Королева Шабаша

Глава 6

     Снег слоем ложился на лапник, покрывал землю, а хлопья всё кружили, опускаясь вниз. Зелёная хвоя просвечивала сквозь белое одеяние, не желая сдаваться приближающейся зиме без боя.
      — К утру растает, — сказала Кира, мельком глянув в окно.
      Я с жалостью посмотрела на снежное царство. Мне всегда нравилась зима. С Самайна прошло две недели, показавшееся мне месяцами. Я начала привыкать к странностям нового мира, реагируя на всё это колдовство гораздо спокойнее. Книга, которую дала мне Таша, быстро закончилась, но нельзя обойтись одним чтением, и я практиковала некоторые заговоры. Без них в магии можно обойтись, но, как правило, для исполнения желаемого всегда легче проговаривать вслух, чем представлять. Мыслеобразы хороши только для тех, кто умеет ими пользоваться.
      Кроме того, я познакомилась с некоторыми другими ведьмами, чему способствовал Нуар, кравший всё, что плохо лежит. Мне частенько приходилось помогать Кире, которая, как бы сильно не ругала своего фамильяра, ничего не могла поделать с клептоманскими замашками ворона. Сто раз успела порадоваться, что Рейко ничего ни у кого не крал, хотя иногда мне казалось, что именно он подбивает Нуара на новые свершения. Будь лис человеком, он бы гаденько хихикал и потирал руки. Рейко был болтлив и обожал саркастические ремарки, в отличии молчаливого Нуара.
      Своего куратора я не видела с той самой ночи, хотя иногда ощущала покалывание на лбу. Оно, впрочем, прекращалось сразу же, как только я заходила в ванную комнату. Не могу представить, как остальные могут терпеть подобное, не подозревая даже, в какой момент за ними наблюдают, и, если не Бальтазар, мне бы тоже пришлось терпеть это.
Кира была права — к утру снег растаял. Девушка как всегда надела форменное платье и попрощалась, а Нуар полетел за хозяйкой. Рейко вольготно развалился в моих ногах, задрав лапы к верху. Все учились, занимались, а я лишь читала книгу и кое-как пыталась практиковаться (не без помощи Лоры и Киры). Было даже обидно. Наверное, именно поэтому я и решила подняться, одеться и пойти к Таше. Пусть уже начинает меня учить! Рейко лениво приоткрыл глаз, перевернулся на бок, но вставать не собирался, я милостиво разрешила ему остаться одному и на кровати.
      До кабинета своей наставницы я добралась довольно быстро, но остановилась у самой двери с занесённой для стука рукой: вдруг её там нет. Всё же постучала и потянула за ручку, заглядывая внутрь. Таша стояла на коленях у небольшого отверстия на полу, в руках она держала нечто, похожее на чёрную корону с пятью длинными зубцами. Увидев меня в дверях, она быстро прикрыла своё сокровище тёмной тканью и запихнула её в подпол, прикрывая тайник чёрным пушистым ковром.
      — Чего тебе? — неприветливо поинтересовалась наставница, поднимаясь с пола.
Я временно забыла о короне, переключившись на истинную свою цель, кою поведала Таше. Та выслушала внимательно, фыркнув в ответ.
      — Значит знания жаждешь получать?
      В ответ наставница получила моё утвердительное «угу», после чего она подошла к шкафу, открыла его и вытащила на свет знакомую мне метлу.
      — Заполняй! — Таша впихнула мне лист формата А4.
      «Заявление на полёт», — значилось заголовком. Писать пришлось под чутким руководством Таши: «Транспортное средство: метла. Предназначение полёта: учебное. Максимальная скорость: 40 км/ч» и так далее.
      — Мой куратор, да и твой тоже, на сколько мне известно, сейчас на задании, так что отнеси это Эдите сейчас же, заверять будет Давид, а затем одевайся и быстро на улицу! — дала указания Таша. — И советую надеть брюки.
      В предвкушающем волнении я понеслась в кабинет директрисы. Постучала и услышала шуршание за дверью, затем последовал ответ. Приоткрыла дверь и смущённо заглянула в кабинет, где сидела директриса, поправляя прическу, а у окна стоял Давид Адамович. Моё воображение разыгралось не на шутку, чему способствовали раскиданные по полу бумаги, которые женщина поднимала с помощью магии.
      — Что у тебя? — директриса выхватила у меня из рук заполненную форму. — Вот как… Ну, Таша!
      Инквизитор повернулся и взял лист у директрисы, внимательно его рассматривая. Он поднял свой грозный взгляд сияющих голубых, как у Киры, глаз и обратился к директрисе:
      — Формально у меня нет причин отказать в данном прошении.
      Директриса кинула, протягивая Давиду Адамовичу ручку. Он поставил свою размашистую подпись и отдал лист директрисе, которая положила его на край стола и махнула рукой, мол иди уж. Я побежала в комнату, чтобы переодеться, отдав своё предпочтение тонкой, но тёплой куртке бежевого цвета и тёмным джинсам. Волосы я предусмотрительно собрала на затылке. Рейко хотел было последовать за мной, но я предостерегла его: если выйдет на улицу — мне придётся мыть его. Лис предпочёл прогуляться до столовой.
      На улице меня ждала Таша в клетчатом тёмно-сером пальто и шляпе. Она одобрила мой наряд, оценив его как «приемлемый». И приказала «оседлать метлу»: закрепить седло и подножники. Это оказалось не сложно. Путём логических вычислений и сломанного ногтя, мне удалось всё сделать правильно, после чего последовало самое сложное — полёт. Метла отказывалась лететь, сколько бы я не приказывала, разгонялась и подпрыгивала. Она с большей охотой подчинялась не мне, а силе притяжения.
Вдруг Таша заговорила. Я ожидала ругани в свою сторону, ибо уже слышала и от неё, и от Киры, укравшей метлу у мамы в пять лет, и от Лоры, идеальной во всём, что полёт — до ужаса простая задача.
      — Не переживай, — успокаивала Таша, — с кем не бывает.
      Я не удержалась от удивлённого взгляда: кто бы мог подумать, что она может быть доброй. Впрочем, она быстро поставила всё на свои места:
      — Если сейчас снова не получится, то пойдём на крышу. Прыгнешь оттуда. Если не полетишь, ничего страшного, всего лишь ноги переломаешь… главное на голову не приземляйся — сжигать труп в такую погоду мне не охота.
      Таша выглядела как человек, нет, как ведьма, которая вполне способна на подобное. Так что от страха у меня затряслись поджилки. Я закусила губу и вцепилась в метлу руками. Ну всё, веник, только попробуй не взлететь! Если выживу после прыжка с крыши, выкраду и отправлю это помело чистить туалеты на дачах!
      Может, из-за моей решительности и страха, а может, угрозы помогли, но метла поднялась над землёй самостоятельно, мне не потребовалось других действий. Я с счастливым восторгом уставилась на довольную Ташу, понимая, что меня надули: ни на какую крышу она бы меня не повела. От этого стало ещё радостнее. Наставница подошла, одобрительно похлопала меня по плечу и заставила чуть наклониться вперед, чтобы упереться ногами в подножники.
      — Вперёд! — воскликнула она.
      И я полетела. Однажды я летела в самолёте, у самого иллюминатора, и это показалось мне захватывающим действом. Однако, лететь верхом на метле, хоть и обдуваемой ледяными ветрами, было невообразимо приятно. Я чувствовала такое мощное восхищение, поднимаясь всё выше и пролетая над верхушками елей, что глаза слезились не только от ветра. Вихри подгоняли меня, и я летела, чувствуя как за спиной растут прозрачные крылья. Свобода. Вот что я ощущала. Ты не сможешь почувствовать всю полноту воли, если стоишь на земле, если жестокие холодные, но прекрасные ветра не продувают тебя, забираясь в каждую частичку твоего тела, даруя ощущение единства с воздухом, а ты глядишь на землю, такую маленькую, красивую землю, где остались твои проблемы, откуда глядят на тебя огромные деревья, река и дом с тёмной крышей.
      Я сильнее сжала метлу ногами, упираясь в подножники, и отпустила руки, раскинув их на манер крыльев и что есть мочи закричала, выражая свой восторг. Метла чуть снизилась, и я услышала заливистый смех Таши. Полёт был великолепен, но, как и всё великолепное, не вечен. Наставница была мною довольна. А я лишь войдя в школу поняла, как замёрзла.
      — Тебе нужно выпить какао! Что может быть лучше, чем какао после первого полёта на метле? — улыбнулась Таша, подхватывая меня под руку.
      В кабинете наставницы нас ждали две чашки с какао и зажженный камин. Памятуя о разнообразных чудесах, я не стала особенно ему удивляться, несмотря на то, что раньше никакого камина здесь не было. С ногами забравшись на кресло и укрывшись пледом, я отпила горячий напиток. Таша села на второе кресло и некоторое время мы молча пили и глядели на огонь, пока наставница вдруг не сказала:
      — Ты ужасно похожа на свою мать. На свою настоящую мать.
      Кружка с какао чуть не полетела на пол. Откуда она знает мою маму? Этот вопрос я и задала ей тихим растерянным голосом.
      — Она училась здесь. Она была отличной ведьмой. Не особенно умной, но ужасно талантливой. Жаль, что умерла так рано, она могла бы стать великой ведьмой…
      — Моя мама… она… она была ведьмой? — изумленно спросила я.
      — А ты думала, твои силы взялись из ниоткуда? — хмыкнула Таша. — Да, твоя мать была ведьмой. Но она полюбила обычного человека, твоего отца, и ушла от нас. Жаль…
      — Ушла?
      — Да. Может, если бы она не сделала этого, то смогла бы изменить свою судьбу и не погибнуть… Но не будем о твоей матери! По идее, мне запрещено говорить с тобой об этом.
      — Но почему?
      — Она ушла. Предала сестринство, оставив нас. Вот почему.
      — Она умерла…
      — В автокотастрофе, — закончила Таша. — Это не совсем так. Её убили…
      — Кто? — едва не плача спросила я, подавшись вперед.
      — Королева Шабаша, — тихо сказала наставница, опустив взгляд в свою кружку.       — Та, последняя… Она убила твою мать.
      — Кто она? — я стиснула зубы, чтобы не заплакать.
      — Какая разница? Её уже нет. Королева Шабаша тоже уже мертва. Она умерла после… И больше мы не будем говорить об этом! Если хоть один из наших кураторов вдруг услышит это… нам несдобровать!
      — Но мы ведь говорим об этом сейчас! Я хочу знать правду!
      — Мы говорим, потому что наши кураторы на задании, отлавливают беглую ведьму, и времени на слежку у них нет. Я понимаю твоё желание… но ты должна понимать, что за такие разговоры меня могут казнить… Признать предательницей… Ты хочешь, чтобы я умерла?
      — Нет…
      — Тогда молчи об этом разговоре. Когда-нибудь я расскажу тебе больше, даю слово. А слово ведьмы — закон!
      Наверное, мне уже давно стоило понять это — моя мать ведьма. Я всегда догадывалась о том, что я ведьма, догадывалась, что всё не просто так, но кто знал… Мама. Я почти не помнила её, только тихий приятный голос, певший мне колыбельную и рыжие, как у меня, волосы.
      В комнате никого, кроме Рейко не было, и я плюхнулась на кровать, поджимая губы и чувствуя, как глаза наполняются слезами. Мама. Слёзы потекли по бокам, заливаясь в уши и мне пришлось повернуться на бок, шмыгая носом. Лис забрался ко мне, подползая по руку, и заботливо лизнул щёку, по которой катилась слеза. Что так расстроило меня? Напоминание о маме, ласки которой я была лишена? Знание о том, что она была ведьмой? Или о том, что её убили? Я уткнулась носом в тёплую шею Рейко, зарываясь в шерсти, щекочущей кожу. Не знаю, сколько проплакала, но мне каким-то чудом удалось заснуть.
      Проснулась поздно вечером полностью разбитой и с мигренью. Кира лежала у себя с ноутбуком, Нуар дремал на крышке ноутбука, а Рейко так и лежал со мной. Было темно, слабый свет давал только ноутбук Киры, да её же ночник, так что тапочки я искала на ощупь. Лис потянулся и на мгновение мне показалось, что тень, падающая от моего фамильяра, имеет девять хвостов. Мотнула головой и всё пропало. Нет, в душ и хорошенько отдохнуть, а то и не такое привидится. Я почесала Рейко за ухом.
      Душ произвёл на меня благоприятный эффект и мне стало лучше, а когда я вернулась в комнату, заметила, что на моём столе лежит небольшая тёмная коробка, а на ней записка. «Ты отлично сегодня постаралась! Думаю, ты будешь хорошей ведьмой. Это мой тебе подарок в честь твоего первого свершения. Твоя наставница, Таша», — прочла я.
      — Таро! — на душе потеплело.
      Полёт, а теперь и собственные карты. Не такой уж плохой этот день. В дверь постучали и дверь открылась, являя свету Еву.
      — Алиса! Ты как?
      — Всё хорошо, а что?
      — Я заходила к тебе, но ты спала, а Рейко сказал, что ты от чего-то расстроилась, — Ева зашла внутрь, прикрывая дверь.
      — Можешь не переживать, сейчас всё хорошо.
      — Ну и отлично! О! Новые карты? — Ева подошла ближе и кивнула на Таро.
      — Да, точно, — улыбаясь ответила я.
      — Так нужно погадать! Первое гадание — самое правдивое!
      — Чушь какая, — вставила Кира.
      Ева показала ей язык и заставила меня распаковать карты, уверяя, что поможет мне расшифровать знаки. Девушка с упоением вещала о Старших и Младших арканах, пока я перемешивала карты, тасовала их и делила их на три кучки, чтобы после соединить. Всё это я делала под пристальным вниманием Евы. Сам расклад мне подсказала она же. Это был, по её словам, простой расклад, которому учат новеньких.
      Разложив карты как полагалось, я отодвинулась, давая место Еве. Сейчас все карты лежали рубашками вверх, чёрные с серебряным узором.
      — Связанная воля, — растерянно сообщила Ева, перевернув первую карту. — Это ситуация… твоя воля передана другому, кроме того, это указывает на исключительно меркантильную, физическую выгоду. Осторожно, Алиса, кажется кто-то пользуется тобой, и ты даже не замечаешь этого…
      Я растерянно глядела на карту, где был изображён рогатый мужчина, держащий цепь, которая крепилась к ошейникам двух людей рядом с ним. Кира заинтересованно приподнялась, а Ева открыла следующую карту.
      — Ха! Однако, у тебя есть духовная сила и способность преодолевать трудности! — девушка покрутила передо мной карту, где была изображена девушка с белом платье, легко удерживая пасть льва раскрытой. — Ты ведьма и ты победишь!
      Ева улыбнулась мне, а Кира подошла к нам. Она встала рядом, скрестив руки и следя за происходящим.
      — Смерть, — сказала соседка безапелляционно, глядя как Ева переворачивает карту.
      — Это не обязательно смерть физическая. Просто… это окончание той жизни, которой ты жила.
      — Это будущее? — уточнила я.
      Ева кивнула и потянулась к другой карте.
      — Смерти, — Кира сощурилась, глядя на изображение мечей.
      Тут Ева не стала спорить, только недовольно скривила рот и воскликнула, увидев новую карту:
      — Алиса! Будь осторожна! Рядом с тобой человек, который причинит тебе много боли и страданий!
      Я уставилась на бородатого мужчину, сидящего на троне и держащего в руке меч. Он никого мне не напоминал.
      — Итог: достижение, пришедшее через мучения, — завершила Кира, перевернув последнюю карту.
      — Знаешь, — вклинилась Ева, — Кира был права, это глупости всё! Колода ещё не привыкла к тебе, вот и выдала такое! Нет смысла переживать!
      Возможно, действительно нет, но что-то внутри меня твердило о том, что это правда. Каждая карта отзывалась внутри меня эхом, повторяя пророчество и от этого мне стало не по себе.
      — Тебе нужно отдохнуть, Алиса, — Рейко ткнулся носом в моё плечо. — Сон тебе поможет.
      У меня не было никакой уверенности в этом, но совету я последовала. Мы с Евой попрощались, а Кира засела с книгой. Рейко лёг со мной, накрыв меня ещё и своим пушистым хвостом, а я необычайно быстро и легко уснула. Мне снился полёт на метле, только воздух был тёплым и ласкающим, а в воздухе витал запах апельсинов. Рядом сидел юноша, он смотрел на меня красными глазами и улыбался, а его рыжие волосы пылали, превращаясь в белёсые, словно снег. Я люблю зиму.
      Утро отметилось солнцем, которое вскоре спряталось за тучи, а лоб привычно защипало. Похоже, он вернулся. Я выбралась из-под сопящего лиса, положившего голову мне на грудь и направилась в ванную, где инквизитор уже привычно «отвернулся».
      После того, как Кира ушла Рейко спросил отчего я вчера плакала. Мне показалось, что скрывать от него подобное нет смысла, и всё ему рассказала. Лис слушал внимательно выдав под конец:
      — Обмануть тебя раз плюнуть. Ты уверена, что все слова — правда?
      — Какой смысл Таши меня обманывать? — пожала плечами я.
      — А какой смысл директрисе ставить тебе в наставницы женщину, не ведущую у новеньких, но которая при этом является ей сестрой? Какой смысл директрисе подселять тебя к недружелюбной соседке, которая при этом является её дочерью? Тебя окружила одна семья, все они следят, не хуже инквизиторов.
      Мне стало не по себе и на сердце лёг тяжёлый камень. Рейко смотрел на меня своими оранжевыми глазами и ждал ответа, но я не могла ответить. Никогда я не задумывалась об этом. Может это случайность?
      — Они знали твою мать, наверняка знают и мачеху, сынок которой оказался инквизитором. А ещё вспомни, тебя ведь ничему особенно не учат. Я долго думал над этим…
      — И что надумал?
      — Они следят и не учат, потому что они боятся тебя, Алиса.
      Боятся? Из-за чего? Я только узнала, что ведьма, месяца не прошло. Вряд ли я могу навредить таким могущественным, как директриса или Таша. Им не из-за чего боятся меня.
      — Они знают о тебе что-то, чего не знаешь ты сама. Они не хотят говорить тебе.
      Но что? Что они не договаривают? Это связано с мамой? Она была ведьмой, а Королева Шабаша убила её. Но за что? Связаны ли они с этим? Кто может знать?
      — Тебе нужен тот, кто уже помогал тебе, возможно он сможет помочь снова, — Рейко блеснул глазами.
      — Кажется, — начала я, проводя рукой по макушке лиса, — знаю одного. Его зовут Бальтазар.