Красна мысли

Красна мысли

Неосязаемая Красна Мысли

Содержание:

Шёлковый миг - философская лирика

Прыть - философская лирика

Мысли мир - философская лирика

В тени воины идут - гражданская лирика

От начала, до без конца - философская лирика

Берсерк - философская лирика

Пустыня Праха - философская лирика

Тишь иль шум - философская лирика

Гардеробщик - философская лирика

Проданный рай - философская лирика

Ристалище - философская лирика

Сила. Мысль! - философская лирика

Место - философская лирика

Время - философская лирика

Подлинность - любовная лирика

Узник - философская лирика

Мерзлота - пейзажная лирика

Демократичные гуманисты - философская лирика

Мольберт - философская лирика

Страх неизвестности - философская лирика

Иллюзорная долина - философская лирика

Тени во тьме - городская лирика

Глаза обманчивы порой – филосовская лирика

Бездна мысли – философская лирика

Истома - философская лирика

Чёрная кошка - философская лирика

Плененный водами - философская лирика

Хрупкость фарфоровых фигур - философская лирика

Колесо обличий – философская лирика

Чаша весов – философская лирика

Падший небосвод – философская лирика

Энергия – философская лирика

Путь познания – философская лирика

Шёлковый миг

Светящие мечи через туман,

ветви плода, что дурман.

На зелени нитей шёлковых

блестит вновь капля недолгая.

Возжелал разум счастья,

но антагонист он сласти.

Несмотря возьму я света меч,

дабы вновь туман рассечь.

безумия белены пелена –

расступилась дыма стена.

мягкости тепло касанием течёт,

на благо не тлеет канувший гнёт.

Продохнувшая теплиться шёлком свобода

тёплым светом дуновенье небосвода.

И даже ёкнувшее сердце

Коснулось нутра мягче шерсти –

О чувство это, никогда не навеки...

Оковы спали и вот она истома

я знаю иголка в груди смолкла,

что по вене моей же кровью

очутилась болью и стала смолью.

И вновь я меж двух окон молью,

сладкоежку снова отравили солью.

Дополненная "Истома"

Прыть

По собственной воле

глупость выбирает горе

и хоть разойдётся море,

якорем окажется стоя,

слабак, на судьбу взвоя.

Слепые руки к горю

окажутся в земле роя,

где клад не важнее битвы

и стиснуты зубы в злобе,

пред падением в пробе,

и упокоится лишь тот,

кто не откажет жизни в бое.

Путь воина, есть выбор жить,

ловить чрез кроны света нить,

непобежденным тьмой рыть.

Жизнь - картина рисующая прыть.

-Если хочется верить в лучшее для человечества, то считай, что гнилое общество порождает героя, отчего уже благое нежиться в спокойствии. Но тогда придётся принять то, что худшие времена еще только начинаются.

-Человек есть вершина, но относительно своих возможностей является апогеем слабости.

Мысли мир

Человек есть вопрос,

развитие - его спрос,

росток лугов из прос,

застилающий мороз.

восходящее солнце над средой,

бескрайнего хлада и крупиц бой.

Сбой? Вроде нарушивший покой,

типовой пошёл не прямой, а дугой,

и мчит траекторией своей вековой.

Уничтожит, создав мысли,

изложит, в буране выстояв.

Озарит бескрайнюю длань

развеяв безмыслия туман,

искоренив каждый изъян.

Спокойствия хаос,

натянутый парус,

волнами дрожание

человека призвание.

-Способность разделить по-настоящему гениальную мысль - роскошь, которая стоит больше денег, больше заурядной жизни.

-Гений не абстрактных форм обречён на непонимание.

В тени воины идут

Заговори, чтобы увидел,

открой, ради развитий,

вставай, чтобы сломить,

действуй, чтобы свершить.

Помалкивай, чтобы выживать,

содрогайся, чтобы не воевать,

покупай, чтобы удовлетворять,

растворись, чтобы подражать.

Продаться, ради малого,

пасть ниц, ради жалкого,

иллюзией кормить себя,

единственную жизнь сгубя.

Терпя ужас, крупно сглупя,

тропу воина переступя,

пойди по протоптанной

верхушкой одобренной,

кодом раба заложенной,

дорогой для массы тел,

где кукловод идти велел.

-Капля превосходства порождает море меж людьми.

-Пытаясь не верить во все мысли, что считаешь ты правдивыми, к истине приблизишься.

От начала, до без конца

Памятник возведённый до небес

и в него как в кувшин бы влез,

до капли хоть сам бы Геркулес,

и весь потенциал поместит героя

любого, без пораженческого боя,

не знавшего несломленной преграды,

кроме вечной сути бокала и его ограды.

Человек вехами твердит чушь,

будто изливается чрез край,

хоть в чане оставил бы лишь суш,

и взрастил бы соком своим урожай,

хоть маленький, но тянущийся в рай,

а не мираж эго своего за явь считал,

где высок противоположно тому, как мал.

И есть начало, и нет конца,

и какого не отправь гонца,

не доедет он до адресата,

это бесконечность результата.

И не видели его ни разу,