Кукла и Наследник Тутти

Суок появляется во дворце

Может быть, опекуны принца и полагали, что достаточно отдать маленькую Софию циркачам и можно о ней забыть навсегда, но офицер секретной гвардии, ответственный за операцию, полагал иначе. Он был поклонником порядка, и устроил всё порядочно: каждый раз, как балаганчик дядюшки Бризака посещал столицу, пару представлений обязательно посещал один из постоянных маленьких агентов секретной гвардии, некто Раздватрис, пойманный и завербованной на любви к некоторым своим слишком юным ученикам.
Долго уже Раздватрис не видел ни одного фургончика из балагана дядюшки Бризака и смутно догадывался, почему. Пожалуй, появление циркачей из балагана требовало особого внимания. Рассказать ли секретной гвардии всё и сразу или сначала узнать побольше и добыть себе славы, раскопав какую-нибудь этакую тайну? Раздватрис, человек мелкий и тщеславный, выбрал второе.
Учитель танцев подкрался к фургону и по очереди заглянул в каждое из маленьких окошек, но ничего подозрительного не увидел. На одной из постелей лежала перебинтованная бледная циркачка Суок, но перебинтованные дети - не редкая штука в цирковых фургончиках. На другой кровати храпел клоун Август. Раздватрис ещё раз посмотрел во все окошки и вдруг понял, что бледной личико циркачки только что видел совсем в другом месте: в окне кареты, проехавшей мимо, когда Раздватрис отнимал у собаки свой зонт.
Но как это могло быть? Не почудилось ли ему?
Чем больше думал об этом танцор, тем больше понимал, что видел и тут, и там одну и ту же девочку. Весь в волнении, он принялся крутиться на одной ноге, не понимая, что стоит за этим странным явлением и что ему предпринять.

Наследник Тутти стоял на террасе. Учитель географии смотрел в бинокль. Наследник Тутти требовал, чтобы принесли компас. Но это было лишним.
Наследник Тутти ожидал прибытия своей Куклы.
От сильного волнения у него даже случилась сонливость: он заснул сразу после ужина, и его не пришлось укачивать, убаюкивать и уговаривать. 
– Еще никого не видно, — говорил учитель географии, волнуясь куда больше самого наследника. Ведь у него не было аутотренинга о железном сердце, которым Тутти успокаивал себя уже машинально, стоило только его пульсу болезненно участиться.
– А может быть, видно? — настаивал принц.
Наконец, на дороге, ведущей ко дворцу, действительно показался экипаж. Впереди него скакали три гвардейца во главе с капитаном Бонавентурой.
— Ура! — завопил принц так пронзительно, что лебеди в саду захлопали крыльями. Он запрыгал возле перил террасы, и снизу изготовился ловить его учитель гимнастики. Но перемахнуть на радостях мраморные перила было пока что не в силах мальчика.
За колонной стоял доктор с чемоданчиком лекарств наготова — если так и не выпавший принц свалится от сердечного приступа.
Принц же, краснощёкий и счастливый, горланил и скакал, словно обычный деревенский мальчишка. Его каштановые локоны прыгали, разбрасывая золотые блики.
Экипаж тем временем подкатил ко входу во дворец. Из него неуклюже вылез маленький человек и вынул девочку, похожую на куклу, или куклу, похожу. на девочку, в платье, похожем на свежий розовый букет. Человек понёс девочку на руках, а гвардейцы стояли, вытянувшись и отдавая честь, как положено при прибытии особы королевской крови.
Войдя в зал, человек поставил девочку-куклу на пол, и дальше она пошла сама возле него. Лицо её было почти неподвижным. Суок старалась идти так, словно очень больна, ведь настоящая Кукла была несколько раз проткнута саблями и не могла немедленно стать бодрой и весёлой после исцеления. Суок доводилось болеть, неудачно упав или прыгнув, она помнила, каково это. Девочка с удовольствием чувствовала, что роль ей удаётся, и чуть улыбалась.
А вот доктор Гаспар заметно волновался. Он шёл позади Суок и всё смотрел и смотрел на неё. Она ступала маленькими аккуратными шажками. Платье её шевелилось, дрожало и шелестело.
Сверкали паркеты. Она отражалась в них розовым облаком. Она была очень маленькая среди высоких залов, которые увеличивались от блеска паркетов в глубину, а в ширину — от зеркал.
Можно было подумать, что это маленькая цветочная корзинка плывёт по огромной тихой воде.
Она шла мимо стражи, мимо кожаных и железных людей, которые смотрели как зачарованные, мимо чиновников, которые улыбались впервые в жизни.
Они отступали перед ней, давая ей дорогу, точно это была владетельница этого дворца, вступающая в свои права.
Стало так тихо, что слышались её лёгкие шаги, звучавшие не громче падения лепестков.
А сверху, по широчайшей лестнице, такой же маленький и сияющий, спускался навстречу кукле наследник Тутти.
Они были одного роста, хотя принц, маленькая циркачка знала это, немного её постарше.
Суок остановилась.
«Так вот он, наследник Тутти!» — подумала она.
Перед ней стоял худенький, похожий на девочку мальчик, сероглазый и немного печальный, наклонивший растрёпанную голову набок.
А ведь в народе говорили, что он отдал страну Трём Толстякам, и Суок представляла его злым и уродливым, всегда высовывавшим длинный и тонкий малиновый язык. И вдруг он ей понравился.
Взгляд их серых глаз встретился.
– Это ты, Куколка? — спросил наследник Тутти, протягивая руку.
Суок испугалась. Она не знала, умеет ли говорить та, другая девочка, как она говорит, что ей положено говорить…
Доктор Арнери поспешил ей на помощь.
– Господин наследник, — сказал он торжественно, — я вылечил вашу сестру! Как видите, я не только вернул ей жизнь, но и сделал эту жизнь более замечательной. Девочка, несомненно, похорошела, она весела, затем она получила новое, великолепное платье, и самое главное — я научил вашу куклу танцевать, петь и говорить… Немного.
– Какое счастье! — тихо сказал наследник.
"Пора действовать", — решила Суок.
Она вспомнила подходящую песенку о разлучённых брате и сестре — кажется, из комедии Шекспира, и самым нежным голосом пропела её, немного, осторожно покачиваясь и пританцовывая.
— Сестра, — повторил последнее слово песни принц. Глаза его были полны слёз. Никогда он ещё не получал такого ответа на всю ту любовь и нежность, что дарил тихой бледной девочке, единственной подруге своих детских игр.
Суок сделала реверанс.
— Она поёт, как ангел, — донёсся сентиментальный голос из толпы придворных.
— Но какая странная для ребёнка песенка, — заметил другой.
Тем временем в зал вошли Три Толстяка. Последнее время они очень нервно относились к скоплению людей. Пыхтя и толкаясь, зеваки поспешили покинуть помещение.
Правители дождались, пока наступит порядок. Они только что для моциона играли в мяч, и на рубашках расплывались пятна пота, но переодеться Толстякам было некогда, они спешили встретить принцессу. Сияющий вид наследника Тутти привёл их в хорошее настроение.
– Ну-с, — сказал один, — это вы доктор Гаспар Арнери?
Доктор поклонился.
— Как Её Высочество?
— Она чудесно себя чувствует, — воскликнул принц.
– Вот и отлично! Девочка действительно выглядит хорошо... Доктор Гаспар, вы исполнили наше приказание. Теперь вы имеете право требовать награды.
Наступило молчание.
Маленький секретарь в рыжем парике держал перо наготове, чтобы записать требование доктора.
Доктор начал излагать свою просьбу:
– Вчера на Площади Суда построили десять плах для казни восставших…
– Их казнят сегодня, — перебил Толстяк.
– Я именно это и имею в виду. Моя просьба такова: я прошу даровать всем арестованным жизнь и свободу. Я прошу отменить казнь вовсе и сжечь эти плахи…
Секретарь, услышав эту просьбу, уронил от ужаса перо.
Толстяки обомлели. Тот, что опомнился первым, заревел, как бык:
– Черт возьми! Эта просьба преступна! Вы не смеете требовать таких вещей!
– Я требую, чтобы даровали жизнь всем рабочим, приговорённым к смерти. Я требую, чтобы сожгли плахи, — повторил доктор негромко, но твёрдо. — И вам лучше не кричать, принцесса очень слаба и к тому же робка. Одна мысль о том, что вы так хотите убить столько людей…
Суок сообразила и начала “терять сознание”. Принц подхватил её.
— Исполните просьбу доктора! Сестра, сестра, — зарыдал он.
Опекуны были вынуждены сдаться. Счастливый доктор Гаспар отправился домой.
"Я буду спать целые сутки", — размышлял он по дороге.
Въезжая в город, он уже слышал разговоры о том, что на Площади Суда горят плахи и что богачи очень недовольны тем, что казнь повстанцев не состоится.