Конечно, это не любовь

Конечно, это не любовь. Глава 11.1

Шерлок закатил глаза и откинул голову на спинку кресла. О необдуманном решении побывать дома он уже жалел — мама как будто с ума сошла и пыталась его задушить заботой.
 
      — Ты совершенно ничего не ешь, дорогой! Одни кости остались! — произнесла она, ставя перед ним полную тарелку — её содержимое он даже не стал разглядывать.
 
      — Мама, я не ребёнок и вполне способен следить за своим питанием, — заметил он.

      На самом деле, еда не входила в сферу его интересов — пищеварение плохо влияло на умственную деятельность, процесс переработки продуктов питания в энергию сопровождался сонливостью и некоторым отупением, так что Шерлок старался сокращать еду до здорового минимума. Кофе, напротив, подстёгивал работу ума, поэтому его он потреблял в количествах, которые даже ему иногда казались чрезмерными.

      — Боюсь, что ты ещё совершенный ребёнок, — нахмурилась мама, потом вздохнула и села рядом с ним. — Шерлок, я же вижу, что у тебя что-то случилось. Не забывай, что я не настолько глупее тебя.

      Шерлок хмыкнул — он об этом и не забывал. Это была еще одна причина, помимо удушающей заботы, по которой он старался пореже бывать у родителей — от мамы сложно что-либо скрыть.
 
      — И мне очевидно, что ты сам не свой, — продолжила мама. — Ты похудел, выглядишь нездорово. В чём дело?
 
      — Ни в чём. Я просто много занимаюсь, — ответил он достаточно категоричным тоном, чтобы мама прекратила расспросы и перевела разговор в более удобное для него русло.

      Это было чистой правдой, пусть и неполной. Он действительно с головой погрузился в учёбу, временно перестав обращать внимание на все остальное. Он дал себе слово, что окончит университет за полтора года вместо трёх, и в оставшиеся полгода ему нужно было освоить огромное количество материала. Майкрофту больше не придётся упрекать его в нахлебничестве — окончив университет, он не возьмёт больше ни у брата, ни у родителей и пенса. Он не сомневался в том, что его ум будет востребован в мире идиотов.
 
      — Ты уверен, что хочешь так быстро завершить обучение? — спросила мама, и её голос вырвал Шерлока из размышлений.
 
      — Разумеется. Там сплошные тупицы, не вижу смысла терять лишнее время на общение с ними, — ответил он.
Чтобы не было соблазна отвлекаться от учёбы, он даже отказался от квартиры-убежища и, после короткой поездки в Суссекс, почти не покидал своей комнаты в Кембридже. Он поглощал огромное количество литературы, почти не вдумываясь в смысл прочитанного, а ночью в Чертогах анализировал полученные знания, рассортировывал их по полочкам и комнатам и полностью усваивал. К счастью, библиотека колледжа Даунинг была достаточно обширной, так что ему не приходилось выходить на улицу лишний раз.

      И всё-таки его отвлекли, и сделал это человек, от которого Шерлок менее всего мог ожидать какого-то беспокойства. Как-то утром на пороге его комнаты нарисовался Джонатан Элиот.

      Шерлок, увидев его, собирался захлопнуть у него перед носом дверь — после того, как он нашёл Элиота в грязной дыре под дозой, он его презирал и избегал, — но Элиот успел выставить руку и удержать дверь.
 
      — Холмс, пожалуйста, удели мне минуту! — быстро сказал он. — Дело очень важное!

      Шерлок оглядел Элиота с ног до головы. Отметил глубокие синяки под глазами, красные прожилки на белках, посеревшую кожу, потёртый костюм и сказал:
 
      — Ты перепутал меня со своим дилером.

      В глазах Элиота мелькнул испуг, и Шерлок понял, что его предположение было верным — парень действительно не завязал с наркотиками.
 
      — Нет, подожди! Речь не об этом! — выкрикнул Элиот и тут же нервно обернулся, потом склонился к Шерлоку и сказал тише: — Речь не об этом. И мне действительно нужна твоя помощь.

      Логичнее всего было бы отослать Элиота прочь — он мешал заниматься, от него не было никакой пользы, и он был скучен. Но он говорил о деле. Он не пришёл бы к Шерлоку ради заданий или непонятой фразы на латыни. У него что-то случилось, что-то такое, с чем мог, по его мнению, справиться только Шерлок Холмс.
 
      — Входи, — сказал Шерлок, проиграв внутреннюю борьбу, и посторонился.

      Элиот осторожно вошёл в комнату и, поколебавшись, пристроился на краешке заваленного бумагами и книгами стула. Шерлок прислонился к столу, скрестил руки на груди и поторопил его:
 
      — Я слушаю.
 
      — Для начала пойми, пожалуйста, — начал Элиот, — я не наркоман. Я действительно совершил несколько ошибок, но больше…
 
      — Сначала ты путал меня с дилером, а теперь со священником. Ты найдёшь святого отца в часовне за углом, он тебя с радостью выслушает, — прервал его Шерлок.
 
      — Ты прав. Я не об этом собирался поговорить. Дело в моём отце, точнее, в его…

      Элиот осёкся и поднёс руку к лицу.
 
      — В чём тебя подозревает отец? — спросил Шерлок. Элиот вздрогнул и прошептал:
 
      — Откуда ты знаешь, что он меня в чём-то подозревает?
 
      — Твоё волнение, нервозность, признаки недосыпа, а также следы синих чернил на твоей правой руке говорят о том, что ты со вчерашнего вечера не спишь и пытаешься решить какую-то проблему. Ты упомянул об отце, значит, проблема так или иначе связана с ним. Исключаем вопросы личного характера — едва ли они потребовали бы написания такого количества писем. Значит, либо у твоего отца проблемы, либо ты совершил что-то такое, о чём он не должен узнать. Но твоими первыми словами были: «Дело в моём отце», — не в каком-то поступке. Но пришёл ко мне именно ты, а не он. Едва ли ты стал бы утруждать себя общением со мной, если бы речь не шла о спасении твоей шкуры. Так что вывод очевиден: твой отец попал в неприятности и подозревает тебя в том, что ты являешься их причиной. Я прав?
 
      — Полностью, — кивнул Элиот.
 
      — Отлично. Теперь к делу.

      Шерлок по старой привычке поднёс палец ко рту, но вовремя опомнился и сделал вид, что решил потереть подбородок. Его переполняло ликование — он и не подозревал, что за несколько месяцев так сильно соскучится по расследованиям.
 
      — Вчера моего отца ограбили. Забрали предмет, который ни в коем случае не должен был быть утрачен. Речь идёт об очень крупной сумме и серьёзных обязательствах. Отец считает, что я похитил этот предмет, и пригрозил мне полицией, если я его не верну. Времени дал до сегодняшнего вечера.
 
      — А ты этот предмет не брал, разумеется. О чём идёт речь?

      Элиот покраснел и произнес почти беззвучно:
 
      — Об украшении из сокровищницы короны.
 
      — Необычная вещь для хранения дома.
 
      — Да. Но мой отец специализируется на необычных вещах. Он возглавляет банк, и к нему часто приходят с… не совсем обычными предложениями, в том числе и с просьбами о залоге. Далеко не все люди готовы обращаться в банк напрямую, и…
 
      — Я уловил твою мысль, — сказал Шерлок.
 
      — Скотт и другие говорят, ты гений. Ты можешь найти что угодно, раскрыть любую тайну. Мне всё равно больше некуда идти, так что…

      Голос Элиота снова сорвался, а Шерлок задумался. Может ли Элиот действительно быть вором? Это было бы логично — он наркоман, ему нужны деньги, украсть дорогую вещь из родительского дома вполне было ему под силу. Более того, наверняка отец уже ловил его на воровстве, поэтому и заподозрил сразу же. Но в этом случае он не пошёл бы к нему, Шерлоку, а обратился бы к какому-нибудь именитому частному детективу, чьи слова будут иметь вес в глазах его отца.
 
      — Я должен побывать у тебя дома и осмотреться, — сказал Шерлок и, не дожидаясь согласия Элиота, быстро набросил пиджак и надел ботинки.

      Элиот не протестовал, более того, сообщил, что на машине.

      В дороге Шерлок сначала молчал, выстраивая в голове хотя бы примерную картину произошедшего. Банкир ссужает деньги очень высокопоставленному лицу, под залог берёт предмет из королевской сокровищницы, но в банковский сейф не кладёт — опасается недобросовестных служащих. Кто угодно из персонала может, при желании, проникнуть туда, ведь они хорошо знают охранную систему. То же самое может сделать и компаньон.

      Он привозит предмет домой и запирает в личном сейфе, снабжённом сигнализацией и паролем (если только он не полный идиот). Но дома в это же время находится сын с нехорошими наклонностями и…
 
      — Кто ещё живёт в доме твоего отца? — спросил Шерлок. Элиот, который вёл машину, резко вздрогнул и едва не потерял управление.
 
      — Ты не спишь?
 
      — Я думал.
 
      — Мы живём вчетвером, отец, его жена (вторая, с мамой они развелись уже давно), дочь его жены Лиз и я.
 
      — Гости?
 
      — Никого. Вчера не было никого.

      Шерлок кивнул, но больше ни о чём не спрашивал до тех пор, пока Элиот не остановил машину рядом с домом на Кливленд-стрит. Когда Элиот открыл дверь, Шерлок отстранил его и первым прошел внутрь. Дом был просторным, в него однозначно вкладывали немало сил и средств, недавно закончили ремонт. Элиоты были людьми основательными, вдумчивыми и даже консервативными, у хозяина дома были проблемы с левой ногой и привычка постукивать пальцами по поверхностям столов и полок. Миссис Элиот любила чистоту, но ненавидела убираться, кроме того, мало доверяла приходящей домработнице. Её дочери недавно исполнилось четырнадцать, она училась в каком-то элитном пансионе. Факты, указывающие на всё это, Шерлок выхватил сразу же, как вошёл в прихожую, но быстро отбросил в сторону как неважные.
 
      — Сейф в кабинете твоего отца?
 
      — Да, наверху. Но я не уверен, что он разрешит войти.
 
      — Это твои проблемы.

      Элиот покорно кивнул и пошел наверх. Шерлок последовал за ним.
 
      — Пришёл с повинной? — раздался полный злобы голос, едва Элиот открыл дверь кабинета своего отца.
 
      — Нет, я пришёл доказать, что ничего не крал, — ответил он робко. — Могу я осмотреться у тебя в кабинете?
 
      — Чтобы стянуть что-нибудь еще?
 
      — Чтобы найти пропавшее украшение, — произнёс Шерлок, отодвигая однокурсника и проходя внутрь.

      Мистер Элиот оказался человеком высоким, тучным и склонным к болезням сердца. Его кабинет Шерлок окинул одним взглядом и довольно улыбнулся — кажется, дело будет проще, чем могло показаться.
 
      — Кто это? — спросил он, увидев Шерлока.
 
      — Моё имя Шерлок Холмс, ваш сын обратился ко мне, чтобы я нашёл пропажу.
 
      — Еще один вор? Учтите, мистер Шерлок Холмс, я с вас глаз не спущу.

      — Как вам будет угодно, — ответил Шерлок и подошёл к сейфу — тот стоял справа от рабочего стола и выглядел весьма надёжно.

      Внимательный осмотр показал, что его не вскрывали отмычкой — только родным ключом. Кто бы ни взял драгоценность, он просто открыл сейф и забрал её. И очень предусмотрительно стёр все отпечатки пальцев, что указывает на его неискушённость.
Потом Шерлок опустился на четвереньки и рассмотрел ковёр — персидский, с ярким узором, а потом изучил все предметы мебели. Искомое он нашёл очень быстро и довольно кивнул своим мыслям.

      Элиоты (старший и младший) не мешали ему работать и ничего не сказали ни когда он подробно изучил все их семейные фотографии, выставленные на столе, ни когда он с ногами залез на подоконник и проверил оконные рамы. Он не думал, разумеется, что преступник пришёл и ушёл через окно, но нужно было исключить все версии.
 
      — Мистер Элиот, — произнёс он, спрыгивая на пол, — кто кроме вас знал о том, что этот предмет хранится у вас?

      Старший Элиот нахмурился, словно сомневаясь, стоит ли отвечать, но все-таки сказал:
 
      — Жена и сын. У меня нет никаких секретов от жены, а он, — мистер Элиот кивнул в сторону предполагаемого подозреваемого, — не вовремя вошёл в гостиную и услышал наш разговор. Я предупредил его, чтобы даже не думал протягивать к моему сейфу руки. Напомнил, что я терплю его выходки и пообещал, что отдам полиции, если предмет пропадёт. Безрезультатно, как я вижу.

      Элиот сжался и произнёс:
 
      — Папа, клянусь, я не брал эту вещь!
 
      — Склонен согласиться с вашим сыном, — кивнул Шерлок, — у меня есть вся информация, не хватает пары деталей. Могу я поговорить с вашей приёмной дочерью, Лиз, кажется?
 
      — В этом нет никакого смысла, — нахмурился Элиот, — она ребёнок и всё равно ничего не понимает.

      Это звучало невероятно глупо. Шерлок прекрасно помнил себя в четырнадцать, и был точно убеждён, что уже тогда понимал абсолютно всё, что происходит вокруг, а иногда даже немного больше.
 
      — Обещаю её не запугивать, — заметил он.

      Старший Элиот как-то странно на него посмотрел, но велел сыну сходить за девочкой. Это был нескладный высокий подросток с резкими чертами лица, умными глазами и невероятно дурацкой причёской куклы.
 
      — В чём дело, папа? — спросила Лиз, заглядывая в кабинет.
 
      — Зайди, — велел Элиот. — Этот джентльмен хочет тебя о чём-то спросить, и я хочу, чтобы ты ответила.

      Лиз посмотрела на Шерлока очень неприязненным взглядом и уточнила:
 
      — Кто вы такой?
 
      — Шерлок Холмс, — ответил он, чуть наклонился и тихо, так, чтобы только она услышала, произнёс: — правый карман комбинезона старого медведя.

      Глаза Лиз расширились, но она сумела сдержать эмоции. Шёпотом она ответила:
 
      — Откуда вы знаете?

      Шерлок жестом предложил ей подойти к окну, подальше от Элиотов, и сказал:
 
      — Знаю. И знаю, что уже сегодня вечером местоположение поменяется на ящик стола твоего брата. А также то, что ты отчаянно желаешь ему угодить в тюрьму. Можешь не рассказывать, почему, это я тоже знаю.
 
      — Папа убьёт меня, — произнесла Лиз, на её глазах выступили слёзы, и Шерлок поморщился — он не любил рыдания в любом виде.
 
      — И будет прав.
 
      — Я жалею об этом. И я бы… я бы не стала прятать браслет у Джонатана.

      Шерлок задумчиво потёр рукой подбородок и заметил:
 
      — Боюсь, что стала бы.

      Он отошел от девочки и сказал уже в полный голос:
 
      — Мистер Элиот, если сейчас вы сходите в комнату своей дочери и проверите карманы комбинезона её любимого плюшевого медведя, то, возможно, найдёте пропажу.

      Старший Элиот вскочил и, не обращая внимания на больную ногу, опрометью бросился вниз. Лиз и младший Элиот стояли посреди кабинета, больше похожие на живые статуи.

      Они втроём молчали почти пять минут, пока в кабинет не вошёл пошатывающийся, с шальной улыбкой на губах мистер Элиот. В руках у него ничего не было, но Шерлок разглядел, что во внутреннем кармане лежит какой-то предмет, вроде браслета.
 
      — Мистер Холмс, — произнес Элиот, — я не знаю, как вы это сделали, но вы спасли меня. И, похоже…
 
      — Доказал, что ваш сын не крал украшение. Он, думаю, выбрал бы более подходящее местоположение.
 
      — Но, — мистер Элиот нахмурился и перевёл взгляд на приёмную дочь, — в таком случае, вы хотите сказать, что…
 
      — Папа, я не… — начала было Лиз, и Шерлок уже хотел было прервать ее. У него было несколько версий, которые позволили бы вывести девочку из-под удара. Пёстрый ковёр, уверенность мистера Элиота в том, что Лиз ещё очень маленькая — все это легко позволило бы объяснить пропажу украшения и его обнаружение так, чтобы не выдавать преступницу. Но он промолчал. Его дело было простым — найти пропажу. И он это сделал. Защищать кого бы то ни было не входило в его обязанности. Это были бы как раз те самые глупые сантименты, о которых любил говорить Майкрофт.

      — Рад, что ты так считаешь, — заметил воображаемый брат.

      Гермиона в глубине Чертогов попыталась сказать что-то, но Шерлок ее слушать не стал.
 
      — Думаю, ваши семейные дела меня не касаются, — сказал он.

      Мистер Элиот посмотрел на него и кивнул:
 
      — Безусловно. Мистер Холмс, в любом случае, вы оказали мне очень большую услугу. В какую сумму вы оцениваете свою работу?

      Шерлок на мгновение опешил — до сих пор ему не приходилось назначать цену за раскрытие преступлений. И он понятия не имел, какой должна быть эта цена. Поколебавшись, он сказал:
 
      — Думаю, банкир лучше разбирается в расценках. Полагаю, вы вполне можете оценить мою работу.
 
      — Спасибо за доверие, — произнёс Элиот. — Подождите, пожалуйста, в гостиной с Джонатаном.

      Шерлок спустился за однокурсником вниз и расположился в удобном кресле в просторной гостиной. Элиот молчал — видимо, осознавал произошедшее. Шерлок раздумывал о том, что было бы неплохо иметь рядом человека, который выслушал бы его рассуждения. Например, его догадка по поводу медведя была блестящей — он заметил его на всех фотографиях вместе с Лиз, это, видимо, была не просто её любимая игрушка, но ещё и талисман. С удовольствием он рассказал бы и о том, что именно заставило его подозревать ребёнка, и как была совершена кража, и даже как он понял, что Лиз хочет подбросить украшение Джонатану…

      Увы, это было бы интересно разве что Гермионе.

      Старший Элиот спустился через пятнадцать минут, с конвертом. Его Шерлок открыл только у себя в комнате в общежитии. И с большим удивлением обнаружил в нем тысячу фунтов.

      После этого происшествия снова потянулись дни самостоятельных занятий, но Шерлок так и не сумел полностью сосредоточиться на книгах. Ему было очень скучно.