Коктейль "Новогодний"

Гринч

Кажется, что эта очередь бесконечна. Я вынимаю телефон из кармана и увеличиваю громкость, чтобы басы в наушниках наконец-то заглушили этот непрекращающийся гул и разговоры вокруг. Передо мной стоит семья с полной корзиной продуктов, в которой уютно устроился мальчишка лет пяти. Он держит в руках яркую конфету и внимательно, с любопытством, разглядывает её. В его глазах читается наивность и интерес, когда он задумчиво вертит яркую сладость, будто примеряя, как ее побыстрее открыть, чтобы мать, суетливо пополняющая корзинку продуктов, не заметила его баловства.

С одной стороны, этот момент вызывает у меня улыбку, а с другой — заставляет задуматься о том, как часто мы забываем о простых радостях жизни, погружаясь в суету повседневных забот. Мальчик, беззаботно сидящий среди покупок, кажется, живет в своем собственном мире, где нет ничего важнее конфеты и ожидания, что его мама купит что-то еще вкусное. Возможно, его искренний взгляд напоминает мне о том, что стоит иногда остановиться и просто насладиться моментом, независимо от того, насколько он обыденный. Что бы он сказал, если бы перестал так увлеченно разглядывать кусок разноцветного сахара и поделился своими мыслями?

- 32 доллара 60 центов, - слышу сквозь наушник, в тот момент, когда мой плейлист решает сменить песню. – Мужчина, с вас 32.60. Картой или наличными?

Не ожидал, что очередь так быстро до меня доберется, что не может не радовать.

- Картой, - бурчу в ответ, прижимая пластик к терминалу.

- Счастливого рождества, - желает мне кассирша, сложив мои покупки в бумажный пакет.

- Ага, - ответил я, направляясь к выходу.

Счастливый, как же. Я с нетерпением жду, когда эти праздники наконец закончатся. Кажется, будто все вокруг в каком-то безумие, словно состоят в секте — улыбаются, веселятся, тратят целые состояния на подарки, наряжают ёлки, развешивают гирлянды и создают иллюзию праздника. Но я не понимаю, в чем смысл всего этого. Почему такая безудержная радость? Для меня это всего лишь шум и суета, которые скрывают настоящие чувства. Почему все делают вид, что счастливы, когда внутри так много вопросов и недовольства?

Выйдя из магазина, я направляюсь вдоль новогодних витрин, сосредоточив взгляд на земле. Не хочется видеть счастливые лица прохожих — их радость кажется мне чуждой. Что такого в Рождестве, что вызывает у всех такое счастье?

Останавливаюсь на мгновение, чтобы поправить наушник и пытаюсь достать пачку сигарет из кармана. Внезапно кто-то резко врезается в меня, кричит извинения и с такой же скоростью скрывается за углом, звеня пакетами доверху набитыми новогодними игрушками. Но моему пакету эти извинения не нужны. Он лежит в снегу, мокрый из-за снега и из-за разбившейся бутылки виски.

- Блять! Ну какого хера?! – внутри меня нарастает раздражение.

Этот вечер становится еще более неприятным. Все вокруг кажется хаотичным, а в душе зреет злость. Как же так? Почему все так легко улыбаются, когда я ощущаю лишь напряжение и дискомфорт?

Поднимаю остатки пакета с дорогим виски, который просачивался сквозь него, я оглядываюсь в поиске урны. Меня переполняли гнев и разочарование, и я осознаю, что мне срочно нужно выпить, чтобы справиться с этими эмоциями. Оглядевшись, я замечаю мусорку рядом с баром и не медля ни секунды направляюсь к дверям, попутно выкидывая мусор в урну, где одиноко тлеет окурок.

Войдя внутрь, стряхиваю с себя хлопья снега и направляюсь к барной стойке, медленно опускаясь на высокий стул. В баре очень тепло и на удивление спокойно. Должно быть мне повезло, что бар пустой. Под приглушенным светом и теплом я немного расслабляюсь, чувствуя, наконец-то, что могу побыть наедине с собой без всей этой рождественской чепухи, преследующей меня весь день.

Бармен – довольно симпатичная девушка, с эльфийским колпаком на голове, и, не удивлюсь, если её ноги обуты в ботинки этого же бедного эльфа, сидит по ту сторону барной стойки, уткнувшись в свой смартфон. Прочищаю горло, чтобы отвлечь ее от телефона, но девушка поднимает взгляд и улыбается легкой улыбкой.

-С Рождеством!

Да, блять! И тут сектантка. Я хмуро киваю и прошу налить мне виски. Лишь бы она не включила радио, где только и делают, что пускают рождественские песни по кругу, вызывая у меня тошноту и непроизвольный скрежет зубами.

- Твой виски, хочешь я включу радио? – она все еще мило улыбается, - Рождественские песни всегда поднимают мне настроение. В них столько волшебства, - она вскидывает руки, будто хочет показать сколько же в них волшебства и бубенчики на её зелено-красном колпаке мило звенят.

- Обойдусь, мне и без них неплохо, - нехотя отвечаю я и замечаю, как блестит её взгляд из-под длинных ресниц.

- Давай я угощу тебя особенным коктейлем, - облокотившись на стойку, предлагает девушка. - Напиток за счёт заведения.

- Попробуй, удиви, - соглашаюсь я, лишь бы её руки были заняты и не тянулись включить радио.

Я наблюдаю, как Джин (узнал из бейджа на её костюме) в новогоднем колпаке, энергично смешивает что-то в шейкере, время от времени при этом что-то напевает и плавно покачивает бёдрами. Она выглядит такой хрупкой и изящной, а в её глазах горит огонёк, который говорит о том, что она искренне наслаждается тем, что делает.

Когда Джин заканчивает коктейль, она с легкой ухмылкой протягивает мне бокал с яркой зелёной жидкостью и ее лицо озаряется хитрой улыбкой.

- Готово! Попробуй, это действительно стоит твоего внимания! – произносит она, слегка наклоняясь вперед. Я не могу оторвать взгляда от сияющих глаз Джин. Её уверенность и легкая непринужденность завораживают.