Крутой поворот

Глава 10

Немного разогнав тучи депрессии, сварила для себя кофе. Я не села за общий стол, а осталась стоять у окна, время от времени задумчиво поднося горячую кружку к губам.

Вид с высоты шестнадцатого этажа восхитителен. Мрак ночи медленно отступает, и над большим серым городом поднимается солнце. Где-то далеко видны черные тучи, быть может, опять будет дождь.

Мама спрашивает меня о каком-то пустяке, а я рассеянно киваю ей в ответ. Не оборачиваюсь. Стараюсь не смотреть на нее. Тем более остерегаюсь смотреть на брата. У меня тяжелые мысли, и я не хочу, чтобы это заметили.

Наступил новый день, а это значит, что пора принимать решение: что делать дальше?

Отправиться к Фирсову и рассказать ему о звонке Виктора – это хороший план. Разумный. А еще это опасный план…

Когда Виктор потребовал от меня оставить Лизу в покое, я не сказала этому мужчине «Нет», но и сделать так, как он хочет, тоже не обещала.

Что он будет делать теперь?

Я не знаю Виктора слишком хорошо, но некоторые его привычки мне хорошо известны.

Играть по его правилам? Я уже так делала однажды.

Хватит.

Брат поднялся из-за стола и бережно обнял маму. Затем посмотрел на меня.

– Идем?

Я кивнула.

Невозможно не видеть насколько сильно изменился Гедеон. Всякий раз, когда я вижу, как он заботится о нашей матери и о ее чувствах, в моем сознании разгорается вина.

Я замкнулась в себе. Мама тоже. И связующим звеном между нами стал Гедеон.

Поставив кружку на стол, я подошла к ней, сделав то, чего не делала уже давно: нежно обняла, пожелав хорошего дня.

Мы с братом вышли из квартиры и направились к лифту. У высоких серых дверей маленькая соседская собачка. Когда мы подошли совсем близко, она уставилась на нас с Гедеоном своими черными глазками-бусинками и громко залаяла.

– Тише, – протянула собачонке ее хозяйка, даже не взглянув на своего питомца. Ее слова не произвели никакого эффекта. Собака продолжает шуметь.

Двери лифта расступились. Девушка тянет красный поводок, но животное сопротивляется. Скалится. Двери закрылись, а лай все равно не прекратился.

Занятия долгие.

Я слышу людей, что читают длинные лекции, но не понимаю их. Мы будто существуем в разных мирах и говорим на непонятных друг другу языках. Это, наверное, оттого, что голос Виктора никак не уйдет из моей головы: думаю ли я о нем когда-нибудь?

Я не солгала: об этом человеке я думаю всегда. Я засыпаю с мыслями о нем, а когда просыпаюсь, этот человек по-прежнему остается в моей голове… Он даже появляется в моих снах.

Это помешательство? Если так, то…

Меня вдруг толкнули в плечо, оборвав стремительный поток мыслей. Я рассеянно смотрю на парня рядом со мной: мы уже несколько недель сидим вот так близко, а я по-прежнему не знаю, как его зовут. Точнее сказать, он представился мне однажды, но я не нашла необходимым запомнить это имя. Парень с густыми рыжими волосами взглядом показывает в сторону выступающего.

Немолодой и строгий, лектор смотрит на меня хмуро. Он повторил свой вопрос, а я даже не попыталась вникнуть в эти слова. Просто говорю:

– Не знаю.

Мужчина в большой светлой аудитории ничего не сказал мне на это, только разочарованно качнул головой. Лекция продолжается.

Что я здесь делаю? Я должна быть с Фирсовым, прямо сейчас быть в его кабинете и говорить с ним. Но я здесь уже третью лекцию подряд.

Неужели я все еще в чем-то сомневаюсь?

Внутренний конфликт мыслей и мрачное положение вещей в целом – еще не самое страшное, что могло случиться со мной в этот день…

Не желая оставаться до конца занятий, быстрым шагом направляюсь к дорогому белому седану. Солнце успело скрыться за тучами. Моросит мелкий дождь. Где-то далеко слышен вой полицейских сирен.

Гедеон отныне мне больше не советчик. Он не сказал прямо, но вчера вечером ясно дал понять, что поддерживать в чем-то, что не совпадает с его пониманием о правильном и неправильном, уже не будет. Мы с ним больше не заодно. Поэтому в этот день во избежание неудобных разговоров и ненужных вопросов я решила воспользоваться своей машиной. Она припаркована рядом с ярким спортивным автомобилем брата. А вот, собственно, и сам брат: я вижу Гедеона в окнах популярного в этом районе кафе. Вокруг него люди, и они счастливы быть рядом с ним. Я засмотрелась в эти высокие окна…

Иногда мне не верится, что мы действительно с ним родные брат и сестра.

Гедеона любят. Вокруг него всегда много людей. Я же, напротив, предпочитаю, чтобы рядом со мной их было как можно меньше.

Навела пульт на машину: загорелись оранжевые поворотники и сразу затухли. Я опустилась в кожаный салон. Завела машину, но никуда не еду. Пустым, ничего не выражающим взглядом смотрю на улицу: на тротуары и рекламу. Я смотрю на людей, что торопливо раскрывают свои большие серые зонты, когда мелкая морось вдруг обращается в сильный дождь.