Корпорация Лемнискату 2. И каждый день за веком век

ПРОЛОГ

1994 год, Санкт-Петербург

Анастасия Разинская

Меня разбудил свет. В комнате было темно, но из-за приоткрытой двери пробивались яркие лучи. Так поздно, а мама не спит…

Осторожно подойдя к щелочке, услышала голоса. Странно, мы сегодня не ждали гостей. Может, приехал папа?

Я вышла к лестнице и услышала, как плачет мама. Что случилось? Прокравшись к перилам, посмотрела вниз и увидела двух мужчин. Один из них — пожилой — был не знаком, второй — значительно моложе и очень красивый, Редклиф Фордайс, папин друг. Они что-то говорили маме, а она только сильнее плакала.

Прислушавшись, я наконец различила, что говорил пожилой мужчина:

— Мне очень жаль, Евгения Ивановна. От имени императора и корпорации приношу вам соболезнования. Мы все разделяем ваше горе…

Но тут раздался крик мамы:

— Вы ничего не понимаете и не представляете, какое это горе для меня и моей дочери! Даже не знаю, как ей это сообщить! Все произошло из-за Лемнискату! Из-за ваших экономических амбиций и жажды наживы. Для достижения своих целей корпорация не считается ни с кем, и беды других людей ничего не значат для нее. Мой муж погиб из-за вас. Я получила запрос на обучение дочери. Так вот знайте: этого не будет никогда! Ее я вам не отдам! Еще не хватало, чтобы и она умерла!

Нет, этого не может быть! Папа не умер! Нет!

Я заплакала. Мама услышала и поманила к себе. Подойдя, я прижалась к ее ноге, исподлобья глядя на незнакомцев.

— Ты все слышала, да? — тихо спросила матушка.

Я молча закивала, слезы покатились градом.

— Евгения… — обратился к маме красивый мужчина. — Поверь, я разделяю твою потерю. Ты же знаешь, что мы с Юрием с детства были лучшими друзьями, вместе пришли в Лемнискату…

— Да! Только ты неуязвимый творец, а он — обычный человек! И сейчас ты живой стоишь в моем доме. А как жить нам? Ведь ты обещал! Обещал беречь его! — всхлипнула мама, опускаясь на колени и обнимая меня.

Хотя сама плакала, тем не менее уговаривала ее не расстраиваться. Фордайс сделал шаг в нашу сторону, но мама жестом остановила его.

— Уходите! — прокричала она. — Не хочу никого из вас видеть. Слышите? Убирайтесь прочь!

В тот день все изменилось, и привычный мир рухнул. Тогда я еще не знала, что эти события кардинально повлияют на мою жизнь.

Так все начиналось…

***

2006 год, Санкт-Петербург

Я лежала на диване с закрытыми глазами и слушала через наушники композицию Muse «Supermassive Black Hole». Я любила рок, любила ту свободу и независимость от общественных ограничений, которую он позволял ощущать. Но рок не любили мои домочадцы.

Спустя пять лет после смерти отца, мама снова вышла замуж. И выбор ее пал на некрасивого, педантичного и совершенно невыносимого мужчину.

В принципе, в чем-то могу ее понять. Первые два года после гибели папы были просто кошмарными. На это время к нам переехала бабушка, она заботилась и обо мне, и о маме. Потом мы потихоньку стали приходить в себя. Мама устроилась на работу, я пошла в школу, и все бы должно было быть как у всех, но почему-то не случилось.

За это время многое изменилось и, на мой взгляд, явно не к лучшему.

Пару раз, по крайней мере при мне, с нами пытался установить контакт папин друг, но все его попытки строго пресекались. Также мама прекратила отношения с моей бабушкой, папиной мамой. И мне запретила с ней видиться. Бабушка работала в корпорации, а мама так и не смогла простить им смерть отца и ненавидела все, связанное с Лемнискату.

Так прошло несколько лет, а потом к нам пришли два строго одетых джентльмена. Увидела я их мельком, ибо меня сразу же затолкали в комнату и закрыли дверь.

Как я поняла, это были люди из корпорации, и уж не знаю, о чем они с мамой говорили, но через три месяца она объявила, что снова выходит замуж.

Поначалу я восприняла это вполне спокойно, пока не познакомилась с Филиппом, маминым женихом. К нам в дом пришел ужасный чванливый зануда, который практически сразу начал меня воспитывать. Как итог — жуткий скандал.

Увы, мама все-таки вышла замуж за этого кретина, а через год родила сестру. И теперь у нас в доме идеальный порядок как в прямом, так и в переносном смысле. Филя, видите ли, не любит, когда шумят, когда пыль и когда кто-то нарушает установленные правила в его такой идеальной семье. А нарушителем, конечно, была я.

Сначала у нас начались небольшие стычки, которые потом переросли в чуть ли не ежедневные скандалы. В конце концов мы с мамой поговорили, и я ей честно сказала, что если этот террор не прекратится, то я перееду к бабушке по папиной линии.

Вот этот аргумент подействовал! Уж не знаю, что мама сделала со своим занудой мужем, но мы пришли к компромиссу: никто не заходит в мою комнату, а я хорошо себя веду, когда из нее выхожу.

Много раз я спрашивала себя, почему согласилась на эти условия, когда могла просто съехать, и все. Наверное, дело в том, что мама меня любит. Да и с отчимом я мирюсь только потому, что он любит ее. Однажды Филипп чуть не подрался из-за нее с папиным другом. Но мама, отозвав последнего, сказала ему что-то резкое, и он больше не приходил.