Коллекционер

Коллекционер

(*)

– Мы уже третий час в засаде сидим! Я чувствую себя дурой, – призналась Агата. Надо сказать, она долго крепилась. Очень долго – на неё это было совсем не похоже. Видимо, была всё-таки разница между работой на Город и работой на самих себя.

И неважно, что на самих себя они пока только в минус ушли и это, по факту, был едва ли не первый их состоявшийся частный заказ. Впрочем, как сказать насчёт состоявшегося…

С ними хотя бы стали разговаривать! Оказалось, когда за твоей спиной нет грозных теней Города и ты не относишься к его Инспекции, то и люди к тебе ослабевают, и смотрят уже скучающе и уже не верят в то, что ты хоть на что-то годишься. Неприятное открытие, но всё-таки открытие.

На это Себастьян не рассчитывал. Ему казалось, что вот они ушли от Города, вот где-то немного походили и ка-ак стали сразу же востребованными и нужными!

Реальность оказалась иной. Официальная власть Города, авторитет её в уничтожении всяких чудовищ, были непререкаемы, они же, своей троицей, не производили впечатление героев, отколовшихся ради своего собственного пути. Они походили больше на мятежников. И это если ещё Город не стал их искать и не объявил дезертирами – об этом они пока не рисковали навести справки, да и говорить об этом тоже не желали. Оно и так понятно – всё сложно! – зачем говорить?

Себастьян постоянно испытывал чувство вины за то, что сбил своих товарищей в неизвестность. Он не думал, что всё будет так сложно и они пошли за ним, послушали, что путь в собственный заработок будет вернее их пути, когда Город даже не посчитался бы с их утратами. Но ни Томаш, ни Агата не упрекали его. во всяком случае, вслух.

Себастьян пытался поймать в их глазах ненависть или разочарование, но не находил. Агата же как-то сама остерегла его мысли:

– Так всё равно лучше.

Она сказала это, сидя в дешёвом трактирчике, где они ютились в полной сырости комнате втроём, и где Агата ограждалась от Себастьяна и брата уродливым куском ткани, повешенным на манер занавески. Сказала, отобедав тем, что здесь называли похлебкой, а на деле…

Лучше не думать о том, что тут на деле. Скорее всего, растопленный кусок жира, чтобы хоть как-то нагнать сытости.

Томаш же просто отмалчивался. Он вообще сделался мрачен и саркастичен, переняв эти черты у сестры. Он стал практически Агатой, и теперь уже Агата сглаживала его резкие замечания. Но упрёков не было…

– Первый заказ – это дверь, – вынесла вердикт Агата, когда, наконец, нашёлся тот, кто обратился именно к ним. О том, что это именно за заказ, Агата старалась не думать о том, что заказ специфичен. В конце концов, для себя она решила, что это не такая уж и большая разница: убивать чудовище или хватать чудовище и передавать его...

– Пусть моё имя будет тайной, – улыбался их возможный благодетель. По всем его манерам можно было легко утверждать, что это человек образованный, воспитанный, хотя голос его звучал как-то очень уж насмешливо. – Называйте меня коллекционером. Или собирателем. Как вам нравится, господа и прекрасная дама. Я стану вашим хорошим другом, если вы действительно способны выполнить мои небольшие капризы. Вы, как я понял, в начале пути? Так вот, я тоже. Если мы сможем объединить наши усилия, мы поможем друг другу на наших дорогах.

Выложить за исполнение первого же, тестового, каприза, Собиратель был готов много – столько Город не платил им троим вместе взятым за месяц.

Они немного обсудили этот заказ между собой. На момент обсуждения все трое были воодушевлены, даже Томаш.

– Какая нам разница, что он с этой тварью сделает? Наша задача поймать! – Томаш был полон энергии, чего с ним в последнее время не случалось. – и потом, если мы ему понравимся, будет у нас жирный клиент! У нас!

– Согласна, – добавила Агата, – хотя меня смущает его первый заказ… грифон! Надо же! их же даже к опасным не относят. Ну то есть, они не нападают, ведут себя скрытно. Не будет ли так, что он нас потом похлеще Города заставит монстров поставлять?

– А ему они зачем? – не понял Томаш.

– Грифона надо доставить живьём, – заметил Себастьян, – это сложно. Но я думаю, мы сможем. И потом, если будет как ты предполагаешь, Агата, мы всегда можем взять и отказаться от сделки.

Отказаться от сделки! Да такой роскоши они не знали в Городе! Отказаться… ну надо же! чудеса есть и в этом мире. И они скрыты не в клыках и крыльях чудовищ, не в их посмертной жизни, а в возможности отказаться от работы, которая тебе не подходит.

– Сейчас соглашаемся, а вот как это сделать будем думать потом, – решил Томаш.

Так и случилось. Но одно дело пообещать Коллекционеру то, что ты доставишь ему новый экспонат целым и невредимым и другое – реально обдумывать то, как это сделать.

Пришлось лезть в уцелевшие, прихваченные мелкие справочники. Они были малополезны, но это было хоть какое-то подспорье. Вспоминать что-то далекое, из периодов обучения, тоже пришлось.

– У него крылья, тело льва и птичья голова! – возмущалась Агата часом позже, вымеривая шагами комнату. – Как мы его поймаем?

– Крылышки подрежем! – отмахнулся Томаш. – Ну что ты начинаешь суету разводить?

– Нам нельзя калечить экспонат, – напомнил Себастьян.

Это омрачило первую радость. Как убивать чудовищ они знали прекрасно, а вот как сохранит его для передачи кому-то? да, ладно, грифон не был абсолютным чудовищем и, как говорили источники, даже не нападал на людей. Собственно, от того и вёл скрытый образ жизни, так как люди прекрасно на него нападали. Но нападали они с целью убийства!

Немного облегчило ситуацию столкновение с представителем грифонов. На счастье, оказалось, что это существа, которые не держатся стаей…или стадами. Это были одиночки. И среди них были представители малого размера, где-то по пояс человеку…

Были, впрочем, и те, что превышали людской рост.

– Как они скрываются? – высиживать их появление, затаившись в скалах, было нелепо и страшно. Ещё страшнее было от львиного-птичьего рева-клекота, который эти создания, появляясь в серых полосках рассвета, издавали, видимо, здороваясь с миром.