. Ты не знаешь, сколько времени у нас займет путешествие?
- Так-то должно быть около двух недель, но мы будем причаливать в гаванях Западных Ветров, чтобы выгрузить товар. Значит, времени будет затрачено больше, - задумчиво размышлял мальчик, - О, вот ваша койка . Вообще-то, сейчас на нижней полке сплю я, но вам, наверное, будет нехорошо в первые дни, морская болезнь не щадит даже самых выносливых. Так что я уступлю и лягу наверх.
Каюта, предназначенная для команды, была большой, но совсем не просторной, учитывая количество стоящих почти друг на друге двухэтажных коек. Я представил, как после долгой работы на корабле толпа немытых мужчин в нестиранной одежде заваливается сюда, в эту комнату без окошек, во время морской качки. От одних только мыслей уже становилось дурно, но выбирать было не из чего. Я с тяжелым вздохом опустился на предназначенную мне кровать, с постельным бельем цвета половой тряпки. 
- А ты что, добровольно согласился на такие условия? – спросил я мальчишку.
- Да, - впервые в его голосе появились уверенные нотки, - Быть мореходом – моя мечта.
- Рад за тебя, - улыбнулся я мальчишке, - А как тебя зовут-то?
- Я Робин, сын Бена, лучшего кузнеца столицы, - протянул мне руку паренек.
- А я Ник, сын Джима, торговца с южной части королевства.
Пусть команда была настроена совсем недружелюбно, но все-таки хоть один друг у меня появился, что не могло не радовать.
***
На второй день пути я пожалел, что подписался на это. Морская болезнь убивала, меня жутко мутило, и приходилось постоянно бегать к борту, чтобы содержимое желудка не излилось обратно прямо на палубу. Я очень беспокоился об этом, ведь чистить палубу приходилось мне. Капитан Хьюберт возвестил, раз я принял на себя обязанности юнги, то выполнять их придется, не взирая на какие-то мелкие проблемы вроде головокружения или тошноты.
Робин, единственный, кому было жаль меня, периодически приносил пресной воды из запасов, находящихся в трюме. Он трясся как осенний листик, потому что капитан никому не позволял брать что-то с корабля без его ведома, но тем не менее в тайне от всех помогал мне.
Опасения насчет запахов в каюте оправдались наихудшим образом. В первую ночь мне чудилось, будто я ночую в зверинце. С обеих сторон от меня храпели два матроса, на мое несчастье, снявшие свои башмаки прямо у изголовья моей кровати. Наверное, если бы в кубрике в это время летали какие-нибудь мошки, они сразу бы издохли, не выдержав таких ароматов. Я старался не выказывать своих страданий, но Картер, который тоже какого-то черта спал в общей каюте, сразу заметил, что дышать я стараюсь ртом.
- Что, неженка, не привык к суровой жизни? – подначивал меня моряк, - Кишка тонка, жить среди настоящих мужиков?
Я был готов броситься на него и кулаками доказать, что он ошибается, но Робин постоянно хватал меня за локоть и шептал, мол, не нужно обращать внимания. 
Шесть дней мы бороздили море, а на седьмой, наконец, достигли нужной гавани. Я был готов целовать твердую землю, на которой меня не штормило и не качало. Но попадание на сушу принесло и свои трудности. Как и сказал Робин, мы добрались сюда, чтобы выгрузить товар. Не трудно догадаться, что такими делами поручили заниматься самым ничтожным по званию, в том числе и мне. Хоть и Картер сказал потом всем, что я отлынивал, это было ложью. Я честно выполнял свою работу и, надо сказать, делал это не хуже других. У меня потом весь день ломило руки от постоянного ношения тяжелых деревянных ящиков, которые сначала нужно было выгрузить из трюма, а потом пронести по неустойчивому трапу. И, конечно, это вовсе не освобождало меня от основной работы, вроде надраивания полов на палубе и чистке мисок и кастрюль в камбузе.
Корабельная еда была отдельной причиной моей ненависти. Мне даже страшно было представить, из чего кок готовил это странное полужидкое серое месиво. Наверное, как-то так должна выглядеть тюремная баланда. Я бы очень хотел, чтобы оно было безвкусным, но нет. Оно имело свой вкус, то ли каши, то ли картофеля, а может того и другого вместе, разбавленного чем-то соленым и кислым. Эта гадость удваивала, если не утраивала и без того не отпускающую меня тошноту. Я ел, пересиливая себя, стараясь не кривить лицо, чтобы не давать лишнего повода для издевательств надо мной, но моряки прекрасно видели, что я от их еды далеко не в восторге, и злобно подшучивали по этому поводу. 
Вообще-то я уже был привыкшим к подобному обращению и готов был терпеть многое. Суровая школа госпожи Софи давала знать. Но даже я мог порой выйти из себя. И это случилось как раз за один из приемов пищи в кают-компании корабля. Я сидел рядом с Робином, давясь последними ложками, так называемой, еды, и тут Картер, прищурившись, уставился на мою руку.
- Хо, что это у тебя на пальчике, салага? – прыснул он, - Колечко? Неужто есть невесточка? Вот так дела, значит, даже таких как ты где-то на суше ждет бабенка.
Не знаю, что из этих слов стало для меня последней каплей. Я в два счета очутился около Картера и со всей дури врезал ему кулаком по носу. В кают-компании воцарилась тишина. Ошарашенный Робин смотрел на меня с приоткрытым ртом. Глаза Картера налились кровью.
- Да как ты посмел, сопливый подонок, - вскипая закричал он, - Я оторву тебе все пальцы, а остальное подвешу на самый высокий рей!
Я бесстрашно смотрел мужчине в глаза и сжимал кулаки, готовясь к суровой драке. Картер неожиданно замахнулся справа, и я едва успел уклониться. За первым ударом незамедлительно последовал второй, который мне удалось перехватить, а за ним и третий, от которого я тоже увернулся. Да, может, сил во мне было меньше, чем в Картере, но касательно скорости я определенно выигрывал. Однако я не учел еще одного обстоятельства, играющего против меня. Вся команда целиком была на стороне первого помощника, и не успел я опомниться, как под руки меня подхватили двое матросов, и, обездвижив, поставили перед Картером. Тот засучил рукава и я приготовился к худшему. Удар под дых. Удар в живот. Удар в челюсть. Я думал, что все мои внутренние органы уже разорвались и теперь кровоточат. Разбитая губа точно кровоточила, но хотя бы все зубы остались на месте.
- Оставьте его, пожалуйста, - дрожа от страха кричал Робин, - Вы его убьете. 
- Он и сам подохнет скоро, - мрачно процедил Картер, делая знак своим, чтобы те меня отпустили.
Я рухнул на пол, схватившись за живот от невыносимой тупой боли. Робин стоял рядом, определенно не понимая, что же ему со мной делать. Из камбуза вышел кок, велев нам перестать прохлаждаться и заняться работой. Вид моего валяющегося и тихонько постанывающего тела нисколько не тронул этого мужчину. Я пролежал так еще несколько минут, дождавшись, когда боль утихнет, и я смогу без проблем приступить к работе.
С того дня Картер возненавидел меня еще сильнее.