Кто ты?

Глава 1

   Демоны… Что вы знаете о них? Миф, сказка, плод чьего-то больного воображения, сумевшего заразить своей галлюцинацией всю планету? Вы все еще так думаете? Впрочем, так думал и я до того, как закончился этот год. Год безумной тоски, год пустоты в душе, год во тьме горя и воспоминаний. Саша… Она была для меня всем. Мое спасение, моя поддержка, моя сила и моя слабость. Она ушла, оставив о себе лишь крохи памяти…
   Но вернулась спустя год, после своей смерти. Вернулась, чтобы открыть для меня новый мир. Мир, которого не существует. Она принесла мне правду о тех, кого я любил, правду о себе и обо мне. Как вынести эту правду, когда привычный мир рушится на глазах? Как удержаться на краю безумия, если в голове засел только один вопрос – кто я?

Глава 1

   Я смотрел на заголовки прессы, светившиеся на экране монитора – ну да, зачастую все самое важное в первую очередь можно было узнать из интернета. Взгляд невольно зацепился за знакомое лицо на цветной фотографии. «Сегодня ровно год со дня гибели самой загадочной певицы современности Таши Фриззи» - гласил заголовок под  фотографией. Мда, сегодня действительно исполнился год со дня загадочной гибели известной американской певицы, «девушки без прошлого», как ее называли всезнающие журналисты. Вот только про эту девочку так и не смогли ничего выяснить – кто она, откуда, как появилась на звездном небосклоне американской эстрады – все это так и осталось для всех загадкой. Сколь не пытались вездесущие папарацци выяснить хоть что-то об этой девочке, ничего не получалось. Вообще. И, возможно, именно поэтому ее имя всегда окружали самые нелепые сплетни – начиная с той, что Таша незаконно рожденная дочь кого-то из власть имущих, и заканчивая бредовой – что она чуть ли не инопланетянка. Сама же певица никогда и никак не комментировала эти сплетни, чем вызывала еще более безумные домыслы о своем происхождении и резком взлете на музыкальный олимп. И только мне одному были известны и прошлое, и биография, и даже имя обычной девчонки – бывшей соседки – Александры Волновой.

- Сергей Александрович! – голос помощницы Екатерины вывел меня из задумчивости. – Там из Нью-Йоркской картинной галереи звонят. Спрашивают насчет картин, которые им обещали доставить на следующей неделе. – Голубоглазая девушка в упор смотрела на меня, при этом смущенно прикусывая нижнюю губу.

   Строгий костюм, облегающий тело словно вторая кожа, резинка чулка, будто случайно выглядывающая в боковом вырезе юбки, туфли на высоком каблуке – эта эффектная блондинка не скрывала собственных желаний, томно поглядывая на меня из-под опущенных ресниц. Я мог бы сейчас разложить это молодое и податливое тело у себя на столе, и ей бы даже мысль в голову не пришла отказать, но… Извечное но, которое сегодня держало меня в узде.

- Кать, - конечно, я знал, что она ко мне не ровно дышит. И даже догадывался, насколько серьезны ее чувства ко мне, потому что к флиртующим мужчинам, посещавшим мой офис, она относилась вежливо, но очень холодно. Только вот мне было абсолютно наплевать на эти ее чувства, желания, мечты, хоть я и изредка пользовался ее телом. Кстати, с взаимным удовольствием. И с нескрываемым мною объяснением, что ничего серьезного у нас быть не может. А ей этого было мало.  – Скажи, что картины готовят, и позвони Татьяне Викторовне в галерею, подгони их с документами. – Я устало потер пальцами переносицу между глаз, и вернулся к информации, которую просматривал на мониторе ноутбука.

- Сашка, Сашка, что же ты так? – когда дверь захлопнулась, я провел пальцем по монитору, повторяя контуры знакомого лица. – Чего же ты ко мне не приехала, девочка? – я почувствовал, как в глазах защипало. – Как же ты так? – глубоко вздохнул, зарывая болезненные эмоции куда-то внутрь.

   «Серега, привет!» – раздался громкий звонок мобильника, таким истеричным голосом, который установил на свой контакт мой единственный близкий друг. «Серега, привет!» повторил телефон, прежде чем я ответил на звонок.

- Да, Стас, здравствуй. – Вот всегда поражался его жизненному оптимизму.

   А ведь человека нехило так судьба потрепала, сначала уронив с лестницы «богатенького сынка» в самый низ, чуть ли не до попрошайки и бездомного. А потом, словно подарив второй шанс, дала возможность уже самостоятельно подняться снова вверх. И Стас, ухватившись за этот шанс, стал упорно вкалывать, вырывая у судьбы все то, что раньше потерял, только теперь уже отбросив мажорство, снобизм и превосходство над окружающими, кои были присущи ему во времена богатой и бурной  юности. Вот в этот момент, когда он уже самостоятельно пробивал себе дорогу, мы и познакомились. А все благодаря той же Сашке, которая с каким-то неизведанным талантом, умудрялась заводить знакомства с абсолютно разными, но при этом очень удивительными людьми.   Кстати, и моей нынешней, очень даже безбедной жизнью, я тоже обязан ей. Когда-то среди ее, порою очень странных приятелей крутился невнятный парнишка - художник-наркоман. Она уговорила меня купить у него семь картин. Тогда я недоуменно смотрел на нее, на эту глупую покупку, и не понимал, зачем вообще связался с этим странным типом. И вообще, зачем поддался на уговоры Сашки купить эти непонятные мне, аляпистые картинки в простеньких деревянных рамах. Я же не художник, и в ярком, сочном содержимом этих картин вообще ничего не понимал. Парнишка скончался через год, как ни странно, от передозировки. Я сначала хотел выбросить его произведения, но, совершенно не понимая зачем, пристроил в огромную кладовку и забыл. А спустя пару лет, когда в квартире делали капитальный ремонт, они всплыли. Причем тот же Стас, бегло глянув на них, сказал, что художник действительно был гениален – оказывается, благодаря своему воспитанию и учебе за границей, за которую его отец в свое время отвалил сумасшедшие деньги, мой друг понимал толк в живописи. Затем помог мне со знакомством с порядочным и грамотным оценщиком. Вот тот то и оценил их в пару десятков тысяч зеленых денег. Да и концы к тем любителям живописи, которые могли заплатить столь нехилую деньгу, тоже нашел. Правда за определенный процент – ну кто ж бесплатно помогает. Только, эти пару лет, пока длилась эта канитель с поиском потенциальных покупателей, грянул мировой финансовый кризис. Плюс рассказанная нами история про печальную судьбу самого художника. В общем, все это в совокупности и подняло стоимость картин до пару десятков тысяч долларов, только теперь уже за каждую.