Кокетка Джейн [зарисовка]

Кокетка Джейн

Ровные мазки акварели четко ложатся на холст, воспроизводя образ девушки напротив, словно кадр на фотопленке. Джессика очень хороша собой, а вкус стиля столь гармоничен, что не выбрать её в качестве модели было бы глупо.

И сегодняшний вариант Джесс не стал исключением: нежно-розовая блуза свободного кроя, прямая коралловая юбка и удлиненный кардиган цвета охры. Изюминкой же образа стал большой черный зонт, легкая тень которого ложилась на милое лицо с яркими глазами цвета неба. И всё это изящество на фоне городских улиц и кашпо-клумб с бардовыми цветами.

— Я решил уехать во Францию, чтобы изучать живопись, — вдруг нарушает молчание художник, и, не отрываясь от холста, старательно прорисовывает карамельные волосы девушки, собранные на манер причесок барышень девятнадцатого века. — Хотел рассказать тебе первой эту новость, ведь ты как никто другой меня поймешь.

— В таком случае я искренне желаю тебе успехов в твоем стремлении, и надеюсь быть первой, кто посетит галерею твоих шедевров, когда ты станешь знаменит, — с улыбкой говорит Джессика, одобряя выбор друга, но пряча глубоко внутри себя еще одно чувство.

— Знал, что ты оценишь! — смеется парень и наконец, отрывается от портрета, чтобы встретиться взглядом со своей музой. — Говоря откровенно, мне порой, кажется, что посвятить собственную жизнь искусству сродни благородству.

— Ох, Говард, ты не исправим! — вздыхает Джессика театрально, и на мгновение скрывает лицо за веером тонких пальцев.

Наблюдая за игрой девушки, художник смеется свободно без тяжести недосказанности на сердце и смотрит внимательно, будто стараясь сохранить ее образ в памяти на долгие годы. Джессика и сама словно произведение искусства, она талантливая и очень добрая. А еще утонченная, будто фарфоровая кукла, которой подходит абсолютно любой стиль и роль, в какую бы эпоху не поместил ее Говард в очередном творческом порыве. И если бы Джесс задумалась стать моделью, множество дверей открылось бы перед ней, но вместо этого она прячет свою юную красоту, предпочитая выражать ее иначе.

Через ноты, виртуозно сплетенные струнами музыкального инструмента, Джессика открывает красоту мира своей души, а не внешности. И Говард ее понимает, ведь также обнаруживает собственную душу с помощью картин. Потому осуждать девушку он не в праве.

*** *** ***

Под бесшумный аккомпонимент кружащихся цветов, опадающих с плодовых деревьев, Джесс твердой походкой идет домой. И пусть, ее ожидания не оправдались, а сердце оплела тоска, девушка не станет унывать.

Только не сегодня, в особенный для нее день, даже если решение пригласить Говарда в кафе потерпело фиаско его заявлением об отъезде.

Джессика просто решила оставить всё так, как есть, не усложняя, ведь это именно она неправильно его поняла. Говард всегда был добр к ней и крайне внимателен к самым простым мелочам, из-за чего всё чаще казалось, что девушка ему не безразлична. Вот только в реальности оказалось иначе: его доброту Джесс перепутала с симпатией, а собственную симпатию обратила во влюбленность.

Теперь же всё стало предельно ясно и понятно, что каждый из них будет следовать своим путем.

Девичья комната, больше похожая на миниатюрную версию библиотеки, являлась для Джессики самой уютной обителью, менять интерьер в которой, запрещалось даже родителям. Единственным предметом, что никак не вписывался в интерьер, служила виолончель, но именно она являлась неотъемлемой частью жизни девушки.

Джесс с малых лет играет на этом грациозном музыкальном шедевре, потому давно привыкла, что собственные руки ценный «инструмент», травмировать которые не позволительно.

По этой же причине в юности она выбрала университет искусств, где вместе с Говардом изучала живопись. Однако в каждом ее рисунке прослеживаются мотивы музыки и абстракции музыкальных инструментов в особой технике. В то время как Говард, специализируется на портретах, говоря, что в лицах людей таится что-то особенное, ведь их эмоции так ярки.

Говард – дружелюбный со всеми, но скромный парень с большим добрым сердцем. Его профиль Джесс с легкостью воспроизвела бы из глины, хотя ему больше подошел бы камень. Волны густых волос, обрамляющие овал лица с четкими скулами. Аккуратная бородка, прямой нос и глубокий взгляд больших серо-голубых глаз. Белоснежный мрамор лучше всего подчеркнул бы красоту его кожи, цвета слоновой кости. Но теперь все трепетные чувства к Говарду, останутся в памяти девушки хорошим прошлым.

С благодарностью к родителям, Джессика смотрит на красивый праздничный торт на своем столе, букет цветов и связку воздушных цветных шаров, и вдруг вспоминает еще об одном моменте из прошлого, очень дорогом, и бережно хранимом в тайнике ее сердца.

Устроившись на пушистом персиковом ковре, Джессика достает из нижнего ящика комода небольшую картонную коробку, и, открыв её, с головой уходит в ностальгию.

Цветные обертки от конфет, кажется, до сих пор сладко пахнут ягодами и фруктами. А детские рисунки хранят радость былых дней, на каждом из которых изображены две девочки. Сама Джессика и её лучшая подруга – Джейн.

В один из дней, когда вся детвора улицы шумно возилась в песочнице, Джессика, отойдя в сторонку, рисовала мелом зайца на асфальте. Чуть позже к ней присоединилась девочка, и нарисовала рядом бабочек и солнце.