Крестоносец

ГЛАВА 1: КРЕСТОНОСЕЦ

К счастью ли, к горести, но ко входу в замок удалось выйти достаточно быстро – толпа на площади к этому времени практически рассосалась. Да и людей на базаре становилось всё меньше – торговля затихала вместе со светом, слишком уж рос риск остаться без мошны... Только пустующий сейчас помост стоял как напоминание того, что же учудил Александр. И даже у ворот, открытых сейчас настежь, вассалов Раймунда столпилось не так много. Благо, этому помогали и стоявшие на входе солдаты, не чинившие особых препятствий входящим.

- Так, Александр, - обратился Жерар к сыну, пока отряд стоял в очереди, - точно помнишь всю церемонию?

- Да, отец, - вяло отозвался парень. На душе стало совсем паршиво…

- Чего это с тобой случилось за полдня? – удивился отец.

- Ничего! – поспешно ответил Александр.

Жерар с подозрением глянул на сына, но промолчал. Заходящее солнце расцвечивало стены замка в кроваво-красные тона, словно предрекая какое-то несчастье… Или у Александра просто разыгралось воображение. И такое тоже бывало. Слишком часто он пытался найти какие-то судьбоносные знаки в простых событиях. Наконец, стоявший впереди рыцарь прошёл в замок, отряд подошёл к стоявшим у ворот стражникам.

- Имя? – спросил находящийся тут же мажордом. Куда же без него…

- Жерар Иберийский.

- Иберийский? – переспросил мажордом, сверяясь со списком на пергаменте.

- А старый где? – спросил в ответ отец.

- Кто?

- Мажордом. Неужели ничего не сказал про вассалов?

- Старый умер, - произнёс, не отрываясь от списка в руках, мажордом.

- Жаль… Хороший был солдат в своё время.

- Не сомневаюсь, - сухо ответил мажордом, всё так же смотря в записи, - ах, да! Вижу, вижу… А это ваши люди?

- Да, восемь всадников и я с сыном.

- Вижу-вижу, - повторил, что-то записывая на пергаменте, мажордом, - что ж, добро пожаловать на праздник посвящения в рыцари, благородные господа!

- Спасибо, - буркнул отец и, махнув рукой своим людям, пришпорил коня.

- Как всё официально… - пробормотал ехавший сразу за отцом Бернард.

- И не говори. В наше время в рыцари посвящали на поле боя во время сражения, а сейчас развели… Праздник, пир…

Александр, въезжая в ворота замка, почувствовал совсем непереносимую тяжесть – из кроваво-красного рассвета они окунулись в тень замковых стен, кое-как развеиваемую факелами во дворе – для простых солдат столы накрывали прямо на свежем воздухе. Благо, двор был достаточно обширным, чтобы вместить не одну сотню пирующих… У входа в донжон был построен помост, на котором гостей развлекала труппа музыкантов с менестрелем. Не бог весть что, да и солдаты больше налегали на брагу, чем слушали баллады…

Въехав во двор, отряд спешился – коней тут же увели на конюшню, благо, у Раймунда что конюший, что его подмастерья славились своим мастерством по всей округе. Александр ещё раз осмотрелся – вот у дальней стены началась небольшая потасовка – успевшие набраться за полчаса-час воины выясняли отношения. Благо, простые солдаты на время пира своё оружие сдавали в замковый арсенал – граф не был настолько безрассуден, чтобы оставлять перепившим простолюдинам их оружие. К ним уже спешил патруль из замковой стражи, сейчас все драчуны получат хорошую взбучку. Можно сказать, получат именно то, чего хотели.

- Так, ладно… Бернард, до моего прибытия остаётся за старшего. Смотри, чтобы все остались целыми. Мордобой не запрещаю, но чтобы без сломанных рук-ног. Вполне может быть, что после пира пойдём на войну…

У Александра в очередной раз ёкнуло сердце. Правда, радости, по сравнению с утром, сильно поубавилось.

- Я понял.

- Тогда всё.

- Ну, тогда… Александр… Сегодня ты станешь рыцарем. Я понимаю, что сейчас для тебя это только подвиги, но… Эх, не умею я такие речи толкать, иди сюда, - Бернард крепко обнял парня.

- Я понял, Бернард, - улыбнулся в ответ Александр, на душе стало намного легче…

- Ну, пошли. Бернард, я выйду ближе к ночи ещё.

- Хорошо, - ответил Бернард.

Благо, в замковом дворе городской толкотни не было, как не было и грязи – земля на подворье относительно выровнена, в некоторых местах особо глубокие ямы засыпаны песком. Замок, что ни говори, строился на совесть… У входа в донжон стоял караул побольше – целый десяток солдат из личной гвардии Раймунда – в дорогих, очень качественных кольчугах, с таким же великолепным оружием, в геральдических сюрко поверх. Таковы правила – сюрко в цветах сюзерена, а щит – с личным родовым гербом… Те, что не имели своего герба, носили щиты с изображением герба графа. Впрочем, если дослужились до гвардии, то он рано или поздно обязательно появится. У самого входа стояли только три человека – два оруженосца и рыцарь, остальные сидели за столом в паре метров от массивной двери. И браги, судя по всему, у них там не было.

Да, Александр мечтал попасть в гвардию графа – носить такую же накидку с гербом своего сюзерена, иметь право нанести на свой щит герб своего рода… Пока, конечно, малоизвестный, ведь право на герб было подарено его отцу, что делало его известным в Тулузе, но не во Франции. Александр исправит это недоразумение – его родовой герб станет известен всей Европе, не меньше. И если в Европе на него будут смотреть с восхищением, то язычники и враги Александра будут впадать от одного его вида в дикий ужас…

Родовым гербом Александра был чёрный, на белом поле, крест. Этот герб был передан его отцу последним представителем одного из древнейших родов Франции – во время очередной войны с иберийскими маврами. Тогда смелый и удачливый оруженосец стал рыцарем… Вскоре его статус подтвердил и Раймунд, взявший новоиспечённого рыцаря в своё копьё, позже, на мусульманский манер, переформированное в постоянную армию - гвардию.