Куда приводят следы

Глава 1. В вихре снегопада

Последние гости покинули Вельвет, оставив за собой следы бурной ночи: пустые бокалы, смятые салфетки, блестящие конфетти, которые мягко поблёскивали в тусклом свете. Это была последняя вечеринка в этом году — тематическая, новогодняя. Хлопушки взрывались с глухими хлопками, море шампанского разливалось в бокалы, а смех и музыка сливались в оглушительный вихрь.

Некоторые гости, как всегда, остались наверху, в комнатах, чтобы продолжить праздник за закрытыми дверями. Но основной зал закрылся ровно в шесть утра, будто напоминая, что даже самые блестящие вечеринки должны уступить место тишине.

Я медленно провёл рукой по барной стойке, убеждаясь, что всё убрано до блеска. В воздухе всё ещё оставался лёгкий аромат алкоголя, дорогих духов и чего-то почти неуловимого — смеси удовольствия и тайны, которыми всегда было пропитано это место. Но я знал, что эти запахи исчезнут на неделю, ведь клуб оживал лишь раз — в субботнюю ночь. Эта редкость делала Вельвет особенным, тем самым местом, куда стремились попасть те, кто искал нечто гораздо большее, чем обычный пьяный вечер, проведённый на танцполе.

Накинув на плечи тёплую дутую куртку, я подошёл попрощаться к Максу, нашему неизменному хостесу.

— Держись там, Дилан, не замёрзни, — пробормотал Макс, перекидывая шарф через плечо, его голос звучал чуть теплее обычного.

— И ты держись, приятель, — ответил я с усмешкой, хлопнув его по плечу. — С наступающим Новым годом, Макс. Увидимся уже в следующем году.

— С наступающим, — кивнул он, приподняв уголки губ. — Пусть он будет хотя бы чуть лучше, чем этот.

Мы обменялись коротким взглядом, и Макс махнул мне рукой на прощание.

Я вышел через служебный выход и холодный воздух резанул кожу, а пар изо рта поднялся белым облаком. Лёгкий снег кружился в свете фонарей, покрывая тротуар тонким слоем, который, скорее всего, растает к обеду.

Тишина этого утра была уютной, словно сама природа решила устроить передышку после шумной ночи. Снег мягко ложился на плечи невесомым покрывалом, будто пытался укрыть меня от холодного ветра. Свет фонарей едва пробивался сквозь снежную пелену, и в этой безмолвной картине было что-то обнадёживающее, почти тёплое.

Буквально месяц назад, 27 ноября, мне исполнилось тридцать три года, но я часто чувствовал себя намного старше. Мои будни проходили в кофейне на тихой улочке Локсдэйла в спальном районе. Там, с понедельника по пятницу, я готовил латте и капучино для офисных работников и студентов. Молочная пена подчинялась моим движениям, превращаясь в изящные узоры, а беседы — лёгкие, ненавязчивые — были моим инструментом заполнения тишины, когда это было нужно.

Но субботние ночи открывали другую главу моей жизни. В Вельвете я становился тем, кем, возможно, многие хотели бы быть. Более уверенным, загадочным, словно тень в мягком свете настенных ламп. Я умел чувствовать настроение, знал, когда нужно подбросить шутку, чтобы разрядить напряжение, а когда лучше просто молча налить бокал.

Люди видели во мне тайну, но я знал правду: я был самым обычным человеком, умело прячущимся за чужими историями. Я не искал внимания, но его всегда хватало с избытком.

Моя жизнь была разделена между двумя мирами: утренним, пропитанным ароматом свежего кофе и теплом корицы, и ночным, наполненным пульсацией музыки, загадками полумрака и откровениями, которые звучали у стойки. Два мира, два отражения. И где-то между ними — я.

Я загасил сигарету, вдавив её в снег носком ботинка, и глубоко вдохнул морозный воздух. Снег всё ещё медленно падал, мягкими хлопьями оседая на капот моего старенького пикапа. Я поднял взгляд на светлеющее небо, и впервые за долгое время тишина вокруг не казалась мне давящей.

Меня никто не ждал дома, и это было нормально. Одиночество давно стало моим постоянным спутником, не неприятным, но и не тем, что я выбирал. Скорее, чем-то вроде старой куртки, которую носишь по привычке.

Но сегодня, в эти предрождественские дни, что-то было иначе. Пока я ехал домой через утренний город, пустынный и укрытый тонким слоем снега, я поймал себя на мысли: почему-то я хотел, чтобы этот день был другим. Чтобы тишина моей квартиры не обнимала меня так тесно.

Возможно, это было из-за снега, который напомнил мне о детстве. О тех днях, когда рождественские праздники казались целым миром — ярким, тёплым, полным запахов мандаринов и обёрточной бумаги. Или, может быть, это была усталость от ночной суеты, которая вдруг заставила задуматься о том, чего я старательно избегал: как это — быть с кем-то по-настоящему?

Неожиданная мысль заставила меня улыбнуться. Возможно, за эти несколько дней до Нового года я наконец позволю себе почувствовать что-то другое.

Моя квартира на третьем этаже старого кирпичного дома привычно встретила меня: тусклый свет зимнего утра пробивался сквозь занавески, а под ногами скрипнул деревянный пол. Я снял куртку, повесил её на спинку стула и прошёл на кухню, по пути включая чайник.

Подойдя к окну, я открыл его настежь, впуская холодный утренний воздух и запах снега. Свежесть мгновенно обняла комнату, размывая остатки ночной усталости.

Моя рука невольно потянулась к телефону. Я включил экран, смотря на контакты в списке. Все они казались такими... поверхностными. Коллеги, случайные знакомые, кто-то из прошлого, с кем я давно не говорил. Ни одного имени, на которое захотелось бы нажать.