Крайность

Крайность

Это казалось хорошей идеей: посидеть на правильном питании, заняться спортом и наконец скинуть пару-тройку лишних килограммов. Делала Леся это больше не для себя, а ради парня… Артёму нравились худенькие девочки, как-то обмолвилась школьная подруга. Говорила она очень деликатно, но Нечаева уловила её посыл - Олеся жирная, и у неё нет никаких шансов.

Леся была среднего телосложения: не толстая, но и не худая, с самой обычной, среднестатистической фигурой. Размер медиум. Вот только глядя на своих одноклассниц, маленьких, худеньких, утончённых, таких хрупких, что казалось, схватишь за запястье - и косточки вот-вот захрустят, Леся видела себя огромным, неповоротливым слоном, которого волей судьбы занесло в лебединое царство. Сначала она была уверена, что тип её фигуры - песочные часы, со временем, правда, пришлось признать, что это прямоугольник, но сейчас девушка была к себе безжалостна и видела перед собой круглое-прекруглое яблоко.

Леся никогда раньше не комплексовала по поводу своей внешности, считала себя очень даже красивой девочкой. Ей нравились её длинные золотисто-русые волосы, прямые и послушные, большие оленьи глаза и губы - не тонкие, как у её мамы, с нечётким контуром, а полноватые, слегка приоткрытые. Это ей досталось от отца. Ещё от папы передались рост выше среднего и склонность к полноте. Если мама Леси была сухая и тонкая как жердь, то Олеся с началом переходного возраста начала округляться и рыхлеть. Девочки из её класса оголяли ноги и надевали пуш-ап, гордо выставляя фальшивый бюст на всеобщее обозрение, а Олеся чаще пряталась за оверсайзом. Не потому что стыдилась или стеснялась. Она просто предпочитала комфорт.

Да, из-за особенностей фигуры она не могла себе позволить носить многие вещи, на которые вечно пускала слюни, глядя на подружек. Топики, воздушные платьица на бретельках, свитера и лонгсливы с воротом, а также скинни и мини-юбки - обо всём этом пришлось забыть. Никто ей не запрещал носить подобную одежду, но ей настолько не нравилось собственное отражение в зеркале, так не нравились выпуклости на теле, что каждый поход в магазин за новой одеждой заканчивался полным разочарованием в себе и чуть ли не истерикой.

Всё это происходило на протяжении последних нескольких лет, с тех пор, как из ребёнка она выросла в тинейджера, но Леся ничего не стремилась в себе изменить. Она была весёлой, активной, жила полноценно и ни в чём себе не отказывала. Мама с папой усыпали её комплиментами, бабушка предсказывала ей толпы женихов, которые, стоит подождать ещё несколько лет, побегут за ней табунами, а сверстники никогда её не дразнили, пускай иногда что-то обидное, едва уловимое, и проскальзывало в их комментариях. Каждый раз, стоило ей усомниться в своей красоте, в голове будто срабатывал какой-то механизм, блок, и мыслями её уносило куда-то далеко, чтобы ненароком она не занялась самоедством.

С того самого дня, как Вика разрушила призрачные надежды Нечаевой на отношения с Артёмом из параллельного класса, у Леси словно открылись глаза. Каждый день она рассматривала в зеркале свою некрасивую фигуру и все свои мнимые недостатки приумножала в несколько раз. Раньше она словно никогда не смотрела на себя, а сейчас вдруг взглянула и увидела. Как она вообще может существовать, жить, взаимодействовать с другими и мечтать об Артёме Соловьёве, выглядя вот так? Ей не нужны были никакие забияки и ненавистники. Она могла оскорбить себя так, как никто другой не мог.

Каждый день, приходя в школу, она встречала Вику с Дашей, своих лучших подруг - невысоких и стройных девушек, на фоне которых Олеся смотрелась жирной коровой, и в течение учебного дня, между заданиями, ответами на вопросы, разговорами с одноклассницами и обречёнными, тоскливыми взглядами, которые она бросала на понравившегося ей парня, она ненавидела себя. Защитный механизм в голове словно перегорел, и теперь её уносило мыслями только в одном направлении - в направлении самобичевания.

Тогда-то Нечаева и решила худеть. Чуть-чуть увеличить физическую активность, чуть-чуть уменьшить рацион - в голове звучало просто и безвредно. В школу и домой она теперь ходила пешком, несмотря на снег и дикий холод, на ужин ела овощи, исключила мучное и стала пить больше воды. Первую неделю она выдержала без особых сложностей. Было непривычно, но Леся видела перед собой цель и уверенно к ней шла. Её организм, никогда до этого не испытывавший стресса от недоедания, шёл ей на встречу и выдерживал диету без особых сложностей. Олеся больше не хотела избегать своего отражения в зеркале, горбиться на уроках физкультуры, пытаясь спрятать от глаз одноклассников большую грудь, и подбирать ту одежду, которая бы скрыла все её многочисленные погрешности фигуры. Каждое утро и каждый вечер с горящими глазами Нечаева неслась к зеркалу, ощупывала себя, оглядывала и любому прогрессу, даже совсем крошечному, даже такому, который существовал только в её голове, радовалась как маленький ребёнок Деду Морозу. Она хотела быть красивой и уверенной в себе. Она хотела понравиться Соловьёву. Она хотела наконец нравиться себе.

Два килограмма ушли за две недели. Дальше вес снижался очень медленно, а в какой-то момент встал как вкопанный. Олеся убирала из своего рациона продукты, уменьшала порции, наворачивала вечерами круги вокруг дома, а результата ноль. У Леси пропало настроение: теперь она была мрачной и угрюмой, словно в её жизни случилась трагедия и она держала траур. Скорбела она по своим несбывшимся мечтам, которые разбились о жестокую реальность, о природу, против которой было не пойти. На большой перемене, когда все старшеклассники стекались в столовую, она теперь довольствовалась кислым яблоком, которое грызла с таким же кислым лицом, наблюдая за выпечкой в руках у худеньких одноклассниц.