Колдунья и палач

Глава 1

Айфа Демелза

Дом на острове посреди озера – это не мой дом. Это моя крепость, моё потаённое убежище, моя нора, в которую я забилась, зализывая раны. Вокруг дома растут чахлые березы и две маленькие ели. В берег, почти у самого крыльца, уткнулась носом старая лодка-долблёнка. Каждое утро я сажусь в нее и плыву к сваям, чтобы проверить сеть. В озере мало рыбы, но мне хватает, чтобы не умереть с голоду. Много ли нужно женщине?

Остров маленький – чтобы его обойти, потребуется лишь сто шагов. Я знаю это, потому что обхожу его каждый день. Обхожу и считаю шаги. Обхожу и раз, и два, и три. Нет, в этом нет какой-то важной магической потребности, и это не проклятье, и не моя прихоть. Я делаю это, чтобы не сойти с ума, чтобы прогнать назойливые мысли и утомить тело. Чтобы потом упасть на постель и забыться благодатным сном, словно провалиться в черную яму.

Но и сон не всегда благодатен. Иногда мне снится муж. Таким, каким я видела его в последний раз – окровавленным, растерзанным когтистыми лапами чудовища, которого я сама, собственными руками, выпустила из клетки. Эти сны не пугают, они пронзают сердце, и я просыпаюсь и плачу, уткнувшись в подушку, набитую сухими листьями и травой. Я плачу от горя, пока снова не засыпаю. Но иногда – слава яркому пламени, что такое происходит редко – мне снится он. Чудовище, демон, обманщик и обольститель. И его я вижу таким, как при последней встрече – чёрным и прекрасным, видом своим подобным звёздной ночи. Только любоваться этой красотой невозможно, потому что она вызывает не любование, а ужас. И там, во сне, я плачу от ужаса, и пытаюсь убежать, и снова и снова чувствую, как когтистая лапа – совсем не похожая на человеческую руку, хватает меня за лодыжку и тянет вглубь подземелья. И тогда я просыпаюсь, кричу от страха, а ожоги на правой ноге начинают болеть немилосердно. И от этой боли не спасают ни мази, ни заклятья. Я вою и мечусь по кровати, превращаясь в зверя. В зверя, на которого объявлена охота, и который знает, что рано или поздно охотник найдет его, и нет никакого спасения.

Приходит утро, и туман густой пеленой закрывает озеро.

Это не простой туман. Это я прошу, чтобы он появился. Туман стелется над черной водой длинными пластами и скрывает мой маленький дом, мою крепость. Деревянные мостки – доски, уложенные по три в ряд, теряются в седых космах тумана, и я подолгу всматриваюсь туда, страшась, что однажды они разойдутся, как тонкая ткань под крепкими руками, и вдали покажется черный силуэт того, кто ищет меня. Ищет меня с упорством охотничьего пса. И не сомневаюсь, что однажды найдёт. Меня, Айфу из Роренброка, леди Демелза, а теперь – колдунью в бегах.

Вы спросите, зачем я здесь? Что заставило знатную даму бежать от привычной жизни и скрываться в лачуге, подобно нищенке?

Все просто. Я пытаюсь ускользнуть от проклятья, от судьбы, которая властно толкает меня навстречу крови, убийствам и преступлениям, а это противно яркому пламени и моей душе.

Но разве не яркое пламя учит нас, что от судьбы убежать невозможно?..

Ларгель Азо

Святая Медана не проклинала меня. Совсем не проклинала. Те, кто утверждает обратное – лжецы, достойные смерти. Она была святой, а святые не умеют проклинать. Но яркое пламя не прощает тех, кто посягает на святое. Вот и я, Ларгель Азо, епископ, был наказан за это.

Мне много лет, и я безумно устал. Но от усталости моя злоба к врагам церкви только крепнет. Ибо я должен искупить то зло, что причинил давным-давно. Искупить и обрести, наконец-то, покой. И ради этого искупления я готов пропалывать сорную траву везде и всюду, куда буду направлен.

Советник короля лорд Саби знает мою тайну. Он стар, но его подслепые глаза видят зорче, чем глаза молодых. Он знает мою тайну и молится за мою душу. Я верю, что его молитвы помогут. Помогут рано или поздно.

Сегодня он снова вызвал меня, приказав оставить приход в Дареме и направить стопы в Тансталлу, столицу нашего королевства.

Вот уже три дня я в пути, в сопровождении юного послушника – больше писаря, чем воина церкви. К вечеру я должен достигнуть сердца Эстландии и предстать перед лордом Саби, чтобы услышать его волю.

Эстландия не была моей родиной. Я родился далеко на западе, там, где солнце уходит спать за край бесконечного моря. И если смотреть на закат, то перед тем, как солнце скроется за краем моря, если сказочно повезет, можно увидеть последний луч – зелёный, как трава на моём родном острове. Этот луч прочертит небосвод и укажет дорогу к небесному замку, открытому для праведников.

Я не мечтаю попасть в этот замок. Потому что не люблю мечтать о невозможном. За мои грехи мне не найдется там места. Но я мечтаю об упокоении. О мягкой сырой земле, о могильном камне с моим именем. Я верю, что небеса будут столь милосердны, что не отдадут меня демонам преисподней, а позволят мирно спать и слышать, как шумит вереск, как блеют овцы, бродя по зеленым холмам, и как свирель пастуха выводит незатейливую мелодию старинной песни о принцессе Медане, которая бежала в далекие края, чтобы посвятить жизнь благочестивым размышлениям и мирному труду. А если совсем мечтать, то я надеюсь, что хотя бы раз в тысячелетие она сама спустится с небес, чтобы помолиться о моей загубленной душе. Помолиться о том, кто погубил ее тело, но спас душу.