Кровл

Кровл

Терпко-сладкий аромат кустовых плодов, напоминающих можжевельник, наполнял это удручающее для взора место. Под ногами то и дело взрывались пузыри воды из-за накопленных в ней сероводорода. Редкие кочки, как маленькие оазисы, в хаотическом порядке выстраивались лишь в им известную тропку. Появись здесь человек, ему пришлось бы с усилием прыгать от одной к другой. Но даже это не гарантировало спасение. Среди плотных травяных образований встречались и самые настоящие ловушки, уходящие под воду, стоит лишь на них наступить.

Случись человеку не утонуть, ему пришлось бы встретиться с другими опасностями: со стаями яростных комаров, хищными жабами размером с карету, странными птицами с лицами женщин, ядовитыми пауками с их прочной паутиной и королевами этого «рая» — беспощадными агатовыми змеями.

Но кто-бы мог подумать, что сотнями ли вглубь болота, на границе Терраийских гор, спрятался некий городок. Миазмы болота не пересекали реку, окружающую с этой стороны город, тем самым не представляя угрозы для жителей.

Местная архитектура напоминала средневековую Венецию. Каменные дома, водные каналы, множество арочных мостиков, соединяющих разные стороны улиц. Вода в каналах сияла лазурью. На поверхности дрейфовали лилово-розовые лотосы с яркими солнечными сердцевинами. По-соседству кружили в немом танце опалово-зеленые надводные листья с малохитовыми жилками, словно их выгравировала искусная рука неизвестного ювелира.

Временами из воды со всплеском и в сопровождении каскада брызг выпрыгивала рыба. Здесь ее было много. Сотни видов всевозможных размеров и окрасов. Большинство могло похвастаться длинными разноцветными хвостами и тонкими вуалевыми плавниками. Чешуйки у каждой переливались всеми палитрами, доступными человеческому воображению.

На белоснежном дне среди широколиственных сине-зеленых и бахромчатых мареновых водорослей безмятежно почивали устрицы-императрицы. Название им было дано не по прихоти. Диаметром одна взрослая особь могла запросто превысить размер классической суповой тарелки. Безусловно, жемчуг из этих устриц добывался наивысшего сорта самых редких оттенков.

На юге городка расположился небольшой изысканный храм, построенный согласно всем канонам Эпохи Возрождения. В полдень семь золотых колоколов, чуть меньше сорока пяти дюймовых тыкв, произрастающих в садах на юго-востоке, с переливами отзванивали полуминутную мелодию.

Здание рынка, напоминающее затонувший амфитеатр Древней Греции, расположился на западе. Торговцы со своими товарами ежедневно приплывали из соседних стран по тайном проходу, пронзавшему насквозь Терраийские горы. Для того, чтобы добраться до рынка, им приходилось пересекать весь город с востока на запад по хитрым сплетениям водных каналов, попутно проходя десятки проверок у каждого рыцарского поста.

Рыцари городка пугали. Они не были похожи на рыцарей круглого стола из легенд о короле Артуре, а скорее, напоминали чернокнижников из готических романов. В черных балахонах с медными масками на лицах и древними фолиантами в руках. Лишь прорези для глаз не давали усомниться, что эти рыцари, — живые люди. Взгляды их были полны надменности и чувства превосходства. Одним лишь своим присутствием они заставляли гостей городка чувствовать себя загнанными в тупик. Именно так ощущает себя мышь в клетке со львом.

Уверенность рыцарей не пришла из ниоткуда, они не раз доказывали, что имеют полное право смотреть на всех и вся с позиции силы. Благодаря их неустанной работе в городке царит мир и покой. А редкие сумасшедшие, решившие, что титулы их прадедов и отцов позволяют им столько же, если не больше, сколько и на родине, кончили плохо. Но стоит отдать должное, на адрес каждого такого смутьяна пришло письменное извещение о трагической гибели их потомка и маленькая летучая мышь в клетке, как символ городка Кровл.

Главы семейств в ярости убивали подаренных мышей, не предполагая, что собственноручно лишают жизни своих детей. Но если бы они перечитали извещение о смерти, а не сжигали или рвали по получении оное, то заметили бы еле-различимую приписку внизу письма «скоро, но все еще пока нет». После смерти мыши содержимое строки менялось на дату, время и имя убийцы. Вот только об этом до сих пор так никто и не узнал.

Управы на городок с рыцарями не находилось, ведь каждый судебный иск подобного толка в свое время доказал: гостя в пределах Кровла не убивали.

Суд проходил просто: под Терраийскими горами на одной из платформ собирались три стороны: обвиняемый, обвинитель и нейтральная сторона для освидетельствования процесса. Оба участника вставали друг напротив друга на расстоянии в три ярда, между ними на деревянном постаменте устанавливался шар истины.

Материал из которого изготавливался магический шар добывался из сердец могучих монстров, наподобие гигантских жаб с болота. Но это не главное. Сколько бы шар не спрашивали, он всегда подтверждал слова посыльных из Кровла: «Убийца — обвинитель».

Люди понятия не имели, как хитрецам из загадочного городка удается обмануть шар истины, но после первой пятерки казней глав дворянских родов за детоубийство после подобных судебных разбирательств, жаждущих мести поубавилось, а затем и вовсе не осталось.

Ныне основная масса гостей Кровла ведет себя тихо, не претенциозно, стараясь не обидеть и не разозлить рыцарей. Ну а те, кто получает извещение, а такие, увы, появляются, с горечью в сердце принимают страшную посылку и со всем почтением провожают человека в черном балахоне на выход.

Летучих мышей продолжают убивать, пытаясь излить раздирающую душу печаль. Убийство беззащитного животного не восполнит потерю, не изменит произошедшего. Но никто из тех привыкших к вседозволенности за счет титулов и состояния не пожалел живого существа. Даже старики, что прожили долгую жизнь, с остервенением мучили подарок в клетке из Кровла, наслаждаясь последними мгновениями жизни ненавистной мыши.