– Большое спасибо, что согласились встретиться! – глаза гостя пылали восторженным огнём, казалось, всё его существо затапливает такое небывалое счастье, что ему даже много и он хочет поделиться им со всеми. Кто только попадётся под его тяжёлую руку.
– Это было неожиданным приглашением, – сдержанно отозвался Конрад. Он уже жалел, что решил отозваться на это с самого начала сомнительное предложение. И его зазыватель, и обстановка его гостиной, куда его так заботливо впихнули – ничего не вызывало в нём доверия к этому человеку. Нет, он, конечно, понимал, что никто не обязан разделять его любовь к порядку, но в первую же минуту пребывания в этом доме, Конрад заметил и переполненную пепельницу, из которой окурки уже высыпались, и грязные разводы от кружек на светлой поверхности стола, и обилие бумаг, уродливо сложенных друг на друга, расползающихся, и большое количество предметов, самых лишних и ненужных – рамочки, статуэтки, мелкие вазы с сухоцветами, и всё, конечно, такое же неухоженное, пыльное…
– Садитесь! – радушно предложил хозяин и сам подал пример, плюхнувшись в тяжелое кресло. Конрад опасливо огляделся и выбрал относительно свободный от бумаг каких-то ручек и огрызков карандашей диван, и сел. – Хотите чего-нибудь выпить?
Конрад представил на мгновение состояние кухни и ужаснулся – нет уж, хватит с него!
– Нет-нет, благодарю.
– Ну хорошо, давайте начнём! – хозяин ничуть не расстроился, выудил из пачки бумажонок какую-то, где, очевидно, планировал вести записи, выудил ручку, приготовился…
Конрад вздохнул:
– Мистер…
– Беннет, Роберт Беннет, – тотчас отозвался гость. – Можете звать меня Робертом или Робом, как вам нравится.
Конраду никак не нравилось, и он намеренно подчеркнул дистанцию:
– Мистер Беннет, как я понял из вашего письма, вы хотите побеседовать о моей специализации из художественных соображений?
– Да! – Роберт Беннет был счастлив, действительно счастлив и это счастье лилось из него с каждым словом, – я там писал, что планирую съемку фильма. Вернее, съемка уже началась, и, знаете…
– Это будет фильм ужасов?
– Да, но необычный. Он будет об экзорцизме!
Конрад поморщился – это слово, ровно как и слово «экзорцист» ему не нравилось. Это было его работой, но, в последние годы, эта работа стала сложнее. И всё из-за подобных фильмов.
– Неужели? – Конрад даже не скрывал скепсиса.
– Да, я пригласил вас как консультанта. Ну как практикующего экзорциста, чтобы вы помогли мне правильно показать ритуал.
Смешались кони, люди… Конрад с трудом удержался от того, чтобы не закатить глаза. Как у людей в головах смешивались слова «ритуал» или «обряд» с тем, что, по идее, должно было бы связано со святостью? И потом, если уж на то пошло, то экзорцисты были изначально представителями церкви, а Конрад на церковь упор не делал, он обращался к богу.
– Мои коллеги, – рассуждал тем временем Роберт, – они всё крадут друг у друга. Может кто когда и консультировался у ваших…э? представителей? Но я хочу получить правду сам. Как показать правдоподобно? Ну, чтоб по-настоящему?
– По-настоящему? – переспросил Конрад, – по-настоящему лучше не показывать. Не пугайте людей, мистер Беннет. Не путайте их.
Беннет поскучнел – он явно не был настроен на то, чтобы выслушивать мораль от человека, которого пригласил всего лишь для консультации.
– Но что же, – Конрад усмехнулся, без труда прочтя эту скуку в глазах собеседника, – дело ваше. Задавайте вопросы.
Беннет оживился, потянул пачку скрепленных листов – сценарий, отыскал нужную сцену.
– Вот! Одержимая – это у нас топ-модель, однажды начинает чувствовать себя странно. Ей постоянно кажется тень, она видит будто не своё отражение в зеркале…
– Стоп! – Конрад поднял руку. – Кто в неё вселился?
– Ну как кто? – Роберт даже растерялся, – демон!
Конрад понял, что жизнь подкидывает ему очередное испытание, но на этот раз не искушением от бесов или бюрократией официального церковного начальства, а людской глупостью.
– Зачем он это делает? Что это за демон?
– Э…ну он хочет загубить её душу. Демон как демон. Разве важно? – Беннет явно не понимал придирки Конрада.
Вдох-выдох. Люди не виноваты. Людям не преподают демонологию даже в упрощенном виде. Они знать не знают, что демоны есть в любой культуре и в любой вере. В лучшем случае, кто-то из них что-то там слышал какие-то смутные распространенные имена вроде Люцифера или Азазеля.
– У всякого демона есть цель. каждый демон ведет себя по-разному и вселяется по-разному, – отозвался Конрад, переборов в себе желание поехидствовать.
– Ну вот ему и нужна ее душа!
На кой, спрашивается, демонам душа? люди такие смешные! Конрад давно уже понял, что мало какая душа заинтересует демона. Да и ангела, если честно. Если бы это была очень старая душа, или очень любопытная, уникальная – тогда да, в коллекцию можно. А так, рядовую? А девать ее куда?
И что с нею делать? Демоны бывают разные. Одни собирают коллекцию, другие просто ищут развлечений, третьи сбиваются со своего пути и пытаются почувствовать глоток настоящей жизни, четвертые и вовсе пытаются подражать своему мятежному хозяину и творят бесчинства во имя его. самые неприятные те, что выходят на охоту. Причем неважно даже на какую – охотятся они на внутренние силы, вызывая в человеке страх и пожирая его, или перемалывают человека по-настоящему своими ненасытными желудками – итог всегда неприятен.
– Просто так душа редко чего весит, – заметил Конрад. – Лучше скажите, что демон, мол, стремится вернуться в мир. Так будет правдоподобнее.
– Да? – Беннет расстроился, он смотрел в сценарий и видел что-то, что казалось ему прекрасным. Зато Конрад смутно чувствовал, что сценарий ему лучше не читать. – А почему тогда у всех, что демон хочет душу?
– Вы сами сказали, мистер Беннет, что ваши коллеги не советуются с теми, кто знает истину, – напомнил Конрад. Он всё-таки не смог побороть ехидство. Что делать – профессиональная деформация! Станешь тут ехидной, когда демон в лицо тебе ржет и говорит жестокие вещи о гибели мира, о слепоте людской… – И потом, у меня есть еще одно замечание. Дело в том, что демоны практически не выбирают себе в жертву таких как…топ-модель вы сказали? Так вот, демон, вселяясь в человека, как бы залезает не в свою шкуру. Он, знаете, как росток хищного растения, которое попадает на ваш ухоженный газон. Поначалу это маленький росточек, а потом – сорняк, который уже переплел свои корни с вашими розами и высушил их изнутри.
Отредактировано: 06.10.2024