Кощеево приданое

Глава первая. Долго ли, коротко ли

— Так, думаю, мы почти на месте.

Девушка еще раз сверилась с картой, после осмотрела покосившийся тысячелетний дуб и быстро свернула своего бумажного путеводителя. Если верить полноватому продавцу с базара, то замок Кощея должен быть ровнеханько в дне пути от старого-престарого дерева. Или чуть западнее молочной реки, что от королевства Триседьмого истекает. На логичный вопрос, откуда же в том царстве такие чудеса заморские, продавец почему-то покраснел и многозначительно указал на небо.

Понятно. Сам не знает, видимо.

К сожалению или к счастью, никаких кисломолочных водоемов Варвара по дороге не нашла, так что пришлось ориентироваться на имеющую растительность. Коей в Темном Лесу было в заметном избытке. Мысль, что на огромной территории в принципе может находиться еще не один десяток многовековых дубов, почему-то не хотела покидать светлую головушку.

— Ну, была не была! — хлопнув себя по бедру для ободрения, она активно зашагали по тропинке. Исхудавший мешок припасов покачивался за спиной, удерживаемый не самой надежной веревкой, так что девушке постоянно приходилось его поправлять. Мысль бросить его где-нибудь по дороге и наконец-то начать худеть к свадьбе пока встречалась с негативом, но нотки интереса к ней все же проскальзывали.

Тем более сейчас Варваре хотелось предстать перед Кощеем в лучшем виде. Показать этому супостату всю красоту женской души. Вытряхнуть из тело старого очарованные вздохи,а после махнуть косой и гордо направиться обратно в свое королевство.

И пусть этот ирод уже по правилам ее ворует, а то что-то обленились нычне чародеи темные. К ним уже самим идти приходиться.

При одной только мысли о Кощее в Варваре сразу просыпалась крепкая, накопленная несколькими годами обида.

Как ей прабабушка сказывала, жили раньше себе жители Тридевятого Королевства и не тужили. Да повадился вдруг Кощей у них красавиц-кудесниц воровать. Да странно у него это выходило — забирал он ровно одну девушку в месяц, да и то возвращал, стоило только петуху на четвертое утро заголосить. И просыпались они с сундуком золота в опочевальнях своих, и были они в тот момент в шелках, да в драгоценных камнях. Обнимались с родителями, плакались им в грудь, да и продолжали жить своей жизнью, разумно приватизировать оставленные ценности.

Жалеть их народ честной стал, покуда не обмолвилась одна, что и не видала она Кощея за те ночи проведенные. Так, в хоромах несколько дней полежала, фруктов заморских искушали, да домой к делам и возвратилась.

И если поначалу страх обуял девиц красных, то вскоре возник в них какой-то спортивный интерес. Ведь губа-то у Кощея не дура, считай только самых лучших девиц ворует, а уж если он тебя по второму кругу воровал, то есть в тебе что-то поболее некоторых.

Таких невест после воровства замуж только и брали, да ценности кощеевы в приданное уходили. А то как же — считай, почти королевская невеста. А что Кощей ее вернул, так стар видимо стал чародей, уже и позабыл, что с девицами делать-то.

И долго ли, коротко ли это продолжалось, да только заканчиваться стали красавицы писанные, и пришел черед симпатичных девиц, затем очаровательных, потом просто хороших людей... И на своем веку Варвара застала похищения, и жила она в странном ожидании неизбежного, носа боялась из избы воротить, да ставни накрепко запирала.

И жила бы она давеча в страхе, если бы вдруг не осознала, что всех девиц в ее деревне уже похищали. И матушку ее бывало крали, и тетей, и всех соседок. И вроде брат как-то пропадал на пару дней.

А ее ни разу.

Вот даже на ночь не своровал. Даже в опочивальню на своем скакуне треклятом не пробрался, а ведь она уже и окна открывала, и спать с солнцем ложилась. А все не воровал, и не воровал.

И так обидно стало душе русской, что не выдержала она. Попросила благословение у родителей, напросилась к торговцам в обоз и с боевым настроем отправилась к Кощею. А после сошла с обоза на границе королевств ступила шагом своим по землице супостатной. И шла, шла, шла, шла...

— Может к ужину успеем, — устав от тишины, начала она. — Хлеба у Кощея выпрошу, не поскупится нечисть!

В общем, не ступни у нее теперь, а крепкие матерые мозоли.

— Да что же этот ирод как все люди не селиться? — рыкнула девушка, чуть сильнее дергая за веревку. — Городов что ли на Руси мало? Дороги ему хорошие не нравятся? Вечно это нечисть так: селятся там не знаю где, а потом ищи их, треклятых.

Где-то глубоко в кронах энергично защебетали птицы, словно соглашаясь с негодованием девицы.

— А я про что! — почувствовав поддержку, она еще пуще возмутилась, срывая с наркенившихся веток сосновые шишки. — Вот что ему стоило один раз меня похитить, а? Чем я ему таким не понравилась?

Первая шишка полетела в дерево, попав в темнеющее в стволе дупло. От туда на нее кто-то нелицеприятно запищал. Девушка замерла, пока звуки не пропали, и только после продолжила путь. На всякий случай обходя дупло поодаль.

Идти предстояло еще "долго ли, коротко ли", но больше все же "долго".

— Может зря я все это затеяла? — время в лесу тянулось неимоверно долго, все больше тянуло сыростью и каким-то могильным холодом. И было не понятно, подходит ли она к замку Кощея или это флора здешняя ее гонит? Укутавшись сильнее плащом, Варвара ускорилась, потирая озябшие руки.

— Тихомир же ко мне сватался и без всякого приданного, — молодой голос гулко отскакивал от деревьев, нарушая стоящую вокруге тишину, — ну и пусть вдовец. Ну и пусть две жены похоронил. Зато у него пять коров в..

Споткнувшись, девушка едва удержала равновесие, цепляясь за веревку. Лес словно укутался тьмой, незаметно покрывая тропинки облачком тумана. И Варвара стало страшно. Как она могла не заметить наступление ночи?

Напряженные глаза всмотрелась вдаль тропы. А там не было ничего. Черная, будто осязаемая тьма, которая больше двигалась к ней на встречу, нежели стояла на месте. И холод словно в ней был, не челочеческий, как если бы сам Карачун ей на встречу вышагивал.