Кошки-мышки.

Кошки-мышки.

Одна долгая, долгая ночь…

Запись из дневника Максима Шевченко. 8 июня. 3 часа 18 минут.

Я снова вижу эти Сны. Не те радужные, слащавые бредни с танцующими единорожками, что снились в детстве. И даже не безумную круговерть всякого дерьма, рождаемую уставшим за сумасшедший день мозгом. Эти Сны… черт, я, кажется, схожу с ума… они реальны, они живые настолько, что проснувшись, я порой часами убеждаю себя, что все это лишь сон. После таких Снов меня трясет от страха, дикого, поглощающего разум СТРАХА… Сегодня видел именно такой. Холодный пот заливает спину при одном воспоминании. Я снова видел их, мою группу. Они стояли рядом, а за их спинами, во тьме бункера был СТРАХ. Вся группа, мои друзья, стояли передо мной, но они были чужими. Словно тряпичные куклы, натянутые на стальные каркасы. Их тела, изувеченные, покрытые ужасными ранами, мертвые, улыбались мне, безумно, хищно. Я почувствовал движение за спиной, обернулся и увидел… себя. Мой двойник тоже улыбался. Это была улыбка шизофреника, маньяка, но она была живой. Двойник засмеялся, и я понял, если сейчас его не остановить, произойдет нечто страшное. Я бросился к нему, но почувствовал, как меня хватают корявые пальцы моих бывших друзей, они не дают пошевелиться и тянут назад, в этот всепожирающий СТРАХ, притаившийся во тьме… Я проснулся… Проснулся, и долго убеждал себя, что это сон. Вот они, здесь, вся группа, спокойно спят, отсыпаются перед выходом. Сегодня будет тяжелый день. До выхода еще часов пять, но я больше не усну. Меня терзает чувство тревоги, не нравиться мне эта история с сообщением из дальнего бункера. Да еще и сон этот… Надо пройтись, развеяться…

****

8 июня. Бункер «НАДЕЖДА». Крик. Безумный, полный отчаянья крик заставил человека проснуться. Прошло несколько мгновений, прежде чем он понял – его разбудил собственный крик. Черт бы побрал эти сны. Такие реальные и невозможные одновременно. Слава богу проснулся… Проснулся ли?.. Человек сел и огляделся. На лице отразилось недоумение. Помещение, в котором он находился, было ему не знакомо. Обшарпанные стены, с давно выцветшей краской и островками плесени. На бетонном полу толстый слой пыли, явно копившейся не один год. Ряды двухъярусных коек с давно прогнившими матрацами. Изъеденные временем, разваливающиеся прикроватные тумбочки. Полное запустение, скупо освещаемое лампами аварийного освещения, окрасившими все вокруг кроваво-алым цветом. И тишина. Гнетущая тишина, разбавленная лишь еле слышным гулом включенных ламп. Он пытался вспомнить, как попал сюда, и что вообще произошло. Но удавалось пока не очень. Единственное что рисовала память - фигура в темном балахоне, и улыбка, торжествующе-насмешливая как у того сумасшедшего кота из старой полузабытой сказки. Потом был сон. Долгий, не желающий заканчиваться сон. Вся группа, его друзья, стояли перед ним. Но они были чужими. А за их спинами, во тьме бункера прятался СТРАХ. Словно тряпичные куклы, натянутые на стальные каркасы, их тела, изувеченные, покрытые ужасными ранами, улыбались ему, безумно, хищно. Он почувствовал движение за спиной, обернулся и увидел… себя. Двойник тоже улыбался. Улыбкой шизофреника, маньяка. Двойник засмеялся, и человек понял, если сейчас ничего не сделать, произойдет нечто страшное. Он бросился к двойнику, но почувствовал на себе корявые пальцы бывших друзей, они не давали пошевелиться и тянули назад, в этот всепожирающий СТРАХ, притаившийся во тьме… Сон никак не хотел отпускать, перед глазами все еще стояла эта страшная картина. Человек растер лицо руками, прогоняя остатки ночного кошмара, и встал с койки. Нужно было понять где он находится, и потом… Решать проблемы по мере их поступления. Во-первых, найти выход. Долго искать не пришлось, дверь обнаружилась быстро, стоило только развернуться. Он подошел к ней, взялся за ручку и осторожно повернул. Вопреки ожиданиям дверь даже не скрипнула. Человек выглянул в коридор. Все те же красные лампы, все та же тишина. От этой тишины становилось не по себе. Только звук его собственных шагов, биение сердца и гул аварийных ламп. Коридор оказался довольно длинным, по обеим сторонам тянулся ряд дверей, идентичных той, из которой он только что вышел. Но в отличие от помещения с койками, здесь царила почти стерильная чистота. Стены блестели свежей краской, на полу ни грамма пыли,  двери сплошь белые, будто только что установленные. Человек подошел к одной из них, дернул ручку – заперто. Следующая дверь, поворот ручки – безнадежно. Он брался за каждую ручку, но результат оставался прежним. В мозгу начинала рождаться паника. Сколько дверей он обошел? Десяток? Сотню? Сколько времени он уже здесь? Часы? А может годы? Стоп! Вот только паники не хватало… Неожиданно человек почувствовал за спиной движение…

****

25  мая. Окрестности бункера «НАДЕЖДА». Группа “Поиск”.

Двадцать лет минуло с тех пор, как тысячи ядерных ракет, подобно ангелам смерти на огненных драконах, вырвались из коконов-шахт. Утробно рыча, ринулись они убивать, сеять боль и страдание, сжигая города, круша империи.

Двадцать лет огромные мегаполисы лежат в руинах, и некому отстроить их вновь. Люди, словно кроты, зарылись в землю, ища защиты в метро, бункерах и убежищах. Защиты от радиации и жутких мутантов, населивших некогда прекрасный мир.

Не стал исключением и Воронеж, среди руин которого осторожно продвигалась группа Искателей из бункера со звучным названием “НАДЕЖДА”. Отлично вооруженные и экипированные бойцы умело перемещались по заваленной хламом и давно проржавевшими скелетами, брошенных здесь когда-то машин, улице.

- Слева. На десять. – Рявкнул один из бойцов, заметив движение в развалинах бывшего супермаркета.

Командир, шедший впереди группы, поднял сжатый кулак, приказывая остановиться, и тут же приник к прицелу со встроенным тепловизором.