Красавец и далеко не красавица.

№1

Полногрудая стройная красавица, улыбнувшись и словно невзначай дотронувшись до броши, удерживающей тунику на плечах, приоткрыла ротик и нежно сказала:

- Зеленые задницы вам в рот! Какого тролля все спят? Разленились в мое отсутствие, дармоеды! Остолопы!

От неожиданности я дернулся и свалился с кровати. Это надо же, разбудить меня в такой момент, когда красотка была готова раздеться. Я почти разозлился, но быстро сообразил, что голос принадлежал моему отцу. Он еще неделю должен был пробыть в путешествии, почему он так быстро вернулся? Но в любом случае нужно его встретить, узнать, удачно ли прошла поездка, здоров ли он.

Поэтому я не стал рассусоливать и бросился одеваться: тонкие брюки, удлиненная рубашка, широкий ремень, сапоги из мягкой кожи. Мельком глянул в зеркало, ужаснулся своей прическе и перетянул волосы шнурком на затылке, чтобы не мешались.

По лестнице мы с братом спустились одновременно. Меня всегда забавляла наша с ним несхожесть и насколько наши внешности не подходили к нашим характерам. Нам бы с ним поменяться телами - было бы идеальное совпадение психики и соматики. Криль - могуч, широкоплеч, с темной густой шевелюрой, которую он всегда остригал коротко, чтобы не мучиться с волосами. Лицо с крупными, чуть грубоватыми чертами, низкий командный голос, но при этом брат совсем не воин. Он увлекается социологией, антропологией и прочими логиями, связанными с изучением рас. Ему интересно все: религия гоблинов, питание троллей, песни эльфов, обряды людей, хотя, конечно, защитить себя он умеет, особенно если берет в руки боевой топор, да и как без топора соваться в деревни тех же троллей. Они не посмотрят, что ты ученый и сожрут за милую душу, если без топора.

Я же внешностью пошел в мать: тонкокостный, издалека даже кажусь субтильным, с узким лицом, длинными светлыми волосами и маленькими кистями. Но при этом терпеть не могу сидеть на одном месте и терзать клавесин или читать книги. Мое кредо - в движении жизнь!

 - Отец, ты так рано! И явно не в духе, раз появились зеленые задницы, - весело крикнул я, перемахнул через перила и первым обнял отца. Тот обхватил меня своими лапищами и чуть сильнее, чем обычно, прижал меня:

- Брин, шило в заднице, никакого почтения к отцу, - проворчал он с деланым недовольством.

Затем отец также обнял Криля, отстранился и пристально посмотрел на нас.

-Хорошими сыновьями наградили меня боги. Так что и пожалеть не о чем в этой жизни.

Я удивился, такие речи совсем не были свойственны моему отцу. Он никогда нас не хвалил, по крайней мере, в глаза. Крилю все время ставил в упрек его любовь к другим расам, мне - чрезмерную лихость и бесшабашность.

" Когда-нибудь Криля сожрут его же подопечные, а Брин свернет себе шею", - любил поговаривать он.

Криль первым отреагировал:

- Что-то случилось в поездке? Ты вернулся раньше.

Отец отвернулся:

- Нет, ничего особенного, обычные передряги, устал я просто. Всю ночь ехал, вот и говорю невесть что. Пойдем лучше завтракать, я голодный, как гоблин после зимней спячки.

Криль покачал головой:

- Гоблины не впадают в спячку зимой, это бред, который придумали из-за того, что гоблинов зимой почти не видно, они просто переносят всю свою деятельность внутрь пещер.

Я рассмеялся, это же Криль, всегда ему нужно было поправить всех, а отец обожал его подначивать.

За завтраком отец был молчалив и задумчив, мы с братом поглядывали на него и пытались сообразить, что у него могло случиться. Папа мой был представителем торговой гильдии и постоянно разъезжал по разным городам, за свою жизнь он попадал в массу разных переделок. Его десятки раз пытались ограбить, несколько раз убить, пару раз похищали, чтобы получить выкуп, был даже случай, когда его хотели сожрать. При этом отец не имел ни собственной лавки, ни торговли, это было обязательным условием для подобной работы - чтобы торговый представитель не проталкивал свои собственные интересы, а служил исключительно во благо общего дела. И у моего отца неплохо получалось. И никакие неприятности не могли заставить его унывать или тем более хвалить своих сыновей. До этого дня.

Мы дали возможность отцу поесть и слегка расслабиться, а затем утащили его в кабинет, быстро раскурили его любимую трубку, всунули ему в зубы и приступили к допросу.

Сначала, как наиболее солидный из нас, вступил Криль:

- Как я понимаю, ты сейчас будешь час-полтора отнекиваться, успокаивать нас и всячески изворачиваться, лишь бы не говорить, что случилось во время поездки.

Отец вскинул брови:

- Это что еще за допрос в моем собственном доме? - но он сам поморщился от явной неубедительности фразы. Опытный дипломат и переговорщик, он понимал, что не дотягивает.

- Криль, ты ошибаешься. Судя по его настрою, он готов биться до обеда.

- Думаешь? - засомневался брат. - На мой взгляд, максимум два часа...

- Может, стоит сначала поспрашивать дядьку Крона? Вещички просмотреть...

- Я вам посмотрю вещички, - грозно сказал отец. И снова прокол: чувствовалась наигранность. Гоблины его задери, что же такого случилось, что отец не может даже нормально разговаривать.

- Да нет, лучше сразу узнать все напрямую, да и дядьку ты прекрасно знаешь: умрет, а не скажет, особенно если был прямой приказ, - продолжил Криль, словно и не слышал отца.

- Ну да, тогда его даже на спор не вытянешь, - протянул я.

- Сопляки, - вспылил отец, - вы меня еще и игнорируете! Гоблина лысого я вам скажу! Вздумали тут спектакль разыгрывать!

- Отец, - я подскочил к нему ближе, встал на колени и посмотрел ему в глаза снизу вверх, - мы не отстанем. И у меня, и у Криля упрямства не меньше, чем у тебя, а нас все-таки двое. Если только ты не дал слово хранить тайну, то ты должен нам рассказать, что произошло.

Криль тоже придвинулся к нему и пробасил: