Колдунья и оборотень.

1. Никаэль Морган. Владычица Ордена. Озерный Замок.

В старом замке гуляет промозглый сквозняк, рассеивая аромат любимых духов древности, настоянных на пыли и плесени... Одинокий светильник луны в разбитом витраже слабо рассеивает полумрак комнаты.
Мне не мешает тьма, как не раздражает и холод... Я могла бы сделать этот дом комфортным, но зачем? ... Я почти не замечаю таких мелочей. Сейчас я одна, и мне ни к чему маска хрупкой женщины, упрямо выглядывающая из глубины медного зеркала...
Дама в зеркале молода... Кажется молодой... Я устала считать года и проклинать свой Дар... Я ненавижу эти старые глаза, это вечное выражение неприступности на юном лице...
Женщины завидуют и подражают мне, мужчины восхищаются красотой и страшатся моего могущества... А я... я отдала бы все это любому, кто забрал бы в придачу еще и мое одиночество... Все в обмен на любовь или прежнюю короткую жизнь смертной, пеструю и яркую, как бабочка-однодневка...

Я смотрю в медное зеркало, пытаясь разглядеть в нем бьющееся в мутном омуте одно единственное отражение – образ беспечной озорной девочки, которой пришлось когда-то увидеть в этом зеркале собственную смерть...
Девочка, считавшая этот мир чудесным подарком, давно умерла... И какая разница, когда именно это случилось? Я пляшу на твоей могиле, бедная Никаэль... Хотела бы тебя оплакать, но мои слезы давно выпиты другими утратами...
Жалеть о какой-то сумасшедшей девчонке недостойно Магистра Ордена. Пусть даже Магистру только предстоит собрать свой Орден по крупицам – разрушенный мною же Орден Мастериц... Возрожденному Ордену еще далеко до былого могущества. С одной стороны – хитрый прищур чародейки: такой исход глубоко символичен. С другой – взгляд дерзкой Никаэль: ей кажется это довольно забавным. Хотя последнее время я все чаще смотрю лишь с одной стороны...

В застуженном холле мое тело превращается в холодный мрамор статуи... В каминах Озерного Замка давно не плясал чародейский огонек...
Эта скромная келья послушницы была когда-то моей. Вот – маленький тайник в стене. Я даже помню, что спрятано в нем: тетрадь с пожелтевшими пергаментными страницами... Глупая Никаэль старалась записать все увиденное в этом мире... Один небрежный жест – и последние следы пребывания здесь маленькой послушницы, даже не мечтавшей стать Мастерицей, – будут стерты: испарятся старые чернила танцующе-корявого почерка и рассыплется в прах пухлый томик... Хочется пролистать – рука сама тянется к дневнику, против воли... И отдергивается, словно прикоснувшись к запретной тайне. Плеснула краской на скулы подсмотренная чужая жизнь... Странно... или я не разучилась краснеть?

Синий огонек заплясал в камине, и я присела подле очага на корточках, собираясь добавить жару, подкинув к обгорелым полешкам обрывки старого дневника.
Влажный толчок в бок – в ладони тычется розовым носом белоснежный барс. О тебе-то я и позабыла, дружище Терро... Я не так уж и одинока, если ты вернулся мне на службу. Верный мой друг, смотрит с укоризной...
Думаешь, стоит перечитать? Я раскрыла наугад, устроившись на холодном каменном полу – уста изогнула невольно выскользнувшая улыбка. Тяжелые пушистые лапы неслышно ступают прочь из комнаты... Уходит? Я бегу за другом прямо в ночь, вон из замка на самый берег огромного озера... Я чуть не проворонила рассвет... Красиво – красиво несмотря ни на что...
На светлеющем небе золотится в первых солнечных лучах силуэт гигантской птицы... Дракон! Ну, точно дракон!
К ногам жмется большая рокочущая кошка. Я, наконец, заметила, что руки все еще мнут стопку хрустящих от времени страниц. Пойду, и вправду почитаю... Всего лишь четыре быстротечных года – так много и так мало...