Ксерокопия на бересте

Ксерокопия на бересте

    Их было трое. И хотя мой мозг посылал рукам и ногам точные импульсы. Правому в солнечное сплетение, чтоб дух сразу вышибить. Левому подножку и сверху кулаком по макушке. Я видел, что третий стражник воспользуется моим интересом к двоим соратникам, и его меч без труда проделает во мне изрядную прореху.

     Это в мои планы не входило ни при каком раскладе, потому я кротко стерпел увесистый пинок, пославший меня точнёхонько в открытые ворота. И повис на шее меланхолично глянувшей на меня кобылы Маньки. Она объедала красноватую кору с каких-то кустиков, неизвестных учёным-ботаникам моего мира. Я мешал ей наслаждаться завтраком. И она избавилась от моих нежелательных  объятий, стряхнув меня с шеи в лужу, как надоедливую муху. Манька – кобыла хитрая и временами противная, всё-таки была мне нужна. А я ей - только в целях корыстных на предмет поесть овса и свежего сена. Завтрак  моя рыжая коняшка  нашла  сама, поэтому мне пришлось молча ждать, когда она соизволит налопаться. Я помнил по непродолжительному опыту, что никакими словами Маньку не уговорить сдвинуться с места. А уж если посягнуть на неё кнутом или шпорами. Манька могла сбежать. А как я её здесь искать буду? Никак.

      Я вылез из лужи, февраль называется.  Дорога - лёд, а по нему ручейки струились, разбегаясь во все стороны, из сереньких тучек  кашица снежная на нос брызгала. Я прислонился к кривому столбу. Неужели, Манька, которую я неосторожно привязал к этому столбику, его так раскачала?

       Вытянул из кармана бересту. Вот он. Документ этот липовый. И береста белая, и палочки чёрные. Вполне себе отличная верительная грамотка, чтобы попасть в город Ольхов, и цели написаны, и регалии. По документу я был купец, заморский гость, собирающийся наладить торговлю шелками и коврами. А они подлюки бездарные то ли читать не умели, то ли… интуицией обладали немаленькой.  Мерзавцы!

- Вот я до вас  ещё доберусь, - буркнул я, сжимая кулаки, - узнаете, как пинаться.

Такие по-хорошему не понимают. Только бить, да посильнее, тогда почувствуют.  Дубинкой бы разжиться, тогда, поглядел бы я: кто-кого!

Но, пожалуй, нечто подозрительное в моём берестяном документе всё-таки было. Слишком чёткий. И, поди, ни одной ошибки. Вот и не понравился. Или водяных знаков не имелось. Хотя… водяные знаки на бумаге, а это ж береста. Я подкинул грамотку на ладони.

- И что мне делать, Мань? – погладил я кобылу по белой отметинке на лбу.

Звёздочка, не звёздочка, на комету хвостатую больше похоже. Аномалия, если коротко. Манька отклонилась от фамильярной ласки.

- Подумаешь, принцесса лошадиного племени, - не сдержался я.

Мне хотелось её стукнуть, но я не стал, убежит же. 

Манька недружелюбно фыркнула, и  я едва успел отодвинуть локоть от её крупных сроду не чищенных зубов.

- Ты ворожишь, чё ли? – на меня пялился тощий парнишка, длинный, в заплатанном кафтане с короткими рукавами, в штанах до колен и лаптях.

Больше всего он напоминал суриката с вытаращенными от любопытства глазами.

- Почему ты так подумал? – мягко спросил я.

- С кобылой вона разговариваешь? – мотнул он лохматой головой в сторону Маньки, продолжавшей как ни в чём ни бывало кусать, жевать и глотать красноватую кору.

- А ты, будто не разговариваешь? – припечатал я его.

- Не-а, - парнишка разглядывал меня слишком внимательно, - в нашем дворе коняги нету, корова тока.

- Угу, - я повернулся к парнишке спиной, невежливо, конечно, но мне делать что-то надо, а не на глупые вопросы отвечать.

- А те  в Ольхов? – не отставал парнишка.

- Угу, - не стал заморачиваться с разнообразием ответов я.

- А по какой надобности? – парню, видно, нечего было делать.

- Торговля, шелка, ковры… - пробурчал я сквозь зубы, задавливая в себе писк хорошего воспитания.

Неладная его возьми. Вечно встревает, когда не надо.

- Ну-у-у… Кому нужны тряпки какие-то… - протянул парнишка, и такое разочарование слышалось в его хрипловатом голосе, что я обернулся.

- А какие товары-то  требуются? – сыграл я в заинтересованность.

- Оружие, - не моргнув глазом, сурово ответил парень.

- Статья! – вырвалось у меня.

Вот только я не помнил на первом месте стояло оружие в списке товаров, дающих  миллионные прибыли, или всё-таки на первом были наркотики? Читал как-то в интернете, давно уже, потому забыл.

- Чё? – глаза парнишки заняли опасное положение.

Сейчас они скатятся на зарастающую льдом тропинку, как переспелые ягоды, а я потом отвечай.

- Нельзя, наверное, просто так мечами да луками торговать, грамоты особые достать прежде надо, - перевёл я парню свои сомнения на язык ему понятный.

- Монету серебряную градоправителю придётся сунуть, - согласился парнишка,  кивнув с достоинством.

Деньги у меня были. А вот, где взять прямо сейчас парочку мечей и пяток луков, я не ведал, тьфу ты, прицепилось, не знал. Так ведь и шелков никаких у меня не было. Надежда засияла во мне скромной энергосберегающей лампочкой  тёплого света.

- Монету, чтоб дать, надо в город попасть, - горько вздохнул я.

Вернусь, накатаю такую запись в книгу жалоб и предложений туристической фирмы «Ой ли», что мало им не покажется. Простенький тур в городишко «Ольхов», параллельную славянскую реальность времён  язычества и натуральных продуктов без ГМО, загадочная аббревиатура, надо будет посмотреть, что эта зверюга обозначает, они испортили мне вконец. И кобыла мне не нравилась, характер чудовищный у поганки оказался, и с грамоткой верительной напортачили, и… Найду потом ещё сколько угодно причин для неудовольствия!