Корпорация "Мира"

Глава тридцать девятая

  И тут на капот «Хаммера», спокойно себе таранящего очередное бревно, вывалилась человеческая фигура. Грязная тонкая ладонь мазнула по стеклу, оставив окровавленный след, и тело покатилось вниз с капота.
  Побелевший от шока Иван уже тормозил и без того еле ползущий автомобиль, а Хайме уже был снаружи, осматриваясь вокруг. И тут я поняла, что мы таки въехали в проблемы. Потому что из-под колес «Хаммера» слышался надсадный детский плач.
  Я выскочила из машины прежде, чем Иван успел протянуть руку и не выпустить меня. Там, под машиной, на пределе своих силенок вопил младенец! Черт, вот же вляпались! Откуда тут в нехоженой, неразведанной сельве младенец? И кто взрослый? Или взрослая?
  Хайме уже вытащил тело человека из-под капота и осторожно вынимал из его судорожно зажатых рук крохотного младенца, замотанного в грязную кровавую тряпку. Вита уже стояла неподалеку от нас, настороженная, с оружием в руках, чем-то похожая на большую черную кобру. Вот-вот бросится и укусит, если что. Гурамчик присел около взрослого тела и удивленно вскрикнул:
  – Мама Мира, посмотри, это женщина!
  – Ну, понятно, что это женщина, иначе откуда младенец? Хайме, отдай ребенка мне, поднимите ее и уложите на сиденье сзади. Гурам, Сережа, быстро застелите сиденье, оно так запачкается, что не отмоем, – я почему-то не потеряла присутствия духа, наоборот, меня окатило такой волной адреналина, как будто даже помолодела, что ли? – Хайме, дай же ребенка!
Хайме наконец-то справился с бьющимся у него в руках младенцем, которого он явно боялся уронить, и сунул мне кроху в руки. Малыш, попав мне в руки, тут же успокоился.
  – Мира, садись сзади! Гурам, иди в машину к Андрею, Хайме, давай, взяли ее, укладываем!
  – Блин! Зараза! Иван, у этой дуры второй ребенок на животе привязан! – у Хайме было такое выражение лица, что Вита подскочила к нему, присмотрелась к тряпкам на животе лежащей женщины, вытащила из голенища своего сапожка тонкий, узкий нож и стала быстро срезать с женщины тряпки и веревки. Из-под веревок показался второй младенец, синюшный, вымазанный в земле и крови, но дышавший, слава Богу.
  Держа малыша за туловище одной рукой, Вита принесла его ко мне в машину, положила на сиденье и стала вытирать платком запачканные о малыша руки. Лицо у нее было просто зверским. Видно было, что больше всего нашей черной пантере хочется сейчас убивать. А особенно убивать тех, кто виноват в этой ситуации.
  Наконец Иван и Хайме совместными усилиями подняли пострадавшую женщину с земли и уложили ее на заднее сиденье. Я, прижимая к себе двух малышей, села рядом с женщиной туда же на сиденье «Хаммера», Ева запрыгнула вперед и Иван с Хайме тоже устроились на своих местах. Вита и Гурам с Сережей ушли в «Тойоту».
  – Надо привести ее в сознание, пусть хоть расскажет, что происходит. Хайме, где вода? – Иван с отвращением смотрел на лежавшую сзади на сиденье женщину, – ну и воняет от нее, боже мой!
  – Ну Иван, только ты мог в джунглях наехать на человека! У тебя талант! – Хайме хохотнул и полез брать бутылку воды с боковой дверцы. – На, Мира, держи! Попробуй напоить ее. Надо привести ее в чувство, су пута мадре![мать ее шлюха]
    Я хмыкнула, услышав мое любимое ругательство от культурнейшего Хайме. Дожало и его, как я вижу. Или отвык от проблем в тихом Фелисе? Рация что-то проскрежетала, и Иван сразу же насторожился.
  – Ты слышал?
  – Да!
  Хайме выскочил из машины, бегом промчался к «Тойоте» и что-то быстро-быстро заговорил. «Тойота» завелась и поехала задним ходом по колее обратно в сторону края сельвы.
  Иван так же медленно, задним же ходом, двигался вслед за «Тойотой». Мы подобрали Хайме и двигались назад по лесу, пока не оставили место действия далеко позади.
  Женщина, которую я с трудом поила водой из бутылки, буквально по каплям вливая между стиснутых зубов, очнулась, и, не открывая глаз, стала ощупывать свои тряпки.
  – Дети? Дети? – проговорила она по-русски, к нашему удивлению.
 – Твои дети тут, успокойся – я поймала ее руку и положила ее на малыша, который лежал у меня на коленях – лежи спокойно.
  – Какой лежи спокойно? – немедленно взвился Иван. – Пусть оклемывается и рассказывает, во что она нас втравила! Что ты в лесу делала? Хайме, налей ей твоей настойки, пусть придет в себя, черт ее побери!
   Хайме вытащил откуда-то серебряную фляжку, открутил крышку и налил в нее густую, темно-красную жидкость.
  – Держи, Мира, напои ее.
  Покорно проглотив настойку, женщина закашлялась. Малыши подняли писк, закряхтели, завозились. Тогда бедолага с трудом поднялась, села на сиденье и взяла у меня одного младенца, тут же приложив его к груди. Малыш замолчал и зачмокал. Второй залился плачем, и я уже сама приложила его ко второй груди молодой, а теперь было видно, что она совсем молоденькая, женщины.
  – А разве так можно? – спросила она.
  – Можно. Корми и рассказывай, откуда ты взялась и что делала в сельве. Давно ты тут?
  – Не возвращайте меня им! Они убьют детей! Не возвращайте, пожалуйста! Они меня накажут, а детей закопают! Вот этого я откопала, он живой был, а остальные уже умерли! Не возвращайте, лучше я сойду и пойду дальше сама. Я умею, я не заблужусь!
  – О, господи! Никто тебя никому не отдаст. Успокойся, ты пугаешь детей, у тебя пропадет молоко. Никуда ты сама не пойдешь. На вот водички, попей и спокойно рассказывай.
  Ну что вам сказать? Влипли мы конечно, по полной…
  Оказалось, что мы не доехали до берега реки всего чуть-чуть. А выше по берегу, на берегу реки у горки, стоял лагерь. Нет, не работорговцев, хуже. Это была шахта, в которой добывали драгоценные камни.

   На Земле практически никогда не встречаются месторождения алмазов, где большинство найденных камней редчайшего красного цвета. Красные бриллианты невероятно ценные, очень редкие и богатеи стоят в очереди на приобретение украшений из них. А тут в шахте были найдены алмазы фантазийных расцветок, включая уникальные вишневые, темно-зеленые и синие алмазы. Попадались и остальные цвета.
   Шахта была обнаружена каким-то исследователем три года назад, и он не нашел ничего лучшего, чем пойти показать образцы в ювелирной лавке в Сан Хосе. Естественно, что наивного мужика тут же изъяли из обращения, предварительно выбив из него точное расположение шахты с сокровищами.
   Рядом с шахтой быстренько поставили палаточный городок и начали завозить туда «шахтеров».
   Как правило, это были неимущие, недавно прибывшие на Терру переселенцы, которых заманивали обещаниями сказочной работы. Не перевелись еще лохи на Земле-матушке.
   Поведшихся на уговоры людей сажали в комфортабельные автобусы, вывозили к сельве, там под дулами автоматов выкидывали из автобусов и, загрузив, как скотину, в грузовики, отвозили к шахте.
   В шахту загоняли посменно, на два-три дня. Кормежка раз в день, побои по любому поводу, женщин насиловали, молодых мужчин могли поиметь тоже, среди конвоиров было много охочих до мужского зада.
  Детей постарше загоняли в шахту вместе с родителями, помладше просто убивали. То есть, экономили на всем. Среди увезенных таким образом людей были и беременные женщины. Если они доживали до родов и оставались живы и дальше, то их в тот же день возвращали на работу. Младенцы отбирались и тут же недалеко живьем закапывались в землю.