Кровавый портрет

Кровавый портрет

Лондон 1891

Эпизод 1. Алая луна

Сегодня город был мрачен. Готические шпили улиц облачились в темной плащ ночи. Свет почти нигде не горел, и улицы были настолько темными, что казалось, войдя в эту тьму, навсегда в ней затеряешься. Лишь только луна освещала сегодня темный город. Луна необычайно алого цвета.

Илия приготовила для себя легкий ужин. Этим вечером она опять была одна. Одинокие вечера стали для нее традицией. Причем традицией, которая полностью ее устраивала. Огромные часы с маятником, сделанные, похоже, еще до правления королевы  Виктории, словно воспоминание прошлой эпохи, гулко сотрясали уютную вечернюю тишину. Илию они всегда раздражали своим шумом, но она не решалась от них избавиться, они достались в наследство от матери, и это была, пожалуй, единственная память о ней. Она окинула взглядом резной комод гостиной комнаты. Это был для нее некий алтарь памяти. Фотографии родственников в расписных рамках, сувениры и какие-то старые свечки, а над всем этим высились эти огромные часы. Казалось, весели они так высоко, что при всем желании хрупкая Илия не смогла бы их снять и выкинуть. Рядом висели картины разных художников, Илия очень любила искусство, ей всегда хотелось самой научиться рисовать, но это уже давно забытая мечта. Ее взгляд вновь упал на фотографии родителей. Не смотря на все обширное генеологическое древо, от семейства Орвил практически ничего не осталось. Илия да ее дальние родственники, большинство из которых даже не видело ее в глаза. Она отогнала эти мысли, все что хотелось ей сейчас это насладиться ужином в тишине и покое. Не каждый день ей удавалось провести свой одинокий традиционный вечер в тишине. Ее соседка, эта шумная брюзга  Глория, которая имела на удивление звонкий голос, вечно стремилась подпортить ей эту простую радость тихих вечеров. То и дело она в который раз стонала под очередным визитером в сопровождении неестественно громкого скрипа старой кровати. Илия понимала, что проживая по соседству с проституткой, подобные явления были бы не редкость. Но уж очень у нее был звонкий голос. В такие моменты Илия хотела, чтобы кто-нибудь заткнул ей рот навсегда. Но вот сегодня было тихо. Не было ни скрипов, ни стонов, ни постороннего топота. Ее это определенно радовало, но не давало покоя навязчивое ощущение, будто что-то не так. Илия Орвил решила проверить.

Поднимаясь по скрипучей лестнице в часть дома Глории, юная мисс Орвил для себя заметила какой все-таки это старый дом. Лестница вот-вот обвалиться. Неудивительно что была такая слышимость, удивительно что эти стены вообще еще стоят и хоть как-то сдерживают шум, доносящийся каждый вечер из ее дома. Но не сегодня. И эта долгожданная тишина настораживала Илию.

- Глори? Ты тут? - Она постучала в дверь и медленно повернула ручку, та приоткрылась. - Я хотела спросить…Глори? - Свет не горел, ни кто не отвечал. Илия осторожно вошла, под ногами что-то хлюпало, будто теплая вода. «Неужели она ушла и забыла выключить ванну? Вполне в ее духе, чертова Глория» - Илия все больше на нее злилась. На ощупь стены, ориентируясь руками, она прошла вглубь комнаты и включила свет, глаза ее широко раскрылись, во рту застыл рвавшийся наружу крик ужаса.

Вся комната была залита кровью. Илия медленно посмотрела под ноги и увидела что стоит в алой луже. Посмотрела на руки - дрожащие ладони тоже переняли себе кровавый отпечаток, стены на которые она опиралась, были измазаны кровью, словно краской. В ужасе озираясь по сторонам, Илия хотела закричать, что есть сил, но с опозданием заметила, что она уже кричит. Прямо перед ней в подвешенном вниз головой состоянии находилось бледное тело Глории, из ее рассеченной шеи еще капала кровь, сотрясая поверхность уже разлившегося алого озера. Рядом с ее телом на подставке стоял огромный лист бумаги в мазках крови. Но присмотревшись, Илия заметила что это не просто мазки - это рисунок. Безупречный портрет женщины, идеально нарисованный кровью. Женщина на рисунке была необычайно красива и детально прорисована. Ресницы, соски на идеальных грудях, родинка рядом с бровью, пышные распущенные волосы, все было изображено с поразительной точностью и красотой, ничего лишнего не было. С ужасом для себя Илия заметила, что восхищена рисунком, но оцепенев от шока, не могла даже двинуться. Так она простояла еще долго, прежде чем в полном ужасе выбежала на улицу и стала звать на помощь.

___ ___

Леви с окровавленным руками вошел в старый собор, который уже пол века был заброшен. Но теперь принадлежал ему, неофициально. По пути, к счастью, ни кто не встретился, иначе пришлось бы вновь окунуться в кровавые брызги. А лишний раз убивать он очень уж не любил. Все должно быть идеально по плану. Он бросил рюкзак на стол, который тут же затерялся в куче мешков. Помещение собора было захламлено холстами. На подставках, скрученными, скомканными, они были везде. Комната обычного художника своего времени, если бы не одно «но» - в центре стоял небольшой отдельный стол, щедро обставленный склянками, бутылочками и наборам кистей, и практически вся утварь была наполнена алой жидкостью. Его главным инструментом творений. Его любимой краской. Человеческой кровью. На недавно использованных кисточках засохшая кровь уже затвердела. На некоторых подставках стояли наброски рисунков. Женские портреты.

Он посмотрел в окно - луна стала еще более алой. Леви улыбнулся. По его беззаботной мимике лица нельзя было понять, что он только что убил человека, выпустив ему всю кровь. Скорее он был похож на человека вернувшегося из мясной лавки со знатным «уловом» на ужин. Подумав об этом, ему тут же захотелось есть. Посмотрел на свою одежду. Весь его узорчатый  плащ был заляпан кровавыми пятнами.