Король Кубков

Тур 11. Фелина

Вторник, 25.04.2006 20:06
На вечеринку по случаю дня рождения Дэна Фелина, Сара и Марк приехали по очереди, и Фелина еще раз мысленно поблагодарила брата за то, что тот догадался позвать Сару без ее просьбы. Каким-то чудом, каждый раз, когда знакомые подходили к Фелине и начинали спрашивать ее, почему ее давно не было видно, Сара умудрялась переводить тему на ее нью-йоркские приключения. Приключениями в полной мере назвать это было сложно, ведь девушка авантюристкой не была, но у Сары нашелся целый ассортимент историй на любой вкус: про концерты звезд, распродажи с сумасшедшими скидками, жадных белочек в Центральном Парке и многое другое, – которыми она отвлекала всех, кто пытался выяснить, как шли дела у Фелины.
Клуб, где проходила вечеринка, представлял собой большой зал с высоким полотком и балконами на втором этаже. Световое и звуковое оборудование отвечали последнему слову техники, вдоль одной из стен располагалась просторная сцена, позади которой висел большой экран, на котором сейчас демонстрировались клипы группы «Бабблвилль», в ожидании их выступления живьем этим вечером.
Пока что же гостей развлекал диджей, который играл свои и чужие танцевальные хиты. Темноту разбавляли разноцветные прожектора и яркие стробоскопы, на тумбах танцевали девушки, а бармены еле успевали принимать заказы. Все было как в любой другой день в «Барракуде», с тем исключением, что гостями были не золотая молодежь или шейхи, а футбольная элита.
Ей нравилась атмосфера клуба и то, как постарался ее брат, чтобы у его гостей остались от вечеринки самые лучшие впечатления, однако она чувствовала себя не в своей тарелке.
Весь вечер ей делали комплименты. Точнее не ей, а тому, как она выглядела. Марк постарался на славу. Облегающее платье до колена кофейного цвета с черными вставками по бокам подчеркивало фигуру. От каблуков она отвыкла, но ради праздника по старой памяти влезла в брендовые туфли. Серьги, кольца и браслет сверкали под лучами прожекторов. Темные волосы спадали на плечи закрученными локонами.
Но от всего этого ей было некомфортно. Ей хотелось поскорее вернуться домой, в квартиру к Марку, в уютное гнездышко, где никто не стал бы разглядывать ее под микроскопом и пытаться найти изъяны. Хотелось одеться в растянутую футболку и мятые штаны от пижамы и сидеть перед телевизором, поедая конфеты.
Марк оделся в темные брюки, белую рубашку и шелковую жилетку, а еще нацепил гастук-бабочку. Жилетка и бабочка были такой расцветки, словно кто-то вылил на ткань красную, синюю, желтую, зеленую и черную краски, а затем окунул в это месиво кисть и принялся выводить кружевные узоры.
Сару фотограф одел в изумрудно-зеленое платье «под цвет глаз» с короткими рукавами и юбкой-солнышком, опоясав шарфом такой же расцветки, как и его гастук и жилетка, чтобы их наряды сочетались.
Фелина понимала, что ее друзья получали от происходящего огромное удовольствие, и ради них и ради брата она должна была вытерпеть этот вечер.
Чтобы избежать еще больше вопросов и приставаний в обозримом будущем, она сделала попытку спрятаться в углу, усевшись на угловой диван за столик, где ее никто не должен был найти. Подуставшая от рассказов Сара и наобщавшийся с гостями и барменами Марк вскоре принесли свои коктейли, подсели к подруге и стали наслаждаться вечером. На сцене уже готовились к выступлению рок-музыканты из «Бабблвилль», которых на сцену вышел поприветствовать лично Дэн.
Весь вечер глаз с Фелины не спускал Жозе Мерейда, португалец, который фактически сменил Картера на позиции центрального нападающего в Кенсингтоне. Жозе очень любил себя. Просто обожал. Он не стеснялся проводить рукой по черным волосам и трепетать длинными ресницами, даже когда это было совсем не к месту.
Если уж Картер пользовался спросом у спонсоров и телевизионщиков, то Жозе в этом плане вообще не было равных. Он был на два года младше и на полголовы ниже Картера, но считал себя не хуже, а может быть, даже и лучше, и всячески старался выказывать свое превосходство.
Насколько Фелине было известно, Картер никогда не боялся конкуренции Жозе, даже когда формально португальца ставили на любую другую созидательную позицию прямо за Картером, и тот, по сути, не представлял никакой угрозы для англичанина. Тем не менее, Мерейда делал все, чтобы всячески Картера подсидеть, и это было видно невооруженным глазом, когда он специально не отдавал пасы, словно Картера не было на поле, даже если он находился в самом выгодном положении для того, чтобы забить гол.
И к Фелине Жозе тоже очень любил подкатывать. Это было заметно и тогда, когда Фелина встречалась с Картером, а уж когда они расстались, Жозе совсем перестал стесняться. Поначалу девушке очень льстило его внимание, но со временем португалец стал чересчур назойливым, как будто для него было принципиально обольстить именно Фелину Бартон. Однажды она в открытую спросила у него, не делает ли он все это ради того, чтобы заполучить расположение ее отца, а потом пошутила, что, мол, вот чем это заканчивается для некоторых, имея в виду, конечно, Картера. Жозе посмеялся, сделал вид, что испугался, но попыток своих не бросил.
Все это было прошлой осенью, когда она еще выходила в люди. После этого был, разумеется, длительный перерыв, во время которого Фелина лишь изредка встречала старых знакомых. И она настолько отвыкла от внимания за это время, что оказалась совершенно не готова к сегодняшнему вечеру, когда все ее старые знакомые одновременно оказались под одной крышей.
– Форд такой душка, – радовался жизни рыжий фотограф. – И попробуйте-докажите мне, что они с Альбедо не пара.
Сара рассмеялась. Рассел Форд и Маркос Альбедо, капитан и вице-капитан Вестона, с которыми Дэн дружил, а Картер теперь играл в одной команде, стояли возле бара в компании жен.
– А как же их жены? – шутливо спросила Сара, подыгрывая Марку.
И Фелина, и Сара прекрасно знали, что он шутит, но умилялись его словам.
– Это все прикрытие, – отмахнулся он. – Если вы видели, что они вытворяют на поле, то даже сомневаться не должны в моих словах.
– Значит, ты все же смотришь футбол? – подмигнула фотографу Сара.
– А разве я могу его не смотреть, когда у меня на диване живет наша Ли? – подмигнул он ей в ответ. – Ну, или когда играют Маркос и Расти. Не люблю, когда Англия играет против Испании… так тяжело видеть их по разные стороны.
Англичанин Расти Форд и испанец Альбедо действительно отлично понимали друг друга во время игры, и если день не задавался у этих двоих, то это была даже больше, чем половина беды для Вестона, а если у них все получалось – больше, чем половина победы. Марк же все время шутил на тему того, что так вести себя может только настоящая пара.
Фелине всегда нравилась эта сплоченность на поле, неважно, кто играл. Были такие партнерства, которые умели создавать не просто голевые моменты, но и особую магию на поле. Было удивительно, когда два человека могли зарядить положительными эмоциями и верой в победу не только болельщиков своего клуба, но и совершенно нейтральных зрителей. Форд и Альбедо относились как раз к числу тех талантливых игроков, которых уважали. Да, конкуренты их не любили, потому что они создавали и забивали голы, но Фелина знала, что с мнением таких игроков как Форд и Альбедо обязательно должны считаться, потому что они были авторитетными людьми как на поле, так и вне его.
А вот самолюбивым выскочкам типа Мерейды до этого было еще далеко. Вообще, Фелине казалось, что Жозе ведет себя как ребенок. Он будто не хотел вырасти, хотя ему было уже двадцать пять. Он словно хотел играть в игры и бездельничать и просто ждал, когда трофеи сами приплывут в его руки, пока он позирует для рекламы духов и нижнего белья. Казалось, именно в этом и заключалось отличие его от Картера.
За те годы, что Фелина знала Картера, она видела лишь настойчивость и трудолюбие с его стороны. Если у него что-то не получалось, он злился прежде всего на себя и старался стать лучше, превзойти самого себя, а не кого-то другого. Жозе упрекал партнеров по команде, судей, погоду, газон, неудачное расположение звезд и, соответственно, плохой гороскоп, плохую экологию и еще множество других вещей, но себя любимого он подозревал в своих неудачах в последнюю очередь. И именно поэтому Фелина понимала, почему такой парень как Жозе никогда ее не привлечет по-настоящему. Да, он был очень красив, и наверняка относился бы к ней как к королеве, как он относился ко всем своим многочисленным подругам, но она не могла не замечать, что едва он видел себя в любой отражающей поверхности, как взгляд его задерживался больше, чем на пару секунд. И он напоминал ей этим кое-кого, кто был очень хорошо ей знаком.
Фелина подумала о том, что в своих интересах и интересах своей карьеры могла бы ограничиться, например, интервью с Жозе. Его тоже бы с удовольствием опубликовали и читали. Но ведь за голову Картера назначили такую огромную сумму. Картер Льюис был не просто каким-то игроком, он был лучшим нападающим мира, вне всякого сомнения. Многие склонялись к мнению, что даже если Вестон не выиграет чемпионат в этом году, то у Картера все равно есть все шансы заполучить самую престижную индивидуальную награду футбольного мира, ведь ни у кого не возникнет сомнения в его личных заслугах.
Но заполучить интервью с Картером в ее ситуации не представлялось возможным, а карьера Фелины в области спортивной журналистики за прошедшие девять месяцев продвинулась ненамного. Приходилось признаваться, что не сильно много-то она сама для этого делала. Шесть из девяти месяцев она откровенно бездельничала, что было на нее совершенно не похоже. Время неумолимо шло вперед. Фелина уже не надеялась что-то доказать отцу, это в какой-то степени было даже бесполезно, но она с радостью доказала бы что-нибудь сама себе. Например, то, что ее ничем не испугать, и что она способна на многое, в чем она уже начинала сомневаться.
Ей необязательно нужно было рассчитывать на чью-то помощь, она принадлежала сама себе, и ради самой себя она должна была сделать что-то такое, благодаря чему все бы стало понятно, и…
– Ли, – внезапно раздался голос Сары, отвлекая Фелину от мыслей. – Я хотела с тобой кое о чем поговорить…
Фелина повернулась к подруге, про которую уже успела подзабыть.
– О чем? – спросила она.
– Прости меня, – сказала Сара. – Я знаю, что обидела тебя. Знаю, что тебе неприятно. Просто… у меня до сих пор в голове не укладывается, что вы с Картером не вместе. Мне показалось, что тебе уже все равно, и что ты не будешь против интервью. Я решила, что раз ты согласилась прийти сюда сегодня, то для тебя это тоже не составит труда. Наверное, это были не совсем правильные выводы с моей стороны…
Фелина улыбнулась.
– Все в порядке, – сказала она. – Не переживай, прошу тебя. Ты права. Я не могу отрицать, что интервью с ним стало бы для меня отличной возможностью проявить себя, просто я понятия не имею, как мне его заполучить. Я не знаю, как подойти к Картеру, с чего начать разговор. Я просто боюсь. Не могу же я вот так в лоб спросить у него про это.
– Почему нет? – спросила Сара. – Это ведь по работе. Бывало и хуже.
– Он ненавидит журналистов, не забывай, – сказала Фелина. – До сих пор не ясно, что там с его дисквалификацией. А что, если он согласится, его дисквалифицируют, а потом я с этим своим интервью буду сыпать соль на рану? Я этого не хочу.
– Поговори с Дэном, договорись о перемирии, – предложила Сара. – Видишь, они все время вместе?
Она указала на VIP-ложе, где именинник сидел в окружении друзей и хороших знакомых, среди которых был и Картер. До этого Фелина старалась не замечать его и не искать взглядом, словно пыталась оградить себя от мыслей о том, что он мог привести на праздник девушку.
Она боялась, что когда они снова пересекутся с Картером по той или иной причине, он уже не увидит в ней ту красотку, с которой когда-то встречался, и еще больше убедится в том, что их отношения были ошибкой.
Даже несмотря на то, что весь вечер она выслушивала комплименты от гостей, она чувствовала себя очень неуверенно. Она была одна, без кавалера, и хотя Марк создал для нее чудесный образ, и платьем ее восхищался не только он, но и многие другие, ей все равно казалось, что это «соревнование бывших» она проиграла досрочно.
В этом и была истинная причина того, что Фелина больше не ходила на светские приемы. У них с Картером был слишком большой круг общих знакомых, и она до сих пор считала, что не была готова оказаться с ним рядом. Но когда Дэниел сказал о том, что пригласил его к себе на день рождения, она даже ничего не почувствовала. Это было очень странно, потому что еще полгода назад в ней вскипела бы ярость, она пригрозила бы Дэну тем, что никуда не пойдет, если там будет Картер, но сейчас ей действительно было все равно.
Ей не хотелось копаться в себе и искать причины таким переменам, она просто наслаждалась душевным спокойствием. Впрочем, мысль о том, что интервью с неприступной крепостью по имени Картер Льюис могло открыть для нее множество дверей, это спокойствие нарушало.
Слова Сары тоже не давали ей покоя. Ведь в самом деле, если бы ей удалось уговорить Картера на это интервью, у нее бы появился отличный шанс себя проявить. Из-за того, что Картер уже много месяцев избегал прессы, стали поговаривать, будто он что-то скрывает. Как бы то ни было, на поле он вел себя так же, как и всегда, продолжал успешно забивать голы и делать то, что от него требовал тренер.
Фелина не знала, собираются ли его брать на Чемпионат Мира, но она видела, как Картер проявлял себя во время отборочных матчей. Он практически единолично обеспечил огромное голевое преимущество сборной Англии и вселил надежду, что если все будет в порядке с его здоровьем, как физическим, так и моральным, то Англия может рассчитывать на немалый успех на мундиале. Может быть, даже на победу.
Однако если по поводу физического здоровья у болельщиков и персонала команды вопросов пока не возникало, то за здоровье психологическое по-прежнему переживали.
Она понимала, что он мог стать тем козырем, который помог бы ей не только утешить собственные амбиции и доказать Эшли, что она может брать интервью у очень крутых звезд, но и показать спортивному журналистскому сообществу, а главное – отцу, что ее писанина чего-то стоит. Как минимум десять тысяч фунтов.