Коллекция неловкостей

Глава 20

Когда обида выплеснулась в ванну с малиновой пеной, Рада вылезла, завернулась в халат, вышла на кухню и поставила чайник. Не успела она поудобнее усесться за столом, как в замке входной двери зазвенели ключи.

 - Привет, систер! – крикнул из коридора Денис.

 - И тебе не чахнуть…

 - Ты чего же тут, скучаешь, что ли? – он скинул ботинки и зашел в кухню, поставив на стол пакет.

 - Нет, жестоко вымоталась в универе… Что купил?

 - Курицу-гриль. И персики для сестренки.

 - Какие чудеса братской заботы. А тебе для имиджу твоего вообще можно такую гадость есть? А то фигура, все дела…

 - Давай, издевайся. У каждого могут быть слабости.

 - Ну, про твои-то слабости мы наслышаны.

 - Рада, что у тебя за манера! Лучше накромсай помидорчиков и огурчиков, а я пойду руки вымою и переоденусь, - Денис хлопнул сестру по плечу и вышел.

Она прошипела что-то неразборчивое вроде «шовинист» и полезла в холодильник за овощами, поставила на стол сок и черный хлеб. Пока она мыла овощи, на столе запиликала трубка домашнего телефона. Рада спешно вытерла руки о халат и ответила на звонок.

 - Алло, а Дениса можно услышать? – жеманно протянул голос в трубке.

Рада закатила глаза. Еще одна овца на пастбище Дениса.

 - Вы знаете, кажется, он ушел и сегодня уже не вернется, - она начала действовать по заученному сценарию.

 - Подожди, подожди, - запыхавшись окликнул ее Денис, на ходу натягивая спортивные штаны. – Я отвечу.

Рада пожала плечами с выражением лица «как знаешь».

  - Хотя нет, - ответила она собеседнице. – Он еще дома. Одну минутку.

 - Да, я слушаю, - Денис отвернулся от сестры и подошел к окну. – Марина? Конечно, конечно. Нет… Нет, извини, мы завтра не сможем встретиться. Слушай, ты прости, но я больше не планировал с тобой встречаться… Ну что ты! Дело не в тебе, я просто не готов сейчас… Да… Ну, прости.

Марина явно буйствовала.

 - Послушай, - мягко сказал Денис. – Я не хотел тебя обидеть. Но я и не хочу больше встречаться дальше, если я не собираюсь вступить с тобой в серьезные отношения… Марина, я…

Денис оторвал от уха трубку и удивленно посмотрел на нее.

 - Что такое? – спросила Рада.

 - Бросила трубку… - протянул Денис.

 - Неудивительно, после такого-то. Что это ты вдруг полез на амбразуру? Даже руки не побоялся запачкать!

 - Ох, Рада, - Денис устало опустился на стул. – Все бы тебе язвить… Просто… После того, что случилось у вас с Тохой… Ты права, я лицемер. Я обвинил Тоху, но сам поступаю с девушками гораздо хуже. Я сначала не понимал, думал, просто нет настроения знакомиться. А потом понял, что что-то изменилось.

 - А как же Марина?

 - С Мариной все было неделю назад, она собиралась на отдых с родителями. Видимо, вернулась и решила позвонить.

 - То есть ты теперь сам будешь всех отшивать?

 - Да не буду я никого отшивать. Я просто хотел ей честно сказать. Сам.

 - Это же жестоко. Она теперь будет думать, что с ней не так…

 - Может быть. Но меня тошнит уже от вранья. Я решил не знакомиться с теми, кого потом буду отшивать.

- Да здравствует моногамия?

 - Рада, не задавай сложных вопросов, - Денис сморщился и потянулся к пакету с курицей. – Дай поесть.

 - Как скажешь, - она начала нарезать овощи. – Просто ты удивил меня.

 - Чем?

 - Спрашиваешь! – она поставила овощи на стол и налила брату сок. – Я иногда вообще думаю, что ты от мамы отпочковался без папиного участия. Красивая жизнь и никакой рефлексии.

 - После того, как ты родилась, у меня уже не было ни одного шанса на его обожание. Еще бы! Ты валялась в люльке и блаженно слушала, как он читает тебе свои переводы, - Денис развернул фольгу и отщипнул кусок курицы.

 - Да ладно! Ангелочка Денисочку все обожали.

 - Пришлось завоевывать одобрение остальных взрослых. Папину дочку мне было не осилить.

 - И ты ревновал?

 - Было дело.

 - А я всегда завидовала тому, как к тебе относится мама. Я вечно во всем ее разочаровывала.

 - Видишь, разделили сферы влияния, - Денис облизал пальцы.

 - Ну да, только я почти не помню папу, а мама умудряется даже в Англии держать руку на пульсе.

 - Рада, мне тоже папы не хватает. Но ведь у него осталась ты, его маленькая копия. Да будь он сейчас жив, он бы гордился. Смотри-ка, ты же филолог, умная и непокорная.