Кровавая Мэри

Тёмно-бордовые ногти девушки аккуратно подцепили угол пачки «Мальборо» и извлекли из неё тонкую сигарету. Она дотянулась до зажигалки, лежащей на тёмном дубовом столике, поднесла её к своим алым губам. Дым доходил до самих лёгких, наполняя изнутри. Элеонора прикрыла глаза, наслаждаясь приятной истомой, выгнулась в спине. Блестящие чёрные волосы, доходящие до талии, струились по её стройному и вечно молодому телу. Выдохнув, она медленно открыла веки и затушила сигарету об пепельницу. В задумчивости постучала по стеклу ногтями, уставившись в никуда, забывшись в бесконечном потоке времени, а затем подняла взгляд на старинные часы. Без четверти восемь. Пора.

Капли дождя барабанили по чёрному автомобилю, скользящему по вечерней Праге. Главные дороги представляли собой весьма интересную картину: дорогие машины разных марок и цветов пробивались к центру столицы, к зданию модного дома, где несколько раз в год известные дизайнеры презентуют свои коллекции. Людям не терпелось поскорее взглянуть на новые работы Элеоноры Милтон, которая славилась своим талантом воссоздавать наряды прошлых столетий. Однако никто никогда не видел женщину, поскольку она не выходила в свет и не встречалась с организаторами выставок вживую, а лишь отсылала свои работы на нужный адрес.

Двери ежесекундно открывались и закрывались, впуская толпы людей в здание. Для мероприятия было выделено несколько комнат, в каждой из которых находились по два-три стеклянных футляра с нарядами внутри. Посетители начали рассыпаться по залам, словно тысячи осколков разбитого стекла по полу. Многие восхищённо рассматривали произведения искусства, которые будто сняли с какой-то девушки, жившей век назад, а после поместили в капсулу времени: облегающее молочное платье, отороченное мелким кружевом на горловине и запястьях, с бледно-розовыми пуговицами на воротничке; костюм благородного изумрудного цвета, состоящий из юбки, жакета и накрахмаленной белоснежной блузы, украшенной жемчугом.

Спустя час организатор выставки провёл посетителей в специальное помещение, которое было поделено на две части зеркальным стеклом. Люди в недоумении переглядывались, когда мелодичный голос из колонок прорезал стоявшую в залах тишину. Он обволакивал комнату, словно сладкий дым, гипнотизировал всех присутствующих, заставляя забыть обо всём, кроме этого прелестного звука.

— Уважаемые гости, благодарю вас за то, что пришли посмотреть на мои новые наряды. Во время их создания я вдохновлялась началом двадцатого века, временами Первой мировой войны, если позволите так выразиться. Надеюсь, они не оставили ни одного из вас равнодушным и затронули струны каждой души. Это моя последняя выставка, поэтому я решила посетить её лично. Вы, несомненно, меня не увидите, поскольку я желаю сохранить свою персону в тайне. Однако при помощи этого замечательного устройства техники, находящегося в центре комнаты, вы можете задать мне свои вопросы. Буду ждать их с нетерпением.

Гости, удивлённые тем, что их кумир находится здесь, начали толкаться, распихивать друг друга, пытаясь первыми добраться до микрофона. Кто-то даже попытался разбить стекло, чтобы иметь шанс посмотреть воочию на Элеонору, однако их сразу же вывели из здания. Шум не стихал, со всех сторон сыпались вопросы, каждый пытался перекричать предыдущего, чтобы именно ему ответили:

— Элеонора, почему вы никогда не показываетесь на публике?

— У вас восхитительные работы!

— А вы не даёте автограф?

— Сколько времени уходит на создание одного наряда?

Внезапно голос Милтон, недавно такой мелодичный и неторопливый, приобрёл явные властные нотки:

— Если вы и дальше будете кричать, как невоспитанные крестьяне, я прямо сейчас покину выставку и не стану отвечать ни на один вопрос. Проявите уважение не только ко мне, но и к другим.

Вдруг взгляды присутствующих понемногу прояснились, словно с них сошла пелена. Все начали трясти головами, сбрасывая наваждение. Как только могли позволить себе эти респектабельные люди такое поведение?

Один высокий мужчина в безупречном чёрном костюме, с зачёсанными назад чёрными волосами, подошёл к микрофону и спросил, устремив взгляд в пустое пространство по ту сторону комнаты:

— Элеонора, позвольте узнать, как же вам удаётся создавать такие схожие одеяния?

Милтон сидела и разглядывала свои ногти. Чуть наклонившись вперёд к устройству, она ответила с лёгкой усмешкой на губах:

— Быть может, я просто родилась не в своё время.

Посмотрев на говорившего, она остолбенела. Это был вампир, обративший её несколько веков назад.