Королева Шабаша

Глава 8

      Зима взяла верх и снег покрыл землю плотным покрывалом, которое блестело под лучами солнца, периодически заглядывающего в такое время года. Хвойный лес выглядел по-особенному волшебно: зелёный лапник под белым сверкающим слоем выглядел впечатляюще. Сильных морозов не было, и иногда мы с Евой прогуливались по улице, а с нами Кира (если удавалось её вытащить). Частенько во время прогулок я чувствовала, как смотрит моими глазами мой тюремщик, что не могло не портить моего настроение, а потому, ни в чём не виновная Ева частенько терпела не только Кирину раздражительность, но и мою.
      Зато фамильяры были далеки от наших переживаний. Нуар большим чёрным пятном кружил над нами, поднимаясь выше, к верхушкам елей, за ним следовала и Миневра, правда, надолго от Евы она не улетала. Я завидовала этим птицам, вспоминая свои полёты, которых было гораздо меньше, чем мне бы хотелось. Рейко не завидовал никому, он был вполне доволен, прыгая по снегу и частенько проваливаясь в сугробы так, что виден был только его тёмно-коричневый нос. Иногда он поваливал в снег и меня, когда видел особо унылую гримасу на моём лице. Возвращалась я в неизменно промокшем от снега пуховике, оставляя за собой лужи от растаявшего снега, который умудрялся пробраться в места, о которых я даже не подозревала. Неудивительно, что я заболела.
      Болезнь моя взбудоражила подруг, даже Лора отвлеклась от книг и притащила банку малинового варенья. Ева обложила меня кристаллами и минералами, в которых она была асом, и играла роль сиделки. Кира же уверила меня, что я не сдохну… Добрая душа! Рейко виновато лежал в ногах, играя роль грелки. Под вечер, когда Лора уже не забегала каждые пять минут, а Ева не сидела у моей кровати, будто у постели умирающей тётушки, Кира заставила меня съесть какой-то отвратительный на вкус пирожок. Пока я боролась с рвотным позывом, подруга ворчала, что берегла его для себя, а тут ведьма рыжая микробы по комнате распространяет, такого Кира выдержать не могла.
      Утром от простуды не осталось и следа. В чувствах я кинулась обнимать соседку, которая в ужасе забилась в угол и обещала натравить на меня Нуара, однако ворон уверил меня, что лишние обнимашки его хозяйке не помешают. Кире пришлось терпеть, она даже «обняла» меня в ответ — одной рукой, скривив лицо, движениями робота похлопала по моему плечу. Еву и Лору я тоже подвергла такому «наказанию», но те отреагировали куда теплей, а Лора даже впихнула мне тёплый шарф, заметив, что у меня его нет. Я чуть не расплакалась, когда Ева вручила мне шапку, связанную её руками. Так началась моя зима: с болезни и осознания того, что у меня появились настоящие друзья.
      — Скоро Йоль! — Ева тащила меня по коридору. — Пора заказать платье на бал! К тому же, этот праздник единственный, где разрешается присутствовать фамильяром! Ну… единственный, где инквизиторы терпят их…
      Эля счастливо заплясала вокруг нас, как только мы вошли. Лора уже ждала нас здесь и приветливо помахала нам рукой. Я поспешила сесть рядом с ней на диванчик, предоставляя Еве первой решать вопрос платья, к тому же чай с конфетами уже манил меня. Мы с Лорой немного поболтали, а потом она отдала меня в руки Эли. Кое-как мною было выбрано чёрное с золотыми звездами по подолу платье, после чего меня отпустили. Время до Йоля пролетело неожиданно быстро: Таша внезапно загрузила меня работой, заставив варить зелья, учить значения Таро и изучать отдельную книжку с заклинаниями и заговорами. Так что даже доделать Ловец я не успевала и только надеялась, что это всё выдержит. Хотя он уже местами обуглился…
      — Ты точно не грустишь? — Ева наклонилась в бок, чтобы видеть лицо Киры, которое было сокрыто открытой книгой.
      — От чего? От того, что лишний раз не буду пялиться на сборище инквизиторов? О да, печаль! — саркастично ответила соседка, перелистывая страницу.
      На этом разговор был завершён, а я вышла, чтобы под строгим надзором Лоры попытаться с помощью магии сделать себе причёску. В итоге получилось из рук вон плохо.
      — Ты прилагаешь слишком много силы, — Лора распутывала мои волосы.
      Мне казалось, что я и так дала слабый импульс, а оказалось, что он избыточен. Мои волосы, впрочем, скоро приняли прежнюю форму, а затем сложились в пристойную причёску. Некоторое время спустя, когда все были собраны, мы отправились в зал в сопровождении наших фамильяров.
      Цветы на лестнице сменились украшенными еловыми ветвями, покрытыми лёгким налётом снега. Зал был полон, хотя на этом празднике колдуны не присутствовали, зато были инквизиторы и живность, которая маячила здесь и там. Я заметила, как быстро многие девушки поднялись наверх, к диванам, прихватив со стола съестное, некоторые остались внизу, у столов, но праздничного настроения не замечалось. Глазами я быстро нашла Эдиту, нашу директрису, с которой не виделась уже давно, она переговаривалась о чем-то с одной из ведьм-наставниц, которая после разговора подозвала Еву. Девушка удалилась с печальным лицом. Моя же наставница, Таша, стояла где-то в углу и слушала какого-то инквизитора, при этом морщась, но отвечать явно не собиралась.
      Играла музыка, но танцевали только некоторые девушки-ведьмы, видимо, старясь поднять себе настроение. Кроме того, здесь были и младшие, на которых я мало обращала внимание раньше, однако теперь это было сложно.
      — Это твой фамильяр? Какой он милый! Можно погладить? — девочка лет десяти с кудрявой тёмной головой смотрела на меня, сложив ручки в молящем жесте.
      — Конечно, — улыбнулась я, — почему нет? Рейко, ты ведь не против?
      Лис был не против, не припоминаю, чтобы он отказывался от ласк, к тому же, когда его при этом кормят колбасой.
      — Я бы тоже хотела себе лиса, — продолжила девочка. — Они такие очаровашки! А… можно спросить? А… ну… когда тебя с инквизитором связывали очень больно было?
      Не говорить же всю правду, это ведь выдаст меня с головой. Так что в ответ я тепло улыбнулась ей и сказала:
      — Терпимо.
      — Фух! А ещё можно вопрос? — девочка отошла от Рейко. — Правда, что они там голые ходят, ну, во время посвящения?
      Я аж подавилась шампанским, но меня выручила Лора, стоявшая всё это время рядом:
      — Только по пояс, — засмеялась девушка. — Иначе, загорающаяся при связке, татуировка прожгла рубашку.
      Девочка накинулась с вопросами на Лору, а я смогла передохнуть. Скоро вернулась Ева, которая уныло сообщила, что её наставница решила сообщить о плохо выполненном задании именно сейчас. Я сочувственно похлопала её по спине. Рейко куда-то делся, а мы с подругами поднялись на балкон. Девочка отвязываться не собиралась, её звали Лерой, и по назойливости она не уступала самым пристальным инквизиторам. Лора держалась молодцом и с доброжелательной улыбкой отвечала на все вопросы, заставляя нас с Евой прислушиваться.
      От шампанского я чувствовала лёгкость и весёлость, даже заставила Еву со мной потанцевать. Голова немного кружилась, но это было приятное головокружение, проблемы покрылись тонкой пеленой тумана, а весь мир стал на йоту прекраснее: мандарин казался мне верхом кулинарного искусства, а инквизиторы не такими уж плохими ребятами. Вернувшегося Рейко я обозвала апельсинкой и долго внюхивалась в его шерсть, лис предложил прогуляться к ближайшему туалету, чтобы я ополоснула лицо водой. Нехотя, но всё же понимая, что изрядно захмелела, я последовала за Рейко, бубня на ходу, что я вообще-то накрашена.
      Тональник и тушь стойко выдержали водную процедуру, а вот тени немного поплыли. Ненавистное пощипывание лба прекратилось ровно в тот момент, как я, чуть не навернувшись, увидела в зеркале еле стоящую себя, так что, к счастью, я была здесь наедине с собой… ну и Рейко ещё, который благородно поддерживал меня в вертикальном состоянии.
      — Ну и ну, сударыня, да вы изрядно набрались, — иронично сказал некто за моей спиной.
      — Бальтазар! — шампанское ударило в голову и моё давнее желание встретиться с чернокнижником сыграло свою роль, а потому я кинулась на шею парню.
      Тот стойко выдержал это, хотя выглядел удивленным от такого приветствия. Его глаза, затянутые белой плёнкой, глядели в никуда, добавляя хозяину растерянности.
      — Мне нужно с тобой поговорить! — заявила я, держась за его руки.
      — Но не здесь. Идём, — Бальтазар потянул меня за руку.
      — Да, — вклинился Рейко, — хороша парочка: один слепой, другая пьяная.
      — Спасибо, лис, без твоего комментария… не знаю, как бы мы смогли выжить, — фыркнул парень.
      Едва ли я могла сказать, куда мы идём или вообще запомнить наш маршрут, однако в итоге мы оказались на одном из балкончиков зала, который был мне знаком. Здесь были астрономические часы, здесь были круги на полу и загадочная дверь. Я оперлась на перила, разглядывая чернокнижника. Тот уверенно сделал шаг и повторил мою позу, будто ясно видел меня.
      — Что ты можешь рассказать о моей матери? — вполне членораздельно спросила я, хмурясь.
      — Она была очень сильной ведьмой…
      — Это мне уже говорили, но… мне сказали, что последняя Королева Шабаша убила её…
      — В каком-то смысле, так оно и есть… Хотя, я бы сказал, что твоя мать сама убила себя. Я знал её, мой отец был дружен с ней.
      — Ты знал? — изумленно спросила я, подаваясь вперёд.
      — Мне было тогда лет десять, так что не особенно хорошо.
      — Я её даже не помню. Она умерла, когда мне было три.
      Бальтазар протянул руку, нащупывая мою ладонь и сжимая её. Некоторое время мы молчали, а я боролась с тем, чтобы не заплакать. Мне всегда казалось, что я слишком плаксива, возможно, Эвелина и Стас были тому виной, их постоянные придирки и ругань. Сейчас мне было ужасно жалко себя: мама оказалась ведьмой, которую к тому же убили, а за мной теперь следит инквизитор, пользуясь моими органами чувств. Что он ещё может сделать? От грустных мыслей меня отвлек Бальтазар:
      — От тебя приятно пахнет, — улыбнулся чернокнижник, глядя пустыми глазами поверх моей головы.
      Я зарделась, смущенно опуская взгляд. Хорошо, что он меня не видит, а то бы разочаровался, увидев полную девушку с кривым носом.
      — Ты всегда был слепым? — ляпнула я. — Ох, прости!
      — Ничего, — Бальтазар улыбнулся, грея мои ледяные пальцы в своих больших тёплых ладонях. — Нет, не всегда. Я ослеп около тринадцати лет назад.
      — Сколько же тебе лет?
      — Двадцать три.
      — Ты… выглядишь моложе, — изумлённо призналась я.
      — Правда? Здорово! — чернокнижник ухмыльнулся. — А какая у меня вообще внешность? Я симпатичный?
      — Ох… ну… Думаю, да.
      — Прозвучало так, будто ты просто не хочешь меня обидеть, — Бальтазар всё так же улыбался. Похоже его своя внешность мало интересует. Мне бы так!
      — Не правда! — дуться и улыбаться одновременно было ужасно сложно.
      — Ты дрожишь, — заметил парень.
      — Тут сквозняк, а у меня платье без рукавов, — призналась я смущённо.
      Чернокнижник снял пиджак, накидывая его мне на плечи. Мурашки не сходили, правда, теперь не из-за холода. Бальтазар не спешил отходить от меня, он ласково гладил меня по спине, а я не могла просто взять и отойти. Над головой послышалось тихое шуршание, и я подняла глаза следя, как с потолка спускается зелёные веточки какого-то растения.
      — Что это? — прошептала я.
      — Йольское чудо. Омела. Знаешь, есть такой обычай, целоваться под омелой. В день зимнего солнцестояния разрешатся целовать даже совершенно незнакомых людей, а мы с тобой, вроде как, даже знакомы, — чернокнижник наклонился ко мне.
      Сердце принялось бешено стучать, так громко, что, уверена, Бальтазар слышал. Ни за что бы я не решилась на это, если б не омела, шампанское и жажда отделаться от плохих мыслей. Я потянулась навстречу. Чернокнижник притянул меня к себе за талию, мягко, но настойчиво, правая его рука осторожно придерживала мою голову. Его губы коснулись моих, и я смущенно и неумело пыталась ответить. Бальтазар оторвался от меня, давая сделать вдох и продолжил поцелуй, постепенно углубляя его. Я смяла его рубашку одной рукой, а второй зарылась в его волосах, пахнувших дымом. Волнение заставляло сердце заходится в бешеном ритме, а страсть не давала даже промелькнуть какой-то логичной мысли.
      Чернокнижник осторожно отстранился. Я громко дышала, всё ещё сжимая его рубашку и тупо пялясь на одну из пуговиц. Это был мой первый поцелуй, и, надо сказать, он превзошел мои ожидания.
      — Боюсь, тебе пора, — тихо сказал Бальтазар.
      — Д-да, — согласилась я, стягивая его пиджак.
      Парень принял предмет гардероба и улыбнулся на прощание, вновь становясь знакомым мутным призраком. Если бы не Рейко, я вряд ли бы смогла отыскать ход обратно. Лис довёл меня обратно до зала, из которого уже уходили младшие. Значит, скоро бал закончится. Ко мне подбежала удивлённая Ева и быстро вытерла платком помаду, которая размазалась от поцелуя. Подруга не стала спрашивать, где я была, зато спросил другой, грубо сжав мою руку и протащив к выходу, инквизитор завел меня за лестницу и прижал к стене.
      — Мельхиор? Что такое? — испуганно спросила я.
      — Где ты была? — казалось, ещё чуть-чуть и его глаза цвета стали начнут метать самые настоящие молнии.
      — Гуляла. Что такого? Это ведь не запрещено, — робко ответила я.
      — Я дважды! Слышишь? Дважды! Пытался смотреть через тебя! И не мог!
      Внутри что-то ухнуло и в горле стал ком, а я испуганно задрожала. Что мне ответить? Была бы здесь Кира, она бы вставила словечко, выкрутилась, а я… От дрожи зуб на зуб не попадал, и они громко стучали, выдавая меня с головой.
      — Скажи мне правду. Где ты была? — повторил Мельхиор властно.
      Лоб пронзила боль, которую мне ещё не приходилось испытывать до этого. Я поморщилась, сцепляя зубы.
      — Гуляла, — соврала я, чувствуя, как участок на лбу нещадно жжёт.
      — Почему я не мог воспользоваться связью?
      — Не знаю, — лоб от такой честности стал снова неприятно покалывать.
      — Я слежу за тобой, ведьма! — грозно ответил Мельхиор, разворачиваясь и уходя.
      А я сползла по стеночке, обнимая подоспевшего Рейко за шею. Запах цитрусов и дыма смешался, действуя на меня, как успокоительное. Не хочу. Не хочу быть ведьмой. Просто верните всё так, как было. И всё же я заревела.
      Вернувшись в знакомую комнату, я рухнула на кровать, не снимая платья. Кира ко мне не лезла, только стащила туфли и накрыла меня свёрнутым пледом, сочувственно глядя на меня, чем поразила до глубины души. Я чуть не разревелась ещё сильнее от такой заботы со стороны соседки. Рейко запрыгнул ко мне на кровать. И я уснула, обнимая своего фамильяра.
      Мне снился сон, который я ещё ни разу не смогла досмотреть. Ледяная вода окутала меня со всех сторон, но вот мелькнуло рыжее пятно и лёгкие наполняются воздухом. Лис вытащил меня на берег. Он выглядел знакомо и незнакомо одновременно. С него капала рыжая вода, а шерсть становилась бледнее, кое-где были видны белые пятна. Алые глаза светились, глядя на меня, а девять хвостов покачивались туда-сюда.
      — … признаёшь? — гаркнул голос неподалёку, и мы с лисом повернулись на звук.
      На противоположном берегу стояли люди. Нет, инквизиторы. Это была целая процессия, они стояли молча, хмурились и зло глядели на девушку в белом тонком платье. Её рыжие волосы спускались ниже пояса, руки и ноги были закованы, цепью к ней был прикован большой, на вид тяжёлый, шар, на котором были начертаны неизвестные мне знаки.
      — Признаю. Признаю, что хотела освободить своих сестёр от гнёта инквизиторов, — с ненавистью ответила девушка. Её слова я едва слышала, но голос казался знакомым.
      Подул ледяной ветер, заставивший мои глаза слезиться, но холода я не почувствовала. Когда глаза были протерты, а ветер успокоился, я увидела, как девушку скинули в воду, за ней последовал и шар, который, ярко сверкнув, потащил рыжую на дно.
      — Правосудие свершилось, — сказала Эвелина.
      И я изумлённо уставилась на неё. Эвелина!
      Я резко села на кровати, и уставилась на стену в немом удивлении. Почему? Почему я не спросила у Бальтазара? Это шампанское выкинуло из моей головы все нужные вопросы! Рейко поднял голову, глядя на меня оранжевыми глазами. Лис. Что это было? Простой сон? Я повернула голову к изголовью, где висел Ловец. Весь опалённый, чёрный, уже без перьев, он рассыпался пеплом в моих руках.



Отредактировано: 31.10.2017