Конечно, это не любовь

Конечно, это не любовь. Глава 1.2

Настоящий профессор Северус Снейп отличался от того, которого представил себе Шерлок. Он был выше ростом, меньше сутулился, но выглядел старше. Ему должно было быть чуть меньше сорока, а морщины возле глаз и носогубные складки у него были как у пятидесятилетнего. Выражение лица больше напоминало восковую маску. На короткое мгновение он замер, а потом Шерлок оказался под прицелом длинной чёрной волшебной палочки.

      — Мне нужна причина, чтобы не убивать вас на месте, — произнёс профессор. Голос у него оказался достаточно приятным и молодым, но плохо вязался с внешностью. Шерлок смотрел на профессора, но страха не испытывал, только азарт. Это было его первое настоящее дело, впервые его жизни действительно угрожала опасность, и избежать её можно было только благодаря уму.

      — У меня их шесть, — ответил Шерлок. — Первая — вы уже давно не служите Вол…

      — Замолчите! — оборвал его профессор. — Не вздумайте произносить его имя.

      — Вы не служите Тому, которого нельзя называть, с тех пор, как предложили Дамблдору свою преданность в обмен на спасение жизни Лили Эванс, — продолжил Шерлок.

      Очевидно, что профессор Снейп — не из тех людей, которых нужно колоть тонкой иглой. Таких нужно бить по голове обухом, резко и очень сильно. Его слова произвели эффект удара.

      — В дом, — хрипло велел профессор.

      Шерлок кивнул и, дождавшись, пока дверь откроется, вошёл в тёмную тесную прихожую. Профессор последовал за ним. Шерлок втянул носом воздух и скривился — пахло плесенью, тухлятиной и пылью. Дом типовой планировки, справа ванная комната и кухня, слева гостиная и спальня. Шерлок безошибочно выбрал нужною дверь и вошёл в гостиную, которую хозяин дома превратил не то в лабораторию, не то в библиотеку, не то в склад.

      Дверь со стуком захлопнулась, Шерлок услышал скрип замка. Профессор снова наставил палочку на Шерлока и сказал:

      — Это плохая причина. Еще.

      — Также я знаю, что убийство Дамблдора не было предательством и было одобрено самим Дамблдором, — быстро проговорил Шерлок. Теперь нужно было заинтриговать профессора, чтобы он согласился помочь. — Возможно, это постановка, и он сейчас жив, возможно, он и так умирал от какой-то болезни, в любом случае, вы по-прежнему на стороне Гарри Поттера. Теперь о нём. У вас есть поручение от Дамблдора, но вы не можете выполнить его, потому что не знаете, где Гарри сейчас. И вы не убьёте меня, потому что я знаю, как его найти.

      Профессор опустил палочку на дюйм и спросил:

      — Кто вы такой? Вам не больше семнадцати, а я знаю всех молодых людей волшебной Британии.

      — Моё имя Шерлок Холмс, но вам оно не знакомо, — ответил Шерлок.

      — Откуда у вас информация? — палочка опустилась еще на полдюйма.

      — Я её собрал, это было несложно.

      Профессор как будто расслабился, рука с палочкой легко опустилась вниз, а потом резко, значительно быстрее, чем мог ожидать Шерлок, взлетела вверх. Его ослепила красная вспышка, от которой он не успел уклониться, а потом прозвучало:

      — Легиллименс!

      Шерлок занимался окклюменцией несколько лет, выстраивал свои Чертоги по камню, возводил стены вручную и был уверен в их крепости, но к такой силы атаке он не был готов. Профессор не просто проломил его защиту, он смел ее, даже не заметив. Перед глазами мелькнуло побережье с каменным пляжем, зазвучало болезненное «… подул восточный ветер…», и тут же закричал Майкрофт — пронзительно, как он никогда не кричал в жизни:

      — Нет!

      Стена за стеной рушились под яростным натиском, Шерлок почувствовал, что паника поглощает его. Что-то кричал Майкрофт, кажется, ему вторила Гермиона, но бестолку — он не слышал. А потом всё кончилось. Шерлок очутился в Чертогах разума, в круглой башне с мягкими стенами. Рядом стоял бледный профессор — настоящий, а не чучело.

      Он обвёл глазами башню, коснулся пальцами стены и прошептал:

      — Сильно.

      Шерлок переводил дух. Когда он создавал эту комнату, он не думал, что будет использовать ее так. Он планировал запереть в нее свой самый большой страх, ночной кошмар, но так и не сделал этого, потому что не мог его отыскать. Страх Шерлока не имел лица или образа, он расплывался, терялся где-то на побережье, где дул восточный ветер. Его было нельзя поймать. И комната осталась пустовать.

      — Такая защита в вашем возрасте… — продолжил профессор, а потом резко развернулся, от чего его мантия эффектно взметнулась в воздухе, и спросил, глядя Шерлоку в глаза неприятным колючим взглядом: — как вышло, что вы не учились в Хогвартсе?

      — О, — Шерлок улыбнулся, — меня туда не приглашали. Говоря вашим языком, я маггл.

      На короткий миг профессор потерял контроль над своим лицом, глаза чуть расширились, подбородок дрогнул, но потом маска вернулась на место, и он сказал:

      — Пожалуй, стоило бросить волшебство и уйти в Кембридж преподавать высшую органическую химию. Может, процент идиотов среди магглов меньше.

      Шерлок хмыкнул и заметил:

      — Не обольщайтесь. Люди в большинстве своём идиоты, и наличие волшебной палочки в кармане на мозги никак не влияет. Однако, к делу.

      Губы профессора дрогнули в намёке на улыбку, он кивнул и сказал:

      — Имеет смысл продолжить разговор в реальном мире.

      Шерлок кивнул и мягким усилием вытолкнул профессора из своей головы, после чего открыл глаза.

      — Садитесь, — устало сказал профессор и кивнул головой на заваленное книгами и свитками пергамента кресло.

      Шерлок бесцеремонно сгрёб всё на пол и уселся. Профессор остался стоять, но палочку убрал во внутренний карман мантии.

      — Итак, — произнес профессор, — вы разыскали меня, сильно рискуя при этом. Зачем? Вы назвали причины, по которым вы можете быть мне полезны, мистер Холмс…

      — Шерлок, пожалуйста, — попросил он. — Не стоит ассоциировать меня с вашими баранами-студентами.

      — Шерлок. Но зачем вам я? Магический мир вас не должен касаться.

      — Но касается. Мне тоже нужно найти Гарри Поттера. Я знаю, как это сделать, но мне не хватает магии. У вас она есть, но вы не знаете того, что знаю я. Сотрудничество.

      — Почему вы решили, что я ищу Гарри Поттера? Он хоть и Избранный герой, но…

      — Потому что Дамблдор вам приказал. Потому что дали самому себе клятву защищать его. Потому что не хотите, чтобы он погиб. Так всегда происходит, когда человек позволяет себе поддаться сантиментам. Не будь их, вам было бы всё равно, но ваша правая рука и воротничок рубашки говорят о том, что вам отнюдь не всё равно.

      Профессор прислонился к шкафу с книгами и сказал:

      — Мне стоило бы стереть вам память. Или убить.

      — Но вы не будете этого делать, — пожал плечами Шерлок. — Стереть память мне вы не сможете, а убить…

      Он прищурился. У профессора дрогнули пальцы, дёрнулся кадык, расширились и тут же сузились снова зрачки.

      — Вы лично убили на этой неделе троих человек. И для вас это проблема. Убеждён, четвёртый труп к этому списку вы добавите только по прямому приказу Того самого. Не иначе.

      Профессор вытащил палочку, махнул ею в сторону второго кресла и освободил его от хлама, тоже сел.

      — Вы меня убедили, — сказал он. — Я слушаю.

      Шерлок прикрыл глаза.

      — Они путешествуют втроём, ищут артефакты с названием «крестражи». Гарри Поттер и Рон Уизли — два недоумка, они полностью полагаются на Гермиону, — он произнес её имя и тут же добавил, надеясь, что профессор не заметит паузы, — Грейнджер. Она не будет геройствовать и сразу же отправится в самое доступное из безопасных убежищ — в дом на площади Гриммо.
Профессор досадливо поморщился:

      — Они были там! Но потом были вынуждены уйти.

      Шерлок задумался.

      — Тогда всё проще. Единственный доступный им способ перемещения — аппарация. Но она подразумевает перемещение в уже знакомые места. Гермиона не специалист по путешествиям, за всю жизнь она выезжала дальше, чем в Лондон, всего несколько раз. Она бывала во Франции, они не станут покидать страну. Остается Суссекс, но к нему она не приблизится и на пушечный выстрел, и любимое место её родителей — один из лесов на территории Англии. Рано или поздно они появятся там. Остаётся только…

      — Сигнальный контур, — кивнул профессор. — Несложные чары. И что это за лес?
 
      — Скажу позже. Иначе вам не будет никакого смысла от сотрудничества со мной.
 
      — Мотив? — спросил профессор резко. — Мне нужно знать ваш мотив, прежде чем я соглашусь на, — он скривился, — сотрудничество. Зачем вам нужен Гарри Поттер?

      — Мне не нужен Гарри Поттер, — медленно ответил Шерлок. — Мне нужно, чтобы выжила Гермиона Грейнджер.

      Профессор побледнел, хотя и до сих пор не мог похвастаться здоровым цветом лица.

      — Сантименты, значит… — произнёс он.

      Шерлок фыркнул:

      — Нет-нет, никаких параллелей. Любовь — это чувство, которого стоит избегать. Химические реакции, которые она вызывает в организме, слишком негативно влияют на умственную деятельность.

      Профессор поднялся из кресла и прошёлся по комнате — мантия развевалась за его спиной, вызывая ассоциации с крыльями. Невольно Шерлок подумал, что не отказался бы от возможности так одеваться — это куда лучше банальной куртки.
 
      — Я не привык сотрудничать ни с кем, — произнес профессор, — но вы правы. Я не знаю, где их искать.

      Неожиданно плечи профессора закаменели, он вздрогнул всем телом и сказал:
 
      — Я должен идти. Оставайтесь здесь и не вздумайте выходить из дома.

      Шерлок не успел ничего ответить — профессор исчез, оставив его одного. Очевидно, Тот, которого нельзя называть, вызвал его к себе, если только у профессора не случился понос, что вряд ли — он же зельевар, наверняка быстро выпил бы какое-нибудь снадобье.

      Шерлок огляделся внимательней. Если бы мама увидела эту комнату, она в жизни не сказала бы, что Шерлок живёт в беспорядке. По сравнению с гостиной профессора его комната была образцово чистой и ухоженной. Он поднялся из кресла и подошёл к книжному шкафу и разочарованно вздохнул — все книги были о зельях, для него, Шерлока, бесполезных. Стол тоже ничем его не порадовал — несколько старых газет с движущимися фотографиями и откровенно жёлтыми заголовками, пустые колбы, снова книги по зельям и остатки полусгнившего заплесневевшего ужина. На полу валялись свитки, исписанные косым торопливым почерком, который было почти невозможно читать, ещё книги по зельям…

      Удача улыбнулась Шерлоку, когда он уже почти отчаялся — под одним из кресел он обнаружил книжку с названием «Наитемнейшие искусства» и с удовольствием углубился в чтение. Конечно, заклинания ему тоже были не нужны, но про них было увлекательно читать.

      Профессор вернулся через три с половиной часа, бледный, с мокрым от пота лицом. Шерлок посмотрел на него, вздохнул и спросил:
 
      — Полка?

      Профессор пошатнулся, рухнул в свободное кресло и прохрипел:
 
      — Третья, ванная.

      В единственном шкафчике в ванной на третьей полке стоял всего один флакончик, Шерлок забрал его и влил в горло профессору. Тот закашлялся, но проглотил и облегчённо вздохнул.

      Шерлок вернулся к книге. После пыток обычно человеку стоит немного отдохнуть и прийти в себя, не так ли?
 
      — Какая жалость, — сказал вдруг профессор. Шерлок поднял голову от книги и вопросительно наклонил голову. — Какая жалость, — продолжил профессор, — что Тёмный лорд не об вашу голову убился. Насколько легче жить было бы.

      Шерлок не ответил. Когда-то он мечтал, пусть и в глубине души, что тоже овладеет магией. Часто думал о том, как здорово было бы учиться в Хогвартсе вместе с Гермионой. Но сейчас не променял бы своё прекрасное будущее великого детектива на все волшебные палочки мира.

      В тот день они с профессором ни о чём не договорились, зато в следующее воскресенье отправились в Королевский лес Дин. Профессор помахал палочкой в воздухе и сообщил, что это поможет ему отследить перемещение, но чары придётся обновлять каждую неделю.
 
      — По крайней мере, это не моё дело, — довольно заявил Шерлок.

      Он не любил ждать, но теперь ожидание было куда приятней, чем месяц назад. Он ждал не неких непонятных вестей, а конкретного результата. И не сомневался в том, что результат будет. Гермиона умна, но предсказуема. Рано или поздно она отправится в лес Дин.

      Прошло Рождество — как-то мимо. Майкрофт просидел весь праздник с надутым лицом, выходя из комнаты только чтобы поговорить по мобильному телефону. Мама с папой пытались веселиться, но переживали из-за того, что дети не разговаривают друг с другом. А Шерлок не думал о Гермионе, не решал, что именно он хотел бы ей рассказать, не сочинял короткие записки с описанием пришедших ему в голову идей — в общем, тоже не лучился радостью.

      Но в ночь сразу после Рождества Шерлока разбудил стук в окно. Сова принесла письмо. Косым, плохо читаемым почерком, как в книгах и свитках в доме Снейпа, было написано: «Это портал. Активируется словом „Дин“. У вас в голове есть башня с мягкими стенами».

      Вместе с письмом из плотного конверта Шерлок вытащил обычную канцелярскую скрепку. Он придирчиво осмотрел её и уже хотел было произнести кодовое слово, но передумал. Переоделся в уличную одежду, тщательно зашнуровал высокие ботинки, и только после этого снова взял скрепку и сказал вслух:
 
      — Дин.

      Скрепка засветилась голубоватым светом, и тут же Шерлок почувствовал, как огромный невидимый крюк поддевает его под рёбра и утаскивает вверх. В глазах потемнело, в лёгких кончился воздух, и тут же всё прекратилось — Шерлок упал на грязный пол. Он тут же поднялся на ноги, отряхнул колени и спросил у стоящего рядом профессора:
 
      — Прибыли?

      Вместо ответа профессор протянул Шерлоку руку, тот, преодолевая отвращение, возникавшее у него при любом физическом контакте с посторонними людьми, дотронулся до этой ледяной сухой руки и мгновенно испытал на себе все прелести аппарации — его сжало, скрутило, протолкнуло в игольное ушко и выплюнуло. Они с профессором стояли на заснеженной опушке королевского леса Дин.
 
      — Они в десяти минутах пути.
 
      — Что вы будете делать?
 
      — Мне нужно передать Поттеру одну вещь. Я спрячу ее и привлеку его внимание. А вы?

      Шерлок задумался.
 
      — Прекрасно, брат, — хмыкнул у него в голове Майкрофт. — Такой план, столько энтузиазма, и что в итоге?

      Шерлок моргнул, отгораживаясь от подсознания, и ответил:
 
      — Ничего. Ей лучше не знать о моём участии в поисках.

      Профессор кивнул и первым пошёл вперед. Шерлок поплотней застегнул куртку и последовал за ним. Они подошли к небольшому, начавшему замерзать озеру. Профессор достал из удивительно глубокого кармана длинный свёрток, развернул его и вытащил на свет короткий серебряный меч.
 
      — Удивительно, что он вообще даётся мне в руки, — произнёс профессор и бросил меч на дно озера. Шерлок проследил за тем, как он тонет в тёмной воде. Профессор знаком показал отойти за дерево, вытащил палочку и произнёс уже знакомые Шерлоку слова:
 
      — Экспекто Патронум.

      Этим заклинанием в прошлом году Гермиона вызвала выдру, прогнавшую дементора. У профессора выдры не было, вместо неё появилась лёгкая тонконогая лань. Как живая, она приблизилась к профессору, ткнулась носом ему в руку, развернулась и поскакала прочь.
 
      — Это Лили Эванс? — спросил Шерлок.

      Профессор не ответил, что вполне можно было перевести как «да».

      Гермиону Шерлок увидеть так и не смог, точнее, не захотел. Понял, что ему просто нечего ей сказать. Он сделал своё дело, решил задачку, доказал себе, что может её отыскать — и всё. Уже днём он вернулся в комнатку в квартире у дальней родственницы и снова принялся скучать, надеясь, что произойдёт что-то, что вырвет его из этой бесконечной скуки. Но незадолго до этого, на рассвете, у них с профессором состоялся странный разговор.

      Они переместились обратно в дом в Паучьем тупике только после того, как убедились, что Поттеру и Уизли хватило мозгов (пусть и не сразу) проткнуть крестраж мечом. Профессор сказал что-то вроде:
 
      — Это тянет на целое логическое умозаключение. Явно эволюционируют, — после чего вместе с Шерлоком аппарировал в свой неприятный дом.
 
      — Зачем столько сложностей? Все эти планы, обманы, двойная игра? — спросил Шерлок.
 
      — Игра, — профессор улыбнулся как-то жутковато (или так показалось из-за того, что единственным источником света был камин), — всё дело в игре. Смысл в ней. Идёт большая игра, а мы все — фигуры. Наш игрок умер, но, если мы хотим победить, мы должны следовать его стратегии, а не бросаться на врага по одному.
 
      — Фигуры обычно умирают, — заметил Шерлок.
 
      — И так бывает, — как-то легко согласился профессор. Шерлок прищурился и сказал:
 
      — Так вот в чём дело. Вы уже определили для себя удачный момент?
 
      — Момент?
 
      — Игры. Когда ваша фигура будет съедена. Я мог бы сразу догадаться. Но должен быть какой-то смысл в этом самопожертвовании. Мне не хватает фактов.

      Профессор пожал плечами:

      — Палочка. Долгая история, но есть палочка, за которой охотится Темный лорд. Она принадлежала Дамблдору. Но потом я победил его, она перешла ко мне как к победителю. Рано или поздно лорд поймёт, что, чтобы владеть ей, меня нужно убить.
 
      — Она у вас?
 
      — Нет. Это не нужно. Достаточно того, что она знает, кто её хозяин. Впрочем, к делу это не относится.

      Шерлок согласился. Они ещё некоторое время помолчали, глядя на пламя в камине, а потом профессор произнёс фразу, которую Шерлок сразу не понял:
 
      — Если когда-нибудь решитесь устроить собственную смерть, смотрите, чтобы вам не помешали. Смешнее и глупее несовершенного самоубийства только несовершенное самопожертвование.

      После этого они попрощались, покинули дом в Паучьем тупике, и профессор, подумав о чём-то, поджёг его. Пояснил:
 
      — Давно пора было от него избавиться.
 
      — Хорошо горит, — кивнул Шерлок. На этом они и расстались.

      Неожиданно Шерлок подскочил с кровати, на которой лежал, почти не вставая, уже третий день. Как можно было быть таким слепым? Палочка! Палочка не принадлежит профессору Снейпу. Он убил Дамблдора, но не победил его. Его победил, если верить письму Гермионы, Драко Малфой.

      Шерлок схватился за голову, сжал виски руками и тихо застонал. Теперь на место встали недостающие детали. Но главное, Шерлок уже ничего не мог изменить. Связи с волшебным миром у него не осталось.