Кто здесь?

Кто здесь?

Мой дом – моя крепость. Красивые слова, которые зачастую успокаивают. Чувства защищённости и умиротворения окутывают тёплыми объятиями, пока ты думаешь, что она неприступна. Никто не попадёт внутрь. Однако в какой-то момент подкрадывается леденящее кровь осознание того, что без ключа от врат крепости ты не сможешь из неё выйти, если захочешь или потребуется. Как только тень сомнения касается разума, некогда уютное и надёжное убежище превращается в темницу, из которой не выбраться.

Спокойная беседа за поздним завтраком в небольшой трёхкомнатной квартире многоэтажного здания наполнила светлую ухоженную кухню. Родители что-то обсуждали, пока мама накладывала себе и отцу салат. Рома же сидел за столом напротив и, болтая ногами, свешенными со стула, ел свои спагетти, не особо обращая внимание на разговор взрослых. Ему не терпелось скорее покончить с завтраком и вернуться к сборке большого дома из кубиков. Мальчик был очень горд своей работой. Постройка даже сейчас казалась прорывом в архитектурном направлении, пусть и была закончена только на половину.

— Сынок, мы с папой поедем в театр через полчаса, — произнесла мама, посмотрев на Рому.

Семилетний мальчишка только сейчас обратил внимание на слова и поднял глаза на родителей, кажется, не шибко довольный таким раскладом.

— Ты уже взрослый. Справишься сам?

В ответ Рома лишь недовольно помотал головой. Мама ласково улыбнулась и, подойдя к сыну, приобняла его за плечи одной рукой, а другой стала приглаживать каштановые волосы.

— Не злись. Я куплю твоё любимое овсяное печенье по пути домой.

— Вы на долго? — всё ещё хмуро уточнил мальчик.

— До вечера, — вмешался отец. — В холодильнике картошка с котлетами, остатки салата и фрукты. Микроволновкой пользоваться умеешь.

Рома недовольно вздохнул, но спорить не стал. Мама поцеловала его в макушку и, отпустив, села за стол завтракать.

Шуршание курток, жужжание молний на сапогах. Семилетний мальчик стоял в коридоре, наблюдая за тем, как родители собираются уходить.

— Пока, солнце, — ласково произнесла мама, погладив Рому по голове.

Тот посмотрел на неё, обнял и тут же убежал к себе в комнату, попутно захлопнув дверь в неё. Сев на пол рядом с конструкцией из кубиков, он продолжил собирать сложную постройку. В коридоре послышались последние родительские шаги, за которыми последовал звук хлопка входной двери.

Одинокий щелчок замка знаменует начало отсчёта до возвращения родителей, и квартира погружается на какое-то время в полную тишину. Абсолютная, зловещая тишина холодными щупальцами расползается по квартире. Они медленно ползут по коридорам, ощупывают стены, заглядывают в комнаты. Затишье перед бурей тяжёлой пеленой окутало всё пространство. В этой тишине Роме сперва даже показалось, что уши заложило. Он издал тихий звук, чтобы удостовериться в том, что это не так. Совсем негромко. Чтобы никто не услышал. Никто? Что за глупости. Дома кроме него никого нет.

Очередной кубик занял своё положение. С момента ухода родителей прошло пять минут. Тишина продолжала давить. Она сильно напрягала. Не выдержав, Рома поднялся с пола и, сев на кровать, включил телевизор. Немного полистав каналы, он нашёл мультик. Не то чтобы этот продукт мультипликации ему симпатизировал, но ничего лучше по кабельному телевидению сейчас не показывали. Незамысловатый сюжет и голоса из динамиков телевизора снизили градус напряжения в комнате. На время мальчик даже смог отвлечься, следя за красочными событиями нарисованной истории. И именно в этот момент, словно ощутив, что заложник потерял бдительность, где-то на кухне послышался короткий лязг столовых приборов, будто кто-то взял ложку или вилку из ящика. Активность продлилась не долго, но этих долей секунды было достаточно для того, чтобы Рома замер и тут же выключил телевизор. Прислушавшись, он попытался понять, не послышалось ли ему это. Тишина. Мальчик молчал, вслушиваясь в коварное безмолвие.

«Что это было? — подумал Рома. — Я один дома. Я точно один… Но вилки не могут звенеть сами по себе. Нет, тогда это значит, что их кто-то подвинул, а никто не мог их подвинуть. Может, они просто плохо лежали? И потом… сползли? Нужно проверить. Проверить? А вдруг там кто-то есть? Вдруг кто-то попал в дом, а я не услышал?» — мысли, словно рой пчёл, загудели в его голове.

Минута. Две. Тишина. Словно выжидая, она вальяжно разлеглась в квартире, подобно кошке, решившей поиграть с одиноким мышонком. Ощущение, что где-то там за дверью кто-то есть, постепенно стало усиливаться. Этот кто-то стоит и ждёт, затаившись в тёмном углу…

Сглотнув, Рома бесшумно встал с дивана, напряжённо смотря на дверь своей комнаты. Почему-то сейчас она казалась враждебной. Чужой. Опасной. Но в то же время, была единственным барьером между ним и Чем-то, что затаилось в квартире.

Мальчик взял за лапу своего плюшевого медведя и прижал к себе, не отводя взгляд от двери. Внезапно он увидел, как в щели под дверью мелькнула тень. Напугано отшагнув, Рома крепче прижал к себе плюшевого друга.

«Показалось?»

Зажмурившись, он сделал глубокий вдох, выдох… Переборов оцепенение, Рома шагнул к двери. Нога нехотя оторвалась от пола, будто чугунная, и тяжело опустилась на пол. Каждый шаг был тяжелее предыдущего. Маленькое сердце учащённо билось в груди. Детская рука коснулась холодной дверной ручки и осторожно обхватила её, боясь спугнуть. Казалось, одно неверное движение, один лишний звук – и ручка ускользнёт прямо из его рук, а после и вовсе укусит. Стоит ли открывать дверь? Покидать своё единственное убежище. Что может ждать его там, в тёмной безмолвной квартире? Но ведь он уже взрослый… Родители оставили квартиру на него одного. Неужели он не оправдает их ожидания?