Крутой поворот

Глава 15

Женщина в испачканном грязью желтом костюме изрезала запястья в кровь в попытках вытянуть руки из ловушки металлических ободков. Два других стула теперь пусты, и в этом темном мрачном месте осталась она одна.

Почему та девчонка, которой удалось избавиться от проклятых металлических ободков, не помогла выбраться ей, такой же несчастной, обреченной на смерть?

Что с ней теперь?

Она выбралась или погибла?

Дверь впереди настежь распахнута, и где-то там, в глубине той комнаты с блеклым желтым светом, доносятся страшные звуки. Мелькают тени.

Кто-то стонет и хрипит. А до этого были выстрелы…

Кто мог быть тем, кто издает эти звуки?

Женщина сосредоточенно смотрит вперед, на ту тень в стене, что по мере приближения стонущего человека становится больше.

Этот человек не идет. Этот человек даже не передвигается на корточках.

Этот человек ползет…

Женщина в желтом костюме с замиранием сердца смотрит вперед. Не в силах даже моргнуть, она наблюдает за тем, как мужчина, что несколько часов назад пообещал ей быструю смерть, со стонами и хрипом теперь ползет на животе. Его руки в крови. Лицо тоже.

В стене выросла новая тень, под неторопливыми шагами ее обладателя поскрипывает пол. А потом в дверном проеме появилась она – девушка в синем джемпере. Ее руки в крови, в точности по линии порезов на запястьях. Коротко взглянув на ту, что все еще остается в ловушке металлических ободков, девушка в синем джемпере тем же спокойным и неторопливым шагом уходит в сторону, куда-то за серую стену. Ее снова не видно…

Когда я подумала, что не смогу этого сделать, убить человека, который явно не заслуживал привилегии быть живым, я задумалась о последствиях…

Условия, в которых я оказалась, далеки от обычных. О нормах поведения и вовсе нужно забыть, если я хочу выжить.

Реальность такова, что мне с этими людьми ни о чем не договориться.

Оставить их в живых тоже не получится. Пока они намереваются убить меня, я буду стремиться к тому, чтобы убить их. Всех их.

Действовать как-то по-другому – все равно что отбиваться ножом от того, кто наставил на тебя пистолет. Предполагаемый результат от такой схватки оптимизма не внушает. И все же, даже если допустить такую глупость и попытаться отмахнуться от пистолета ножом… что потом? Связать врагов веревкой или запереть их где-нибудь?

А потом будет полиция.

Суд…

Ну это если повезет и все получится именно так. Ведь враг может освободиться. Враг может сбежать. Враг настигнет меня в самый ненужный момент, когда я этого совсем не жду, и все только потому, что я побоялась или не решилась забрать его жизнь прежде, чем он отберет мою.

Нет, я не так благородна, чтобы пожертвовать своей безопасностью, здоровьем и вероятнее всего собственной жизнью во имя сохранения их жизней.

Не в законе дело. Не в желаниях. Не в эмоциях…

Передо мной выбор, непростой и очевидный: решить для себя, чья жизнь прямо сейчас представляет для меня наибольшую ценность, – жизнь врага или моя собственная жизнь?

Я еще раз посмотрела на большие морозильные боксы со страшным содержанием внутри и сразу отвела взгляд…

Когда идешь на кого-то войной, – будь целью деньги или чья-то жизнь – будь готов, что однажды тебе дадут сдачи. Я намерена дать сдачи. Так что смерть врагов при таких обстоятельствах будет означать не что иное, как… назовем это результатом профессионального риска по роду необычной деятельности.

Патроны к пистолету пришлось искать. Я смотрела в шкафу, на столе, в столе и в одном из ящиков, наконец нашла две полные красно-желтые коробки.

Зарядив пистолет и заполнив карманы джинс патронами, настолько, насколько это вообще возможно, рискнула приоткрыть тяжелую железную дверь: осторожно выглянув, сразу за дверью обнаружила деревянную и на вид прочную лестницу наверх. И сразу обернулась, расслышав тихое: «помогите». Просьба о помощи прозвучала еще раз и чуточку громче. Та женщина, кажется, действительно пришла в себя…

Что мне делать?

Освободить ее сейчас? Это может быть плохой идеей. После всего, что с ней было, она может сорваться в любой момент. Она может быть шумной и выдать нас,  или сделает что-то такое, что в конечном итоге будет стоить ей жизни и мне жизни тоже. А еще есть призрачная возможность, что она все же сможет мне в чем-то помочь…

Я вернулась.

Женщина в желтом костюме смотрит на меня, как беспомощный щенок с большими напуганными глазами. Причем в эту самую минуту она боится именно меня. Ее взгляд стал много спокойнее, когда я освободила ей сначала одну руку, а потом то же сделала и с другой. Прижав правое раненое запястье к груди, женщина с трудом поднялась со стула.

– Меня зовут Инна, – зачем-то шепнула она.

Я легонько кивнула, благоразумно не назвав собственного имени. На ответной любезности женщина не настаивает.

Когда мы прошли в соседнюю комнату, деревянный пол под ногами неприятно скрипнул. В тот миг, когда Инна увидела на полу бездыханное тело с окровавленными ногами, она зажала себе рот рукой, и взгляд ее пугливо метнулся в сторону. А затем, робко посмотрев на меня, мрачно выдохнула: