Крик души твоей

Глава 1. Руки сдай в архив

Не в этот раз. Ей не повезло опять.

– Надежда Петровна, распишитесь тут.

Она, только сиганувшая с крыши девятиэтажки, и стоит тут… Где? Узкая комната в пластиковых панелях на стенах и с натяжным розовым потолком, россыпь точечных светильников, образует какой-то смутно знакомый узор из религиозных символов. Полумесяц, крест или трезубец?

– Надежда Петровна, распишитесь тут! – человек за столом устало тычет в листок.

Жива? Или? Или что? Уже там, то есть уже тут – на том свете. Рай типа.

Она смотрит на листок. Какая-то таблица. Список покупок? Белый обычный листок. Красивый шрифт, стилизованный под старину.

– Это… это, – она пробует свой мертвый голос. – что?

– Расписка в получении, все обычно, остальное по умолчанию принимается послежизненным актом перехода. Давайте расписывайтесь.

Прочитать нужно.

Две строчки. Хммм… Выдано. Так! Блин. Имя – Нефеле. Бессрочно.

Крылья, серые, б/у 12%. Тоже бессрочно. Как-так то? Бэушные крылья и имя такое противное…

– А можно имя… – она вздрагивает от своей наглости.

– Что имя? – не понимает человек за столом.

– Ну, другое выбрать.

– Конечно, можно, – человек за столом даже обрадовался. – Вам какое больше нравится: Нефеле или Нефеле?

Губы его словно начали выстраиваться в улыбку, но дико быстро растягивались со звуком рвущейся кожи и заползли на шею, приоткрыв страшное - желтоватый ряд острых зубов.

– Нефеле… – прошептала она.

– О! Чудесно! – губы прыгнули к носу и акулья челюсть скрылась. – Приятно, что мы уже знали какое имя вы выберете.

Она берет ручку у человека за столом. У человека ли? А она-то кто теперь?

Склоняется над столом, кончик ручки замирает над клеткой для подписи.

– Ну, что еще? – спрашивает человек-ли.

– А почему крылья ношенные и серые?

– Можно ли вам другие? Так?

– Да.

– Вы, я так считаю, уже знаете ответ. Но повторю его еще раз, – она даже не поднимает головы, слышит и так, как губы вновь тянутся к затылку и акульи зубы выкусывают ответ. – Конечно, можно! Вам какие? Бэ-у двенадцать процентов серые или серые бэ-у двенадцать процентов?

– Я эти возьму…

– Какие из? Прошу точнее!

– Бэ-у двенадцать процентов серые…

– О! Чудесно! Приятно, что мы уже знали какие крылья вы возьмете.

Она ставит свою подпись. Получается размашисто и красным цветом. В груди появляется игла размером с лом, растет и растягивается, как губы человека-ли, протыкает спину и с треском вырывается наружу со звуком открывающегося зонтика.

Ее чуть бросает на стол. Она хочет опереться на него руками, но руки висят плетьми. Пытается еще раз. За спиной хлопает простыня и она тыкается головой в натяжной потолок. Довольно твердый и какой-то жирный. Потолок пружинит и мигает точечными глазками. Она мягко опускается перед столом.

– Да! Чуть не забыл! – говорит человек-ли. – руки сдадите в архив.

– Как сдать руки?

– Как-как! Как положено! Крыльев хватит, привыкните без рук обходиться.

Она посмотрела через плечо и увидела серые крылья, довольно грязные и разлохмаченные… 

Человек-ли клацнул зубами:

– В добрый путь, дорогая наша Нефеле! – и продолжил уже более тихо и злобно: – Выходим-выходим! И зовите следующего!

Нефеле развернулась и розовые панели на стенах придвинулись к ней. Потолок упал дальним краем на пол и растянулся черной дыркой, словно ненавязчивый намек на выход.

“Да какая разница какие тут двери”, — подумала теперь уже Нефеле.

Взгляд человека-ли толкал в спину, жирный потолок уставился всеми глазками и скорбно провожал к черному провалу в самом себе. Нефеле не могла думать, не могла принять все происходящие за правду. Это не реально! Это сон! Я упала, с этим как? Смерть и вдруг резко в безумной каморке, за плечами потрепанные крылья. Круглый провал затягивался. Нефеле испугалась, что навеки останется с этим нудным человеком-ли и прыгнула  в дырку. Чего бояться теперь-то?

За темной пеленой провала оказался вполне себе уютный проход. Как труба со светящимися тусклыми серыми стенами. По стенам висели руки, все с указующим жестом. Заскорузлый указательный палец ближайшей руки красноречиво показывал направление вперед. Там, скорее всего, и находился архив рук, куда, должно быть, все руки и показывали. Вполне наглядно и удобно.

Руки все разные, даже с наколками встречались, руки полностью, то есть не кусками, а плечо, предплечье и кисть — всё было. На месте присоединения руки к телу — только ровный срез, как бритвой, слегка подсушенный, без следов крови. Возможно, руки сами отвалились.



Отредактировано: 12.12.2018