Кромхалла

Часть 1. Глава 1.

Часть 1

Отстойник

Глава 1

         - Куда прешь, ублюдок! Пошел вон!

         Земля уходит из-под ног, а руки он выставить не успевает – падает вниз лицом. Боли нет, только удивление. Хочет встать, но тело не слушается, конечности беспомощно загребают воздух.

- Гляди, совсем деревянный! Только что вылупился! Гы-гы-гы!!!

   Что-то тяжелое вжимает лицом в глину , не дает продохнуть. Темнота и удушье…

- Ладно, хватит с него! Пошли!

   Встать не может, только перевернуться на бок. Язык выталкивает изо рта глинистые ошметки, рука не сразу находит лицо, трет по глазам. Сквозь пелену видно все ту же грязь: бурое месиво на все четыре стороны, бредущие фигуры, приземистые строения. Названий всему этому он не помнит.

   КТО Я… ГДЕ… ЛЕЖАТЬ… НАДО…

   Мысли похожи на холодных, ленивых червей. Тело живет само по себе – руки находят, наконец, точку опоры, колени разгибаются, поднимают его в полный рост. Шаг, другой и снова падение. Упереться, толкнуться, встать…

- О, новенький медляк! Вдолби ему!

- Пусть идет! Ты сам недавно такой же был!

   Снова размытые силуэты вокруг… один, два, три… пятеро… Голоса бубнят, звуки складываются в слова. Приходит боль, жгучая как пламя, разрывает грудь.

- А-а-а!!! М-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м!!!

- Хе, прикольно мычит! Еще скажи, что и я так же!

- Ты хуже был! Вообще на карачках ползал, а этот ходить пытается!

- Крутой, что ли?! Сейчас упадет и не встанет!

- Оставь его, говорю! Нам на таких еще развиваться!

   Боль всё не уходит… будто заряд картечи, разворотивший грудь. Мысли крутятся всё быстрее, язык пытается их поймать и слепить в слова.

- М-м-м… где я… плохо…

- Ась? – один из силуэтов склоняется в его сторону. – Плохо тебе?! А кому тут хорошо, придурок?!

- Где я… плохо… болею…

- Хе, размечтался! - силуэт еще ближе, теперь можно разглядеть лицо и оскаленный, щербатый рот.

- Ты не болеешь, медляк! Ты просто-напросто сдох!

***

   Идти, ползти – всё равно. Боль ушла, но теперь ощущаются холод и влага, пропитавшие всё вокруг. Найти сухое место, сжаться в комок, согреться собственным теплом хоть немного.

   РАЗВЕ МЕРТВЫЕ МОГУТ ЗАМЕРЗНУТЬ?

   Еще одна мысль, чуть длиннее предыдущих. Темнота…

***

- Ну чё, по-хорошему скажешь, или паяльник достать?! Где «бабки», спрашиваю?!

- У нас их нет, правда! Мы не держим дома крупные суммы! А-а!!!

   Двор, большая черная машина, тяжелая дверь… приоткрыть. Крики всё громче, голову затапливает страх, но надо идти. Зал, камин, тело мужчины лицом вниз, в расплывающейся луже… отец!!! Потом, всё потом! Вытянуть кочергу из камина – холод железа и тяжесть – шагнуть на цыпочках за порог. Три темных фигуры склонились над чем-то в углу… мамины крики и плач. Размахнуться, прицелиться по ближайшей спине…

- Анто-о-он, беги-и-и!!! 

   Человек оборачивается, выставляет короткое, страшное… обрез!!! Грохот, удар в грудь… нечем дышать…

***

   Подскакивает, глотает воздух жадно, с натугой. Это не может быть смертью! Мертвые не дышат, не мерзнут, не ощущают боли! Он просто ранен, разумеется! Его вывезли и оставили где-то! Неуклюжие пальцы пытаются расстегнуть пуговицы, но дергают и отрывают. Собственная грудь под рубашкой – чуть волосатая, по-юношески, белокожая и гладкая. Ни малейших следов ранения! Просто сон, кошмар, глюк!!! С неба моросит, одежда промокла насквозь. Справа высятся строения, слева, поодаль толпятся люди. Ничего хорошего от них ждать не стоит – здесь его лишь бьют и оскорбляют! Почему?! Объяснить это могут только они сами. Придется идти туда!

   Встает опять неуклюже, но теперь ноги держат. Съезжает с холма по грязи, и вот уже толпа совсем рядом. В центре пустого круга топчется пара очень медленных людей. Дерутся, похоже. Машут руками, как сонные ленивцы, хотят друг друга достать, но промахиваются.

- О, еще один глухой подвалил! Хочешь туда?!

- Я… меня… зовут… Антон.

- Да мне нас…ть, как тебя зовут, ублюдок медленный! Бейся, или вали отсюда!